Читать книгу "Айн Рэнд. Эгоизм для победителей - Дженнифер Бернс"

Восторг Рэнд от центральной, объединяющей идеи постройки жилья показывал, насколько сильно изменилось её представление о том, каким должен был быть её роман. Начиналось всё с того, что это была абстрактная история о выдающемся человеке, борющемся с угнетающей толпой. Это был отголосок её одержимости чтением Ницше на ранних стадиях её творческого пути. «Гимн», где впервые Рэнд представила героя-триумфатора, ознаменовал важное для неё отступление от мрачных взглядов на возможности человека. Теперь её внимание к символической проблеме муниципального жилья, подходившей к теме её повествования и отражавшей её политические взгляды, означало, что Рэнд стала считать свой роман открыто политизированным. Изображение героя оставалось первостепенной задачей, но Рэнд перестала отрицать наличие более масштабных идей, которые можно извлечь из повествования.

Когда с сюжетом всё наконец стало понятно, Рэнд начала писать. Книга делилась на четыре части, в каждой из которых был основной персонаж. Начала она с «секонд-хендера» Питера Китинга. На протяжении первых трёх глав она переключалась между Китингом и Рорком, рассказывая об их совершенно разных жизненных путях, пролегавших через школу архитекторов и Стантонский технологический институт. Книга шла медленно и мучительно, но тем не менее это был прогресс.

Завершённые главы она продемонстрировала двум людям со стороны: своему литературному агенту и Фрэнку Ллойду Райту. Рэнд восхищалась Райтом, считала его настоящим гением и творцом, воплощением сверхчеловека, которого прославлял Ницше. Она была уверена в том, что он – её родственная душа и оценит то, что она написала. Но Райт, никогда прежде не слышавший о Рэнд, отправил присланные ему фрагменты назад с довольно грубой запиской, в которой дал Рэнд понять, что роман был написан неправдоподобно, потому что ни у одного архитектора не могло быть таких рыжих волос, как у Рорка. Рэнд это не смутило. Кан помог ей получить приглашение на торжественный банкет, где Райт выступал с речью. Она потратила три сотни долларов на подходящее к случаю чёрное вельветовое платье, туфли и накидку – роскошь, которая сильно ударила по её сбережениям. После формального знакомства Райн вновь резко отклонил её предложение. Рэнд попросту была очередным незнакомцем, желавшим обогатиться за счёт его известности[110].

Агент Рэнд Энн Уоткинс была более благосклонна. Она начала искать варианты, и в 1938 г. Рэнд поступило предложение от издательства Knopf. Рэнд полагалось 500 долларов после подписания контракта и ещё столько же по окончании работы над рукописью. В Knopf также пообещали сделать книгу Рэнд бестселлером, открыто говорить о том, что это одно из важнейших произведений сезона. Подвох был в том, что на завершение рукописи у Рэнд был всего год. Невыполнимая задача. Она писала так быстро, как только могла, но даже продление контракта не дало достаточного количества времени. В октябре 1940 г. Knopf расторгло договор[111]. К тому времени она успела закончить лишь четверть того, что было запланировано.

Именно в этом промежутке времени Рэнд была сражена Уэнделлом Уилки. Он был последней тёмной лошадкой из кандидатов в президенты на арене американской политики и в 1940 г., благодаря горячей поддержке на национальном партийном съезде, был выдвинут от республиканской партии[112]. Впервые под внимание общественности он попал в качестве председателя Commonwealth and Southern (C&S) – энергоснабжающей компании, выступавшей против предложения Рузвельта по освоению территории долины реки Теннесси. Оно подразумевало обеспечение электричеством неблагополучных населённых пунктов Теннесси, севера Алабамы и Миссисипи – региона, который силы модернизации обошли стороной. Решение Рузвельта заключалось в создании государственных энергетических компаний, которые будут поставлять электричество по приемлемым ценам для удовлетворения потребностей современной жизни, таких как холодильники и радио, людям, не охваченным вниманием частных электрических сетей. В рамках этого плана предполагалось, что частные компании должны будут продать свои акции государственным. От таких нападок правительства на частный сектор Рэнд чувствовала, как кровь закипает в её жилах.

В качестве председателя и бывшего главного советника по правовым вопросам C&S – одной из главных компаний, попавших под прицел реформы Рузвельта, Уилки выступал против правительственного плана. В итоге его попытки оказались безуспешными, и когда суды поддержали Рузвельта, Управление ресурсами бассейна реки Теннесси (Tennessee Valley Authority – TVA) начало скупать частные холдинги и снижать для домовладельцев цены на электричество. Сам Уилки помогал достичь соглашения по некоторым пунктам, хотя в то же время и прославился как противник Рузвельта. Разумеется, его действия привлекли внимание Рэнд, потому как она считала его честным и эффективным защитником прав энергетических компаний. Уилки также утверждал, что представлял интересы людей округа, который масштабнее его компании. В течение слушаний в конгрессе по делу TVA приходили сотни телеграмм с выражением поддержки компании[113].

Теперь, летом 1940 г., Уилки смог в последний момент добиться такой же поддержки и стать кандидатом на президентский пост от республиканцев. Однако народный энтузиазм по этому поводу был сомнителен; Элис Рузвельт Лонгворт иронично подметила, что Уилки поддерживали «низы тысяч загородных клубов»[114]. Обвинения в нечестной игре воспрепятствовали его выдвижению, а также обесценили его работу, проделанную для энергетических компаний ранее. Побежали слухи о том, что его популярность оказалась частью тщательно спланированной корпоративной кампании.

Впрочем, в условиях нехватки кандидатов Уилки смог стать достаточно популярным для того, чтобы на короткое время сплотить вокруг себя некоторых республиканцев. Его поддерживали республиканцы-космополиты Восточного побережья, которые оценили его опыт ведения бизнеса и прогрессивную открытость к вовлечению в дела мирового масштаба. Сплотившись вокруг Уилки, они решили проигнорировать досадный факт того, что ещё год назад их знаменосец был зарегистрированным демократом. Это привело в ярость старую гвардию республиканцев, изоляционистское крыло. Они считали Уилки финансовым инструментом, с помощью которого Восток затянет их в европейскую войну. Таким образом, Уилки на короткое время стал предводителем сильно разрозненной партии, в одночасье объединившейся и одержимой победой над Рузвельтом.