Читать книгу "Обещанная ему - Софи Вебер"

Несмотря на боль и чувство, что его раздирают на части, он слышал его. Голос. Тихий настолько, что его было едва слышно, и будто стыдливый, или скромный. Понять было сложно, потому что мысли путались и голова была туманной. Он слышал все и далеко не сразу понял, кто именно с ним разговаривал. Только потом к нему дошло, что это была Вика. Ее голос. Только сейчас он звучал не загнанно и опасливо, а уверенно и даже слегка нежно.

Тогда он себе и пообещал, что если вернётся, если сможет побороть саму смерть, обязательно сделает так, чтобы услышать ее такой ещё раз.

Первый взгляд, вдох, он не верил, что вернулся. Поверил только тогда, когда его стали пытать врачи. Куда делась Вика и почему она ушла, он не знал. В воспоминаниях тут же пронеслись то, что он предложил ей перед получение пули. Вспомнил и как-то возненавидел себя за это. Разве так можно было? С ней. Почему-то, пока он был в коме, внутри появилось ощущение, что она другая. Не такая, как он решил в самом начале.

Он знал это и ему было страшно. Не хотелось никаких чувств, ему нужен был наследник. Мальчик, сын, который унаследует его империю. Жену он не хотел. До того, как она сидела у его постели, как говорила, думал, что никто ему не нужен, а тут вдруг осознал, что хочет ее в жены. Хочет услышать от нее фразы, сказанные тем же спокойным голосом, который он слышал. Но она так не говорила. Боялась его. Отводила взгляд, опуская его вниз и боясь, что Ахмед разрушит то, что между ними было. Он и сам понимал, что может. Одним махом всё разрушить. Хватит только слова. Но он молчал и вместо этого пригласил ее на ужин.

— Спасибо, — она стушевалась под его словами и даже чуть отвела взгляд.

Он же чувствовал ее дикое биение сердца. Знал, что оно стучит так же сильно, как и его в эту минуту. Единственное, о чем он думал, это то, какая Вика сегодня красивая. А еще он смотрел на ее оголенные колени и понимал, что не может сдерживаться. Вдох-выдох, спокойно.

— С тобой все в порядке? — тут же поинтересовалась она и наклонилась к нему ближе, чтобы заглянуть в его лицо.

— Да, — хриплым голосом проговорил он и схватил ее за руку.

А потом он просто не удержался. Впился в ее губы поцелуем и откинул ее хрупкое тело на кровать, слегка накрывая своим. Он вспоминал их ночь. Ту первую ночь, когда они были вместе и понимал, что сегодня ничего не будет. Ни сегодня, ни завтра. Он должен быть уверен в том, чего хочет, и только потом он сможет быть с ней. Сейчас нет. Ахмед больше не хотел ее ранить, особенно после того, что она сделала ради него. Он ведь ни на минуту не отходила от его постели. И ведь точно не из-за Стаса, хотя последнего она тоже боялась.

Он или хотел верить, что это действительно было так, или же это так и было, просто он не видел ее истинную натуру в действительности. Он поцеловал, а она ответила. Робко, как умела. Поцеловала его своими нежными губами, заставляя потерять голову. А потом оттолкнула со всей силы и вскочила с кровати.

— Нет, — закричала она, смотря прямо в его глаза. — Зачем ты это делаешь?

Говоря это, она так посмотрела на него, что ему тут же стало больно. Аукнулось где-то глубоко внутри. Он понимал, что и она вспомнила, только, в отличии от него, не ночь, а утро и те слова, что он сказал. Вика, может, и хотела быть с ним рядом, хотела его поцеловать, но помнила, что было наутро. Боялась этого и страшилась почувствовать ту же боль, что и тогда. Он ее понимал, но не знал, что сказать в ответ. Просить прощения не привык, а объяснить все. Не знал, что именно должен сказать.

— Иди ко мне, Вика. Я обещаю больше не прикасаться к тебе.

— Нет, — заупрямилась. — Я не хочу, прости.

Она убежала так же быстро, как и пришла. Ахмед злился на себя за то, что случилось, за то, что не смог сдержаться, хотя понимал, что должен, что она еще не готова к такому развитию событий. С силой ударив по тумбочке рядом, он подумал о том, что поговорит с Викой завтра.

Глава 22

Виктория

С громко и быстро бьющимся сердцем прислоняюсь к двери своей комнаты. Я знаю, что Ахмед не последует за мной, но мне все равно страшно оттого, что я совершенно не понимаю этого мужчину. Что ему нужно, что он преследует, зачем снова начинает то, после чего мне будет больно.

Я закрываю дверь на ключ и не выхожу до следующего обеда. Даже не иду на завтрак, пропуская его и решая, что не хочу никого видеть. Мне сложно даже думать о том, почему он так поступил, почему это сделал. Я игрушка для него или ему наплевать на мои чувства? Это ведь не может быть реальностью.

Но самое жестокое то, что я не могу злиться на него и ненавидеть. Внутри теплится что-то, чему я не могу найти объяснений. Какая-то необъяснимая сила тянет меня к мужчине, появляется привязанность и желание быть рядом, не смотря ни на что. Это пугает меня до такой степени, что мне становится страшно.

Резкий стук в дверь заставляет подскочить на кровати и резко встать на ноги. Звук повторяется, и я понимаю, что сидеть в комнате и прятаться не получится. Если Ахмед захочет меня увидеть, он прикажет своим амбалам привести меня силой. И тогда я точно ничего не смогу поделать.

— Вика, открой, — его голос по ту сторону двери звучит так тихо и едва различимо, что мне кажется, будто его и нет на самом деле. Но он есть, и я подхожу ближе, поворачиваю замочек и открываю дверь.

Ахмед тут же заваливается внутрь. Заваливается, потому что ходить ему еще сложно. Он прислоняется спиной к стене и пытается стоять, закрывает глаза и одними губами произносит:

— Извини, я не… не рассчитал силы.

Обхватив его рукой за спину, помогаю дойти до кровати и сесть, а после вынуждаю его лечь.

— Чем ты думал, когда встал и пришел сюда, — возмущенно провозглашаю. — Ты ведь мог упасть по пути к моей комнате.

— Я хочу попросить прощения, — едва слышно произносит он то, что я никак не ожидаю услышать.

— Ты мог попросить меня прийти, сказать кому-то, чтобы позвали меня и…

— Не мог, — перебивает меня. — Я знаю, что поступил неправильно тогда, — он тянет руку к моей щеке и едва ощутимо проводит по ней ладонью.

Я отворачиваюсь, чтобы не было видно проступивших на глаза слез, но Ахмед перехватывает мой подбородок и поворачивает лицом к себе.

— Я правда сожалею, Вика, ты… — он замолкает, будто не зная, что говорить. — Прости меня, ладно?

Он аккуратно проводит под глазом большим пальцем, стирая слезу и выдавливает из себя едва заметную улыбку.

— Тебе нельзя было вставать, — произношу, чтобы сказать хоть что-то. — Как сейчас себя чувствуешь?

— Кружится голова, — произносит пересохшими губами, — и слабость по всему телу.

Я лишь мотаю головой, вспоминая, что говорил доктор о прогулках: ему пока рано вставать и ходить, хотя можно сидеть. Сейчас даже чувствую вину за то, что он встал и пришел ко мне, а ведь я могла прийти к нему сама и тогда ничего этого не было бы.