Читать книгу "Чучело от первого брака - Дарья Донцова"

Верно. У маленького Вани была детская, а у отца с матерью раздельные спальни, плюс столовая и гостиная, библиотека, чуланы, гардеробные, кухня двадцать метров и три санузла. Но семьи, которые выезжали из коммунальных квартир, где «на тридцать восемь комнаток всего одна уборная»[4], вот они были безмерно счастливы, получив свою ванную и кухню.

Я тряхнул головой. Ну, хватит, Иван Павлович, остановись!

– Квартира небольшая, уютная, – завел Владимир, впустив меня в прихожую, – ремонта давно не было. Но зачем он вам, все равно по-своему все сделаете. Давайте с кухни начнем.

– Отлично, – согласился я и двинулся за хозяином.

Панин вошел в небольшое помещение и стал рассказывать, как в нем удобно готовить. Я кивал, а сам разглядывал хозяина. Рост у него примерно метр восемьдесят, фигура совсем не спортивная, наметился животик, и спина сутулая. Зато ни малейшего намека на лысину, волосы густые, вьющиеся. В придачу к этому густая борода и усы. Глаза голубые, кожа смуглая. Возможно, в юности Владимир был красавчиком.

– Вы, похоже, тут не живете? – спросил я у Панина.

– Прописан здесь, я единственный собственник, – объяснил он, – никаких несовершеннолетних детей, инвалидов на квадратных метрах нет.

– Вы первый владелец? – уточнил я.

– Раньше тут жила наша семья, – ответил Владимир, – папа, мама и я. Потом отец умер, мать вышла замуж за другого, уехала к нему жить и выписалась. Меня оставили здесь, не хотели терять квартиру. Никто чужой тут не регистрировался, только мы, Панины.

– Сами где обитаете? – проявил я неприличное любопытство.

– Мы с женой живем на ее территории, – ответил Владимир. – Не сомневайтесь, как только залог отдадите, я сразу выпишусь.

– Кто-то может еще претендовать на двушку? – осведомился я.

– Родители умерли, единственный наследник перед вами, – пожал плечами Владимир.

– Может, ваша жена или дети воспротивятся продаже, – дудел я в одну дуду.

– Брак у нас гражданский, – уточнил Владимир, – Настя…

Я вздрогнул, и это не осталось незамеченным.

– Вам нехорошо? – спросил Панин и устремил на меня взгляд своих ярко-голубых глаз. – Если вы больны, то уходите. Я заразиться не хочу.

– Я совершенно здоров, – заверил я, – вчера ногу натер, похоже, пластырь сполз, вот и стало больно.

– Один раз сюда баба пришла, – поморщился Владимир, – встала тут и давай кашлять. Я выгнал ее и через день с таким гриппом свалился! Покажите ноги!

– Снять ботинок и носок? – изумился я.

– Ага! Хочу посмотреть на ссадину, – заявил Владимир, – если она на месте, дальше говорить будем.

– Но это глупо, – пробормотал я, зная, что у меня нет никаких травм на ступнях.

– Снимайте обувь, – отрезал Владимир, – считаю до трех!

– Пожалуй, я пойду, – пробормотал я.

– Соврал, значит, – ухмыльнулся хозяин квартиры, – нечего заразу разносить! Валите отсюда.

– Если будете так с каждым покупателем беседовать, то навряд ли быстро продадите апартаменты, – заметил я и двинулся на выход.

– Не твое собачье дело, – заорал Панин, – канай отсюда! Уноси свои бабки! На … они мне не нужны!

Спорить с Владимиром я не стал. Быстро спустился во двор, сел в свою машину на заднее сиденье и позвонил Борису.

– Экий он неприветливый, – протянул тот, узнав о том, как прошел разговор.

– Вначале он вел себя нормально, потом его как подменили, просто я не ожидал услышать имя «Настя», поэтому вздрогнул. Он заметил мою реакцию. А когда я соврал про ссадину на ноге, Владимир потребовал ее показать, – вздохнул я.

– Панически боится заболеть, – отметил Боря, – неудобная фобия. Вы где?

– Сижу в машине, в затонированной части салона, – объяснил я, – жду, когда Владимир выйдет. Если он сядет в автомобиль, сделаю фото госномера. Если пойдет пешком, последую за ним на машине или прогуляюсь. Хочу выяснить, где он живет, с какой Настей. Наверное, сейчас Панин покинет квартиру, да и что ему там делать? Он приехал для встречи с потенциальным покупателем. Подъезд открывается. Перезвоню.

Я уставился в окно, держа телефон на изготовку. Но из парадного вышла женщина в длинном платье. Я лишний раз мысленно посетовал на современную моду, на мой взгляд, элегантные туфельки на небольшом каблуке делают женскую ножку привлекательной. Но сейчас дамы любят наряжаться в кроссовки при любых ситуациях, сочетают их даже с вечерним декольте. Вот и эта предпочла спортивную обувь, а на голову надела бейсболку. Из-за большого козырька лица ее я не разглядел, да и не пытался. Спустя минут пять из дверей выбежал мальчик лет трех, за ним неслась бабушка в кедах. Мне захотелось забрюзжать по-стариковски: «O tempora! O mores»[5], но я сдержался.

Через несколько часов, устав от пустого ожидания, я поднялся на этаж, где находилась квартира Владимира, и позвонил в соседнюю дверь. Она распахнулась мгновенно, в нос мне ударил запах какой-то пряной еды. Полная смуглая женщина в цветастом халате и косынке из того же материала пропела:

– Что хотишь?

Я показал на дверь Владимира:

– Ваш сосед?

– Неть, неть, – замахала рукой гастарбайтерша, – их неть! Русского говорить неть! Приехать. Не Москва! Неть!

– Спасибо! – поблагодарил я незнакомку.

Она расплылась в улыбке:

– Посаласта!

Дверь захлопнулась, я позвонил в квартиру, которая располагалась слева от панинской. Но никто не спешил впустить меня, зато снова распахнулась дверь квартиры, где жила гастарбайтерша. На сей раз предо мной предстала тощенькая девочка.

– Драссти, дядя, – зачирикала она, – я говорю по-русскому. Мама не умеет. Что вы хотите?

– Знаешь, кто живет рядом с вами? – осведомился я.

– Да, – кивнула школьница, – дядя. И тетя. Они приезжают, а не живут. Они продают комнаты. Папа хотел купить, но дядя много денег просит, у нас столько нет.

– Знаешь, как зовут тетю? – спросил я.

– Не! Она с нами не разговаривает.

– А в другой квартире кто-то есть? – продолжил я.

– Бабушка там умерла. Добрая. Дверь заперта. Никого нет.

Из глубины комнат донесся резкий голос, он крикнул что-то на незнакомом мне языке, я понял лишь одно слово – «лязим». В переводе – «надо». Я быстро осваиваю любой язык, хватаю его на лету. В прошлом году летал в Сирию, провел там две недели и научился говорить простые фразы.

– Подожди, – попросила девочка, убежала и вернулась с пирожком, который завернула в бумажное полотенце.