Читать книгу "Дневник дылды - Мария Мирошник"

Тяжело вздыхаю, следя за этим «представлением». Кажется, и Виталику не удалось найти хоть какой-то подход к тяжёлому характеру Лаврентьева.

У меня уже спина затекла так сидеть, пока они тут травмами меряются.

– Так я и не учу. Я помогаю подруге, чего ты лезешь? – с вызовом спросил Малюков и, аккуратно убрав с себя мою ногу, встал.

Превосходство в росте было явно на его стороне. Макушка рыжеволосого возвышалась над брюнетом почти на десять сантиметров. Жираф!

– Ты ей всё кровообращение остановишь. Научись сначала правильно делать, а потом помогай, – рявкнул Егор, расправив плечи.

Жест получился больше смехотворным, чем угрожающим. Заметив это, Виталик усмехнулся, всем своим видом показывая, что он не видит в собеседнике соперника.

– Вот ты мне объясни: чего ты лезешь, куда не просят? – наконец, разорвал молчание Малюков. – Она тебе кто? Подруга? Девушка? Может быть, Ника тебя попросила помочь? – выделив интонацией местоимение, насмехался рыжий.

Лаврентьев замолчал, а друг детства воспринял это как победу, поэтому сразу вернулся к обработке моих последствий тренировки. Несколько умелых движений в полной тишине, и на щиколотке лежит плотный слой ткани, поддерживающий растянутые мышцы.

– Попробуй повернуть в стороны стопу, – попросил Виталик, и я повиновалась. Сустав словно огнём обожгло, заставив тихо вскрикнуть. – Ясно. Попробуй наступить, – продолжил «тестирование» парень и помог мне подняться. Он встал напротив дивана и, подняв меня за руки, терпеливо ждал моих действий. Стоять было очень больно, поэтому, когда я пытаюсь сделать хотя бы маленький шаг, мне не удалось удержать равновесие, из-за чего я упала прямо в руки друга. – Поздравляю, Камбарова! Теперь ты точно не сможешь тренироваться.

– Не преувеличивай! – отмахнулась я, вернувшись в вертикальное положение. – Отлежусь денёк, и всё будет нормально, а сейчас, блудный сын, неси меня к сладостям! – вскинув кулак над головой, громко крикнула я, вызвав на лице парня усмешку.

Спустя секунду меня уже закинули на плечо, головой вниз, и понесли в сторону кухни. Лаврентьев, увидев эту картину, еле сдержался, чтобы не сострить. Показываю ему язык, продолжая издеваться. Выражение его лица того стоило.

– Я принёс вашу танцовщицу и за это требую чашку чая, – торжественно объявил рыжеволосый, аккуратно посадив меня на высокий стул.

Затем устроился рядом и переключил своё внимание на пончики в большой десертной миске. Егор лишь презрительно фыркнул и ушёл к сестре, на противоположную сторону стола, не забыв показательно задеть меня локтем.

– Виталик, ты прямо не изменился! Что внешне, что в характере, что в привычках, – с улыбкой заметила мама.

Если меня когда-то спросят, что такое любовь, то я незамедлительно опишу им взгляд Малюкова на еду, потому что это самые крепкие и искренние отношения из всех, которые я видела.

В любом случае, рыжеволосый стеснялся, поэтому не взял ничего, кроме чашки зелёного чая. Я как хорошая подруга, быстро взяла с подноса два больших шоколадных кекса, один из которых незаметно передала парню. Благодарный взгляд – лучший показатель ценности любых поступков.

Вечер прошёл относительно спокойно, потому что мы в основном молчали. Диалог вели только мамы, обсуждая учёбу, выпечку, слишком дорогие ВУЗы и неизвестных мне родственников. Изредка, Лиза умудрялась поддерживать разговор и даже поделилась несколькими секретными приёмами для приготовления пышного теста, которые использует в кофейне. Мне кажется, моя мама сочла блондинку полезным знатоком в кулинарии и поэтому не постесняется ей звонить или приглашать в гости в будущем (что, в принципе, не могло не радовать).

От скуки я с Виталиком успела несколько поиграть в «камень-ножницы-бумага» под столом. Когда наши лбы начали болеть от чересчур частых «щелбанов», мы сошлись на мнении, что пора прекращать.

Из-за слишком высокого стула начала болеть лодыжка, поэтому к концу вечера я не могла уже это терпеть, что, вероятно, отразилось на моём лице. С детства не умела скрывать эмоции.

– Тебе надо лечь, – на ухо прошептал Малюков, заметив моё состояние. Затем обернулся к мамам и быстро извинился за вынужденный уход. – Пойдём.

Рыжий поднялся на ноги и помог встать мне. Держась за чужое плечо, мы медленно вышли из кухни и оказались в коридоре, напротив длинной лестницы, ведущей на второй этаж.

– Я инвалид, поэтому неси, – нагло заявила я, боясь даже в мыслях представить, как буду лезть по ней сама.

Глаза собеседника вспыхнули искорками веселья, которые я запомнила ещё в глубоком детстве.

– Ты обалдела, – осадил он меня. – Я не понесу тебя.

– А за «косолапого мишку»? – с улыбкой спросила я, зная дальнейший ответ.

За наши любимые конфеты парень был готов хоть до Луны слетать, поэтому мне осталось надеяться, что ничего не изменилось.

– Ты серьёзно думаешь, что я в свои семнадцать с лишним лет куплюсь на это? – раздражённо вздохнул он и выдержал трагическую паузу. На секунду мне показалось, что этот трюк действительно не сработает. – Конечно, куплюсь, малявка!

Под мой громкий смех баскетболист поднял меня на руки и быстро пронёс через все ступеньки. Кое-как открыв дверь в мою комнату, друг аккуратно положил меня на кровать и встал напротив, выжидающе следя за моими действиями. Прекрасно зная, чего он ждёт, глупо улыбаюсь и развожу руками.

– Камбарова, где конфеты? – немного настороженно спросил он, боясь услышать ответ.

– Какие конфеты? – тоном «а-ля, я дурочка» уточнила я.

Было до ужаса смешно наблюдать за его реакцией: густые брови взметнулись вверх, глаза расширились от шока, а нижняя губа обиженно затряслась, выдавая в этом высоком спортсмене маленького мальчишку, с которым мы играли на переменах, в начальной школе.

– Ты серьёзно?! – возмущённо крикнул рыжий, скрестив руки на груди.

– Не ори, истеричка, – попросила я и устало развалилась на мягких подушках. – В шкафу на верхней полке.

Глава двадцать седьмая

Суббота

Знаете, непредвиденный больничный очень украшает жизнь.

Да, мне больно ходить, впрочем, как и двигаться, зато я имею полное право проваляться дома с нерасчёсанными волосами, без косметики и уроков.

Но есть и другая проблема – у меня закончился попкорн.

Скорее всего, именно это и заставило меня, впервые за сегодня, подняться с кровати и спуститься на первый этаж. Конечно, это стоило больших усилий как физических, так и моральных (одних папиных подколов про одноногого пирата, хватило бы на целую футбольную команду), но, не смотря на трудности, я всё-таки дошла до кухни, где начала лазать по шкафчикам.

Результат: пачка попкорна для приготовления в микроволновке, несколько пакетиков растворимого горячего шоколада, упаковка засохших мармеладок в виде медведей (сколько лет назад про них забыли?) и шипучие таблетки для воды с витамином С.