Читать книгу "Манюня - Наринэ Абгарян"

— Точно. Давайте подарок!

Маня протянула руку поверх забора и вручила Ардену драгоценный сверток. Тот взял его: «Ого, тяжеленький», — выговорил и побежал к дому.

— Папаааааааааааа! — заорал он что есть мочи. — Тут две девочки тебе подарок передалиииииии!!!

— Какие девочки, что это у тебя в руках, Артемка? — раздался голос Олега.

— Бежим, — выпучилась Манька и рывком стартовала с места. Дорогу до нашего дома мы преодолели за считаные секунды, и, окажись каким-то чудом на финишной прямой рефери с секундомером, он бы зафиксировал новый мировой рекорд по бегу на короткие дистанции!

— Артем! — с трудом отдышалась я, заскочив одним прыжком на веранду нашего дома. — Его зовуг Артем!

— Предатель он, а не Артем, — хваталась за бок Маня, — теперь Олег догадался, что это мы ему подарок передали!

— Ну так это же хорошо! — осенило меня. — Он ведь должен знать, кто так здорово умеет заворачивать толму.

— Ты думаешь? — Маня посмотрела на меня с благодарностью. — Нарка, ты прямо ГЕНИЙ, как я сама раньше не догадалась!

После обеда мы вышли прогуляться. Позавчерашний обильный и теплый дождь не прошел даром, и склоны нашего холма покрыл ковер из огромных алых высокогорных маков. Мы нарвали большой букет и с чувством исполненного долга вручили его маме.

— Ах, какая прелесть, — всплеснула она руками, — какая красота!

Мама была в длинном светлом сарафане, по плечам ее рассыпались пышные русые локоны, она держала в руках большой букет алых маков и улыбалась нам.

Мы невольно залюбовались ею.

— Тетьнадь, — выдохнула Маня, — я ведь, когда вырасту, буду на вас похожа, да?

— Ты будешь лучше, — мама погладила ее по щечке, — ты будешь настоящей красавицей!

— Да? — Маня вспотела от радости.

— Конечно! — засмеялась мама и пошла ставить цветы в вазу.

— А он-то знает, что я буду красавицей? — задумчиво протянула моя подруга.

Я пожала плечами. Откуда мне было знать, о чем думает Олег!

— Пойдем, что ли? — предложила я. — Посмотрим, что там у них во дворе происходит.

— Пойдем, — Маня благодарно глянула на меня. — Хорошо, что ты сама это сказала, а то мне уже неудобно было предлагать.

— Почему было неудобно? — удивилась я.

— Потому что я гордая, — вздохнула Маня.

Уже в трехстах метрах от Тетисветыного дома мы заметили красный флажок, торчащий из щели между досками забора. Топтались какое-то время на расстоянии, потом подошли взглянуть поближе. Это был совершенно обычный первомайский флажок на тоненьком деревянном древке. Мы в задумчивости постояли какое-то время над ним, потом ткнули пальцем. Флажок выпал наружу, и мы увидели завернутую в тугой рулончик бумажку, прикрепленную к его древку. Конечно же, первым делом подрались за право прочесть записку. Победила Маня, которая с душераздирающим криком: «Я его первая полюбила!» — вырвала у меня флажок. Она с замиранием сердца развернула бумажку.

«Зита и Гита! — гласила записка крупным размашистым почерком. — Подойдите к калитке и заберите то, что лежит под большим камнем слева. И не безобразничайте, все равно никто этого не оценит, потому что все ушли жарить шашлыки на природе».

Мы подошли к калитке, быстро вычислили камень и поддели его древком флажка — в стане врага нужно быть очень осторожным и не прикасаться к чему попало руками. Под камнем лежал маленький пакетик. Мы с замиранием сердца развернули его. В пакетике оказались четыре конфеты «Мишка на севере»!

— Видишь, какой он хороший, — с трудом вымолвила Маня, набив рот вкуснючим шоколадом.

— Угум! Ему явно понравился твой подарок!

— А давай мы еще чего ему подарим! — загорелась Маня.

— Давай, — обрадовалась я. Если за муляж толмы полагались по две шоколадные конфеты на одну девочку, то при продуманном подходе к делу нам могли отсыпать целый мешок шоколадных конфет!

И мы стали прикидывать, чем еще можно удивить Олега.

За короткий промежуток времени мы приволокли к заветному камню букет маков, десяток червивых желудей, горсть малины, большую, насквозь просохшую коровью лепешку, дырявое пластмассовое пятилитровое ведро, пустую пачку из-под вонючих сигарет «Арин-Берд». После недолгих раздумий к живописной куче подарков мы присовокупили какую-то ржавую железяку, назначение которой так и не смогли установить, дырявый резиновый мяч, большой полукруг чаги, выдранный с мясом со ствола бука, килограмм разнокалиберных камушков и целое семейство ядреных, вытянувшихся на радостях от дождя в полный рост мухоморов.

Возвращались мы домой в твердой уверенности, что при виде таких щедрых даров сердце Олега дрогнет, и участь Аси будет горькой!

Так закончился второй день любовного настроения моей Манюни.

Впереди был самый трудный и местами действительно печальный, последний день.

ГЛАВА 10 Манюня влюбилась, день последний, или Здравствуй, грусть

Третий день любовного настроения Манюни ознаменовался грандиозным выговором с самого раннего утра. Выговаривали, естественно, мне с Манюней.

— Девочки, я вас совсем не узнаю, — кипятилась мама, — как вы могли натаскать такое количество мусора к калитке тети Светы?! Людям больше нечем заниматься, как за вами мусор разгребать? А главное — зачем вы это вообще сделали?

— Это не мы, — соврала я.

— Надо бы тебе суровой ниткой рот зашить, чтобы ты больше не лгала, Наринэ! Соседи видели, как вы чуть ли не весь мусор с окрестных свалок волокли к Тетисветыному забору! Вы мне хотя бы можете объяснить причину своего неадекватного поведения?

— Это не неадывк… неадвыкват… что вы за слово сказали, Тетьнадь? — Манька мяла в руках свою панаму и виновато заглядывала маме в глаза.

— Неадекватное, то есть странное поведение. А как по-другому я могу назвать то, что вы сделали?

— Это не странное поведение, это я все придумала, — Манечка шагнула вперед и заслонила меня плечом. — Это я во всем виновата, Тетьнадь, вы меня ругайте, а не Нарку.

Мама действительно очень сердилась. Но когда Манечка заслонила собой меня — она не сдержалась и улыбнулась. Мы мигом заискивающе заулыбались ей в ответ. Мама спохватилась и вновь нахмурилась. Мы виновато сгорбились.

— Понимаете, Тетьнадь, — Манька нахлобучила на голову свою кособокую панаму и сильно потянула за поля — панама надвинулась на самые брови, подмяв под себя ушки, — я же вам говорила, что мне понравился Олег. Вот я и подумала, что пара-другая простеньких подарков может заставить его влюбиться в меня.

Мама всплеснула руками.