Читать книгу "Спаси меня от холода ночи - Кира Мон"

Единственная крупная неприятность этого вечера приключается с Колмом, который каким-то чудом умудрился столкнуть стакан со стойки. Собирая осколки, он так глубоко порезал руку, что залил кровью и стойку, и пол, и барный стул. С горем пополам Дину удалось подлатать его двумя свернутыми компрессами и просто огромной повязкой, а затем Колм отправился домой.

Лишь закончив с подсчетами, я понимаю, что ни Тео, ни Рори сегодня не показывались в «Брейди». Такое бывает редко, и я делаю себе мысленную пометку завтра спросить об этом Тео. Как правило, он заранее предупреждает, что в какой-то день не придет в паб, если, например, к нему в гости приезжают дети.

– Как продвигается упаковка вещей? – интересуюсь у Дина, тщательно сворачивая поясной кошелек, чтобы запихнуть его под стойку.

– С этим покончено. – Дин водит тряпкой по рабочей поверхности за стойкой. – И ото всего, что я сразу не распакую по приезде в Килкенни, я избавлюсь самое позднее через полгода. – Вытерев руки полотенцем, он перекидывает его через плечо. – В квартире осталась только пара-тройка вещей, которые вместятся в машину, и все. Кстати, думаю в следующий четверг устроить тут прощальную вечеринку, – подмигивает он мне. – Будет время, тоже заходи.

Смеясь, краем глаза улавливаю, что к нам оборачивается Нилл, который сейчас расставляет бутылки по полкам. Новичок Нилл, плюс Кьер со своей музыкой, плюс Дин со своей тусовкой… «Брейди» лопнет по швам.

– На твою вечеринку я хочу вторую официантку.

– Не вопрос, – отвечает Дин. – В честь праздника.

Пятнадцать минут спустя тяжелая дверь паба захлопывается за мной с негромким щелчком. Я медленно бреду несколько шагов к каменной стене, нашаривая в кармане куртки телефон. Несмотря на то что июнь еще не наступил, прохладный ночной воздух буквально ласкает мое все еще разгоряченное после работы лицо. Облокотившись на стену, вслушиваюсь в шум перекатывающихся в темноте волн. Словно дыхание моря… вдох, когда вода отливает, и выдох, когда волны вновь выплескиваются на песок. Снова и снова, вдох-выдох, вдох-выдох.

Пиппа написала, что в ближайшие дни мне на почту должно от нее что-то прийти. Кроме этого, новостей нет. Еще раз перечитываю сообщение Айрин и печатаю пробный ответ.

Честно говоря, Нилл был…

Нет. «Удалить». Послав Айрин веселый смеющийся смайлик, я сую мобильный обратно в куртку и тут же решаю не ходить сегодня вниз на пляж. Без понятия, не войдет ли у Нилла тоже в привычку после паба спускаться к самой кромке воды почти до водорослей и ракушек. Но на случай, если это все-таки произойдет, я хотела бы сначала прояснить для себя кое-какие моменты, прежде чем мы вновь окажемся наедине.

* * *

Прощальная вечеринка в четверг затмевает все, что я видела до этого в пабе «Брейди». Приходит настолько много народу, что в какой-то момент празднование частично перекочевывает на улицу, после того как Дин, который обычно очень щепетилен в этом отношении, разрешает посетителям выносить с собой бокалы. Как только на сцену выходит Кьер, всем, естественно, хочется обратно, в результате чего передвигаться становится просто физически невозможно. Людей набивается как в первые десять рядов на концерт популярного исполнителя, и в итоге я бросаю попытки докричаться до них, чтобы меня пропустили, и вместо этого помогаю Дину и Ниллу в баре. Меган, временная официантка, которую привел Дин, обслуживает клиентов, по-прежнему обретающихся снаружи. Обычно она заботится исключительно о своем муже Гомере, который тоже иногда заглядывает в «Брейди», но создается впечатление, что ей очень даже нравится командовать и другими мужчинами. И она отлично ладит с Нелли, чего и следовало ожидать.

Сегодня у нас естественный отбор, и остается лишь надеяться, что горстка сильнейших поможет заказать выпивку слабейшим. Незадолго до полуночи я впервые вижу захмелевшего Дина. Слишком много прощальных напитков и слишком много людей, с которыми он их пил. Когда Кьер с ребятами из группы вновь поднимаются на сцену, чтобы исполнить кавер на «Farewell» Боба Дилана, все сходят с ума. Дина вытаскивают из-за стойки и буквально по головам присутствующих волокут на сцену. Добирается он как раз к моменту, когда Кьер мягким низким голосом поет: «Я отправляюсь в Мексику или, может, в Килкенни, да, наверное, в Килкенни», вместо «на побережье Калифорнии», а в припеве вместе с Кьером в микрофон орет не только Дин, подпевает весь «Брейди».

У меня щемит сердце. Дин не попадает ни в одну ноту, однако уже отобрал у Кьера микрофон и выдает свою собственную невообразимую версию знаменитого хита. Я едва сдерживаю слезы, наблюдая, как он танцует на сцене. Вот черт. Без него будет так непривычно.

Думаю, никто и никогда на этом свете под конец песни Боба Дилана не нырял в толпу со сцены, но именно это только что сделал Дин. И пока его качают на руках, как бога «Брейди», и проносят по всему пабу, Кьер начинает петь «Far Away» из репертуара Paddy Goes to Holyhead. А я, как дурочка, действительно начинаю реветь.

– Эй? Все хорошо?

Последние двадцать минут только Нилл еще пытается выполнять заказы, которые народ продолжает выкрикивать через стойку. Меган куда-то пропала уже какое-то время назад, Дина поглотил праздник, а я сконцентрировалась на поддержании бесстрастного выражения лица.

Тру рукой лицо и нос, даже не пробуя произносить ответ. Разве это и так не очевидно?

У меня мелькает мысль, что сейчас Нилл меня обнимет, и я внутренне подбираюсь, но он просто протягивает мне пачку бумажных салфеток и похлопывает по спине.

– Если хочешь, найди себе тихое местечко, – кричит он мне в ухо. – Все равно сейчас тут уже бог знает что.

Я киваю, но не двигаюсь с места. Ни минуты не пропущу из своего последнего вечера в «Брейди» с Дином. Между тем он уже опять стоит на сцене и… о, нет, судя по всему, всерьез собирается спеть «Sweet Dreams» группы Eurythmics. Я знаю, что он обожает Энни Леннокс, но…

Хохочу сквозь слезы. Боже, Дин, если завтра с утра ты будешь в состоянии ясно мыслить, гарантирую, тебе захочется сбежать в Килкенни как можно быстрее.

* * *

В половине четвертого прощаюсь с Дином, который все еще сидит в баре в окружении нескольких человек и предается боли расставания. В их числе, разумеется, Нилл, Фергас, Колм и Кьер, а также практически все музыканты группы и пара постоянных клиентов.

– Ты что, уже меня бросаешь? – Дин вытягивает руки. Не отрываясь от табурета, он сжимает меня в объятиях. – Все меня бросают.

– Строго говоря, это ты нас бросаешь, – сдавленно бормочу ему в грудь, тщетно пытаясь вырваться из кольца рук.

– Ну, посиди еще немного. Выпей с нами последний стакан виски.

Был бы тут только Дин, у меня бы даже сомнений не возникло, но с уверенностью могу сказать, что компания передо мной планирует превратить его опьянение в тотальный пьяный угар.

– Я зайду к тебе сегодня днем выпить кофе, идет? Перед твоим отъездом.

Дин вздыхает и стискивает меня еще сильнее. Я автоматически упираюсь, чего он, по-видимому, даже не замечает. Вместо этого чмокает меня, попав губами куда-то рядом с правым глазом, бормочет что-то на ухо, причем разобрать мне удается не больше половины и, наконец, отпускает. Уфф. Быстрее бежать отсюда. В трезвом состоянии Дин нравится мне гораздо больше.