Читать книгу "Странный мир - Сергей Калашников"

— А почему ты уверен, что нужно обязательно уходить? — Вот теперь другое дело! Из беседы исчезла компонента отношений, осталась только сущность.

— Лесок этот вы слишком сильно проредили. И с восточной стороны вообще вывели сплошняком. А зимой, как топить начнете, что от него останется? А там и родники загнутся. В этих местах трава растет быстро, а деревья — как везде.

— Мне Ниязов о том же толковал, а куда деваться? Я ведь собирался вообще плетнём огораживаться, когда ребята первого леопарда заметили.

— Плетнём от леопарда, — повторил за ним Славка. Посмотрели друг на друга и засмеялись.

И все-таки ситуация слегка напрягает. Они сидят вдвоем в помещении, именуемом штабом. На столе немудреная закуска и фляжка сберегаемого для важного случая напитка. Случай, несомненно, достойный — первые люди за несколько месяцев пребывания черт те где. Гостю уважение и поддержание высокого статуса руководителя. Но коробит Славку. Ведь козе понятно, что сельским хозяйством здесь заправляет Ниязов, который и есть вдохновитель и организатор. Рипа тепло отозвалась о санинструкторе, нормально справившемся с переломами ребер и серьезной травмой голени. Есть здесь головастики и рукастики, которым тоже невредно выслушать и высказаться. Но есть и армейские традиции. Мишка — отличный парень. И он явно настроен на те же задачи, что и Славка. Выражать ему свое недоумение он не станет. К чему-то привыкнет, что-то изменится со временем, а некоторые моменты приобретут другую окраску. Главное — это свой.

* * *

Дикие подсолнечник, и пшеница здесь нашлись, веревочная трава не росла, а в ручейке не было не только рыбы, даже вездесущих лягушек. Да и сам этот ручей тек в никуда. Собирался из четырех заботливо расчищенных родников, а потом мелел и пересыхал, впитываясь в грунт и испаряясь. Уклон местности не был никак выражен. Равнина с хаотично распределенными промоинами, низинами, где весной скапливаются озерца талой или дождевой воды. В общем, закинуло ребят, не позавидуешь. Правда, километрах в пятнадцати к юго-западу был обнаружен водоем — длинное узкое дождевое озеро со стоячей водой и топкими, заросшими камышом берегами. Но приличных зарослей кустарника или деревьев разведчики не нашли, как и концов этого извилистого канала. Здесь заготавливали камыш для устройства кровель.

Одним словом, выбор места дислокации оказался вынужденным. И на деревянные потолки или полы в этой местности решительно ничего подходящего не находилось. И кузницу постоянную не завели, поскольку, если жечь древесный уголь — тогда на стройку не хватит, и на отопление зимой. А был тут юноша, окончивший ПТУ именно по этой специальности. Косы сделал, еще кое-что по мелочи, без чего — ну никак. И горн был погашен.

* * *

Пора возвращаться. Три оскопленных бычка стоят в отдельных загонах на усиленном питании и превращаются в волов. Или не превращаются. Операция проведена значительно позднее, чем это принято, а опыт дикой жизни из памяти животных может и не стереться. Время покажет. Зато в тележку охотники укладывают снайперку, бинокль, сверток с патронами, и заинтересованно беседуют с Галиной Викторовной о некоторых аспектах современного состояния науки о промысле диких копытных. Две рации — большая и маленькая, как для себя окрестил их Славка. Комплект аккумуляторов. Склеенная из каких-то балахонов маленькая палатка. А вот людей в их отряде прибавилось не двое, а четверо. Кроме двух «соледобытчиков» в балку отправляются кузнец и сам Михаил. Нет от его разведчиков добрых вестей. Ни одной реки не найдено. Следовательно, он должен сам обследовать место, предложенное Славкой.

И очень сильно кажется, что этот лейтенант будет часто советоваться со своим молодым коллегой. Нет, три десятка крепких мужчин, спаянных дисциплиной и вооруженных — великое подспорье. Но почему именно он, молодой и неопытный, должен обо всем этом думать? Несправедливо.

* * *

— Слав, а вверх по реке, когда пойдем? — Опять Мишка пристает к нему с этим вопросом.

— Еще шестьдесят две трехметровые жерди с трех сторон обтешем, а потом, так и быть, отпущу вас с Гайкой в поиск. Хотя, слушай и не обижайся, я просто должен это сказать. Она ни в коем случае не должна забеременеть, а для этого ты должен быть неприступен, холоден и по-отцовски снисходителен.

— Вот еще. Она же ребенок, — Михаил даже выглядит обиженным.

— Физиологически она женщина репродуктивного возраста, физически — ребенок, психологически и морально — зрелое разумное существо, способное на принятие самостоятельного решения. Она ничего не боится и имеет восприимчивость, вульгарно обозванную в нашем мире дурацким словом «экстрасенсорика». Кинолог назвал бы это верхним чутьем, а литератор — чуткостью. И если хоть чуть-чуть ощутит в тебе отклик на ее чувства, ты получишь всё. Один твой теплый взгляд в ее сторону — и восторг любви будет достигнут.

— Черт, знал бы, взял бы на учения ящик презервативов. Постой, откуда такая искушенность? Ну-ка, рассказывай.

— Не я, Рипа введет тебя в курс дела. И угораздило тебя на малявку глаз положить! Ведь на острове есть свободные женщины, — вообще-то Славка слегка дразнится. По-человечески он рад, что эти двое вызывают друг у друга интерес. — Короче, это не шутки. И если велит вам доктор совокупляться в ее присутствии тем способом, который она укажет… ну, в общем, мужик, ты понял. Пока зачет не сдадите, даже и не думай о сладеньком.

— Не, ну вы извращенцы, — даже непонятно, чего в Мишкином голосе больше, восторга или изумления. Это… бли-ин, куда я попал?

— Короче, мужик, когда разберешься в своих сексуальных принципах, дай знать мне или Рипе. Инстинкт размножения не должен Гайку изувечить.

— Да нечего и разбираться. Как с вами связался, еще ни о чем не пожалел. А слушай, Галочка она что. Действительно так ко мне относится?

— Ты на топор смотри, запорешь ведь сейчас хлыст, Ромео. Никто вас неволить не станет. Поговорите, о чем следует, но в пучину страсти рушиться извольте под медицинским контролем. Тебе, конечно, не впервой, а у нее весь опыт из порнофильмов, и разговоров ихних, уж не знаю, какими словами они парней обсуждают. Сам понимаешь, информация неполная. Короче, повторяю очередной раз, если уговоришь, веди ее в медкабинет.

— Так нет у нас такого кабинета, — улыбается Мишка.

— Вот и теши бревно, чтобы построить.

* * *

Вверх по Малой сходили Гайка с Тинкой на долбленом челноке. У Славки за них душа не болела. Палатка, два спальника, солдатский котелок. Почти цивилизованный туризм. Хороший офицерский компас и добротно нарисованный на изрядном листе оберточной бумаги план местности позволили найти ближайшую точку русла, отстоящую от ранчо, как окрестили место первичной дислокации мотострелкового взвода. Вместо полутораста километров пешего пути оставалось чуть больше шестидесяти. Правда по воде потом опять сто пятьдесят — вьется русло. Во времени выигрыша не получалось.

Сентябрь близился к концу. Появлялись желтые листья, редкие пока. День сравнялся по длительности с ночью, что позволило, наконец, привязаться к датам привычного календаря. И стало беспокойно за морских путешественниц.