Читать книгу "Белое солнце дознавателей. Книга 2 - Тайга Ри"

— … перед тобой стояли простые задачи… пятнадцать зим… почти шестнадцать потрачено впустую… такой проект, такой генетический материал… сколько всего было сделано, чтобы войти в доверие к Юстинию Блау… столько зим исследований потрачено впустую… но ещё не всё потеряно, пока на ней браслеты…

Юнец вздохнул и незаметно пошевелил пальцами в сапогах — сырость просачивалась внутрь.

Для

него всё было очевидно — особо приближенный ученик Секстус с самого начала был неблагонадежен, слишком близко сошелся с темными, забыв о том, кто он. С девчонкой Блау было сложнее — она не просматривалась, сколько бы они не бросали камни, чтобы увидеть линии вероятностей, сколько бы ни заклинали кровью — никак, нигде. «Как будто этой юной Светлой не должно существовать в этом мире… что такого в этих Блау, что они даже камни заставляют менять путь» — говорил Наставник. Линии всех прочих — они видели, и узлы судьбы и плетения, и связки, но только не ту, которая сейчас носила браслеты Арритидесов.

Его мнения никто не спрашивал — слишком молод, и не имеет права говорить при Старших, но если бы его спросили — он бы ответил. Дело — в источнике. Девчонка была Светлой, а стала — Темной, источник — определяет путь. И если старая судьба была прописана в книге Пресветлой, то новую — девчонка пишет сама, сплетая узлы так, как ей приходит в голову.

Но… кто станет его слушать?

Юнец с искренним сочувствием покосился на пленника — девчонка меняет судьбы походя, его зацепило только краем — и вот результат — что это, если не насмешка судьбы? Мастер-целитель утонет в камере, прикованный к стене блокиратором.

Резкий порыв ветра взметнул факелы — и запахло озоном, над островом гремел гром. Грозовой фронт надвигался неумолимо и, зарядив сейчас, дожди буду лить всю декаду — и дольше.

— … назови имя… для кого… и передай свитки по которым ты учил девчонку… — старик повысил голос. — Это твоя последняя ночь, Секстус!

Юнец вздохнул — иногда их оружие обращается против них самих. Насколько всё было бы быстрее и проще, имей они возможность считать память, но мы — Светлые — закрыты для чтения.

«Ничего, ничему, верен» — из раза в раз повторял пленник. «Врал» — это понимал даже он, без всяких артефактов правды.

Допустил, чтобы обнаружили и поймали? Виновен.

Подставился сам? Виновен.

Не выполнил задачу? Виновен.

Сверху, на выходе с нижнего уровня, дважды лязгнул ключ, механизм замка щелкнул, отпирая двери.

— Следить, — скомандовал старик. — До утра не спускать глаз, если захочет заговорить…

— А если… не захочет? — юнец продрог так, что у него начали стучать зубы.

— Тогда его примет море.

К утру он утонет.

Вверх они поднимались медленно — ступенька за ступенькой, старик уже не мог ходить быстро. Его отпустили повелительным жестом на верхней анфиладе и он припустил, почти вприпрыжку, дождавшись, пока спина Наставника исчезнет за поворотом.

Купальни! После этих подземелий ему просто необходимо смыть с себя этот отвратительный запах!

За окном бушевала буря — косые струи дождя яростно хлестали в холодное от ледяной воды стекло.

Много горячей воды — ему просто необходимо согреться! Потом — чай, ужин и — всё остальное.

Вестники с Хали-бада, донесения, которые нужно переписать в свитки. Несколько декад назад его будущее выглядело прекрасным — возможность наконец-то покинуть остров и посмотреть Столицу, он был выбран — один из многих подходящих по возрасту для обучения в Академии центрального предела. Но девчонка — все испортила!

Наставник приказал подождать результатов гильдейской комиссии целителей — куда недоделанную темную вызвали после Турнира. Во вчерашнем вестнике наблюдатели писали, что девчонка переведена в основной состав — но не указали в каких дисциплинах участвует… если это будет хоть немного похоже на Северную арену… он жалел, что не может делать ставки.

Наблюдателям приказали — «следить и не вмешиваться». Просто следить, не спуская глаз, отправляя штатные вестники на утренней и вечерней заре. Только один раз им отдали другой приказ — «действовать», когда девчонку забрали в гарем к Кораям, но… девчонка вернулась в команду Севера.

Сегодня — у темных Аукцион, артефакты для него Наставник отбирал лично, предварительно просмотрев список участников — рода, которые испытывают проблемы с деторождением — вырождаются и готовы на всё, чтобы получить Наследника.

Даже на то, что через несколько поколений в роду может появиться светлый — такова возможная плата — цена, о которой знают все.

И они — будут платить. Все — и каждый.

***

— Гранатовое колье — работы мастера Лу! Лот номер двадцать шесть! Гранатовые серьги — работы мастера Лу! Лот номер двадцать семь! И три изящных шпильки, которые идеально дополнят композицию! Лот номер двадцать восемь! Три лота подряд — для прекрасных леди, которые обладают утонченным вкусом! — Распорядитель хлопнул в ладоши, активируя плетения, и над столом на трех подставках появились украшения. — Лот номер двадцать шесть — начальная цена тридцать четыре империала, шаг — десять империалов, изящные, способные подчеркнуть красоту любой сиры…

Прежде, чем аукционист закончил говорить, Марша дернулась, и над её головой триумфально вспыхнуло темно-синим светом цифра сто пятьдесят восемь.

— Прекрасная леди с великолепным вкусом, шестой сектор, номер сто пятьдесят восемь! Сорок четыре империала раз! Сорок четыре империала два… Господин, первый сектор, номер семьдесят пять, пятьдесят четыре империала раз… Господин восьмой сектор…

Марша сопела — тихо и яростно, оглядываясь по сторонам — соперники торговались азартно, последний раз она активировала карту участника на восьмидесяти четырех, и — сдалась, прикусив губу и откинувшись в кресле.

— Сто четыре империала раз! Сто четыре империала два! Сто… четырнадцать империалов!!! Юный господин, шестой сектор, номер сто девяносто два! Прекрасный выбор! Утонченный вкус! Сто четырнадцать империалов раз, сто четырнадцать империалов два… сто четырнадцать империалов три! Продано! Лот номер двадцать шесть уходит господину — шестой сектор, номер сто девяносто два!

Довольный Кантор легко кивнул Распорядителю и положил карточку обратно в карман.

— Ти-и-и-р! — интонации Фейу были угрожающе-вопросительными.

— Считаю прекрасным поводом отдать долг, — Кантор наклонился вперед, чтобы лучше видеть Маршу и отсалютовал ей сжатым кулаком. — Изящный подарок для изящной леди.

Фейу — покраснела. Легонько. Нежный румянец чуть вспыхнул на щеках и погас. Костас Тир с интересом переводил взгляд с одного на другого.

— В ответ я рассчитываю на удовлетворение своей м-а-а-аленькой просьбы, — протянул Кантор насмешливо.