Читать книгу "Всё начинается со лжи - Елена Лабрус"

Я смотрел как девушка неловко прижала к себе блестящий глянцевыми боками предмет. И сообразил почему так высоко, только когда широкий свитер вдруг обтянул ещё небольшой, но уже хорошо заметный живот. Я даже онемел. И тут же вспомнил, что про неё зачем-то спрашивала Эльвира. Только никак не мог вспомнить что именно. Мне словно голову в тот момент напекло — так я себя чувствовал, когда она стала задавать свои неожиданные вопросы, а я всё не мог собраться с мыслями, ещё не веря, что она вдруг вышла из глухой обороны и дала мне шанс.

— Вам помочь? — не подав вида, что заметил её интересное положение, я показал на потолок. — А то этот плафон из той же коллекции. Могу снять.

— Плафон? — растерялась девушка. Видимо, про него указаний не было.

«А она всё же хорошенькая!» — невольно отметил я. Но мне в её лице всё время чего-то не хватало. Интеллекта? Эти приоткрытые губы. Пустой взгляд. Всегда пустой, словно она что-то забыла и никак не могла вспомнить, как сейчас, когда не знала, что делать с несчастным плафоном.

— Скажите Юлии Владимировне, что, если он ей понадобится, я пришлю, — решил я за неё трудную задачу.

— Спасибо, — вымученно улыбнулась она, но не уходила, словно хотела что-то сказать, но не решалась.

Я склонил голову, рассматривая её, неловко мнущуюся посреди гостиной.

Наверно, она бы неплохо смотрелась на экране. В немом кино. Было в ней что-то несовременное что ли. Или я просто придирался, потому что она мне не нравилась?

Как-то Юлька обмолвилась, что её отец трахает домработницу. И помня, как и моего отца всегда прельщали такие тупые кукольные мордашки и пышные девичьи грудки, меня как отворотило. Хотя не так уж она была глупа, как казалась.

Однажды, когда она только появилась в доме, — не здесь, впервые Юлька притащила её на виллу в Антибе, — эта засранка пыталась меня соблазнить. Я сделал вид, что ничего не заметил. Ни её футболку на голое тело, а на ней не было даже трусиков. Ни выскользнувший из руки шланг, обливший её с ног до головы. Ни глубокий балетный наклон, что она сделала, стоя ко мне спиной. Я уже сказал, что на ней не было трусиков?

В общем, чисто технически переспать с ней было нетрудно. Но я не хотел походить на своего отца и, тем более, на господина Пашутина, видимо, тоже падкого до пролетарского тела. Я считал себя разборчивым и даже привередливым.

Вот только её живот… И теперь я думал: а не от Пашутина ли она беременна?

Как же хотелось уже послать дьяволу в задницу и его, и его дочь, и все их заморочки. Послать и забыть. Но это вряд ли пока получится. Ведь я ещё не сказал ему, что свадьбы не будет. И он мне, конечно, такого оскорбления не простит.

Вот только и у меня нет запасной жизни, чтобы прожить её так, как хочет он или мой отец. И я ни перед кем ни собираюсь оправдываться за то, что поступаю как считаю нужным.  

— У вас ещё есть ко мне какие-то вопросы? — упёрся я взглядом в так и стоявшую столбом девицу.

— Нет, — смутилась она и собралась выскочить из комнаты, но мой следующий вопрос заставил её остановиться.

— От кого вы беременны?

Она споткнулась словно подстреленная. Замерла. Медленно развернулась. От ужаса кровь отлила от её лица. Из рук чуть не выпала ваза, что она так и держала. И я бы не двинулся с места, чтобы подхватить венецианский ширпотреб, но девушка сама удержала скользкое стекло.

— От Владимира Олеговича, — посмотрела она на меня умоляюще.

— Уверены?

Она кивнула.

«Что и следовало доказать!» — усмехнулся я.

— А Пашутин знает?

— Нет, — качнула она головой и распрямила плечи, словно готовясь к расстрелу или допросу.

Но я ни о чём не собирался больше спрашивать.

— Поздравляю! — равнодушно пожал я плечами. И подумал не без злорадства: а ведь это чертовски хорошая новость. Просто чертовски!  

— Павел Викторович… — качнулась девушка ко мне, но шагнуть побоялась. И правильно сделала. — Пожалуйста…

— Вы можете идти, Ксения, — остановил я её ледяным взглядом. — Спасибо за вашу работу и заботу о моём доме. Но если мне понадобится эта информация, я её использую, независимо от того понравится вам это или нет.

— А если я её куплю? — нервно сглотнула она. — Расскажу то, что вам понравится, если вы обещаете никому ничего не говорить?

— Серьёзно? — взлетели на лоб мои брови. — А если мне не понравится?

— Понравится. Обещаете?

Честно говоря, я и не собирался болтать. Просто предпринять кое-какие действия на опережение. Искренне надеясь, что они мне не понадобятся. Скоро её живот и так будет виден.

Но раз она настолько испугалась, что торгуется, почему бы и нет.

— Обещаю. От меня он не узнает.

— Никто не узнает, — поправила она.

А я говорил: девчонка не так глупа, как кажется.

— Никто не узнает, пока это уже не будет новостью.

Она набрала в грудь воздуха, даже рот приоткрыла, но в этот момент зазвонил телефон.

«Вот чёрт! Вспомни нечистую», — глянул я на экран. Звонил Пашутин.

— Говорите, Ксения! — убрал я раздражающий звук, хотя входящий не сбросил.

Но звонок её спугнул. Она передумала.

— Нет. Используйте как вам угодно, — шагнула спиной к двери. — Всё равно скоро все узнают.

И выскочила из комнаты.

Проклятье! И как теперь с этим жить? Вот что она, зараза, хотела мне сказать, но так и не сказала?

«Но как же ты не вовремя!»  — с раздражением ответил я на входящий. И едва успел отодвинуть от уха трубку: злобный голос несостоявшегося тестя меня чуть не оглушил.

— Да как ты мог?.. — рычал он как медведь. — Ты же мне, сука, обещал!

— Владимир Олегович!  Рад, что вы поправились, — ответил я, всё ещё опасаясь за свои барабанные перепонки.

Хотя пофиг уже на перепонки, сейчас я горько жалел, что не сделал по-своему, когда собирался поставить в известность Пашутина ещё в Нью-Йорке. Юлька сказала, что отец плохо себя чувствует и просила не сообщать ему о нашей размолвке сразу. Подождать недельку, он всё равно собрался домой. И, надеюсь, последний раз в жизни, я её послушал. Пашутин явно прилетел, увидел её вещи, а может и её саму. И всё узнал. Сам. А я теперь выглядел трусливым сопляком, которому не хватило смелости признаться.

Чёрт! Ударил я ладонями по рулю, выезжая с парковки.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!  Хлопнул дверью машины, подъехав к их дому. Пнул колесо. И стукнул костяшками пальцев в стену, пока ждал, когда мне откроют дверь.

А потом вместо «здрасьте» получил по морде.

Глава 17. Павел

Я не стал блокировать удар, увидев багровое от ярости лицо Пашутина и рассекающий воздух кулак. Лишь слегка уклонился и, отлетев в сторону, на ногах всё же устоял.