Читать книгу "Шейх и невеста напрокат - Сьюзен Мэллери"

— Теперь я в тюрьме? Меня больше оттуда не выпустят? Ты не сдержишь и это слово? — Виктория дрожала от ярости и от страха. Катеб влиятельный мужчина, они сейчас в пустыне — она исчезнет, и никто об этом не узнает. Кто станет ее искать?

Но Виктория не собиралась поддаваться страху. Этому она научилась уже давно. Нужно быть сильной и не давать себя в обиду, ведь никто не заступится.

— Отправляйся в гарем, — повторил принц. — Пока я не узнаю, беременна ты или нет, останешься в деревне.

Ей не понравилось, как прозвучало «беременна ты или нет».

— Потом вернешься в город.

О том, что будет, если она носит ребенка, Виктория даже и спрашивать не стала. Законы Эль Дехария она знала достаточно хорошо, чтобы сообразить — ребенка ей не отдадут. Захочет его видеть, останется в этой ловушке навсегда.

Виктория столько всего хотела сказать Катебу, а он еще многого не понимал, но какой в этом смысл? Задолго до этой встречи он составил о ней свое мнение. И сейчас уже ничего не изменишь.

Она отвернулась и вышла.

Увидев в гареме Юсру, Виктория почти не удивилась.

— Тебе об этом известно? — спросила она. — Он уже рассказал?

Выражение лица Юсры не поменялось, оставшись таким же спокойным.

— Катеб переживает.

— Какой осел! — пробурчала Виктория. — Жаль, что в лицо я ему этого не сказала. Он во всем обвиняет меня. Кстати, он тебе об этом сообщил? Оказывается, во всем виновата я, поскольку обманом затащила его в постель. Да, мой план наконец сработал. — Она опустилась на диванчик, украшенный подушками, и закрыла лицо ладонями. — Я ничего не планировала. Ну почему Катеб этого не понимает?

Юсра села рядом.

— Со временем он все поймет.

— Уверена?

Виктория чувствовала себя грязной, словно совершила преступление, и это было хуже всех сказанных Катебом слов.

— Принц не похож на других мужчин, — пояснила Юсра.

— Однако такой же глупый, как и остальные.

— Это так, — согласилась пожилая женщина, а когда Виктория на нее посмотрела, улыбнулась. — Мужчины видят то, что им хочется видеть.

— Он думает, что я охочусь за кошельком и обманываю его.

— Это только пока, но как только он успокоится, сразу сообразит, что к чему.

— И как скоро это случится, ты не подскажешь?

— Скоро.

— Ты просто меня утешаешь, — Виктория положила руки на колени и, ссутулившись, откинулась на спинку дивана.

— Пойдем, — сказала Юсра, вставая.

Виктория помедлила.

— Ты ведь не в темницу меня ведешь?

— Нет, я хочу кое-что тебе показать.

Юсра терпеливо ждала, наконец Виктория поднялась и последовала за ней. Они прошли несколько коридоров, прежде чем оказались в большой совершенно пустой комнате. Огромные окна и никакой мебели. Она уже собралась поинтересоваться, зачем они сюда пришли, но, повернувшись, увидела на стене большущий гобелен.

По размеру он был около двадцати футов и, наверное, над ним работало не одно поколение.

Виктория медленно подошла к нему, внимательно рассматривая длинное семейное древо. Вблизи были видны мелкие стежки — сложная и безупречная работа.

— Это древо Катеба, — произнесла Юсра. — Он может проследить свою родословную на тысячу лет назад. На этом песке проливалась кровь его семьи, здесь жили и умирали сыновья и дочери. Быть членом королевской семьи — значит иметь место в истории.

Виктория росла в маленьком городке Техаса, и ее бесило, что все знали ее прошлое.

Всем было известно, что у нее непутевый отец игрок, и они живут в бедности. Она хотела куда-нибудь уехать и начать все с нуля, чтобы ужасное прошлое больше не преследовало ее на каждом шагу.

«Это совсем другое,» — думала она, сожалея, что не может потрогать гобелен.

Это была живая история не одного поколения или короля. Здесь была представлена династия, пережившая не одно правительство.

Ее пронзило сильное желание. Нет, она хотела стать не членом королевской семьи, а просто кусочком чего-то большего, чем она сама, стать более значимой.

— Если у тебя будет ребенок, то его тоже сюда внесут, — объяснила Юсра.

— Ну, еще неизвестно! Родив от него, я навсегда останусь в этой ловушке.

— Жизнь не ловушка.

— Иногда мне так не кажется. Например, сейчас.

Малыш? Виктория представить не могла, что такое возможно.

Она обдумала слова Катеба… Подловить Надима, забеременев? Если уж на то пошло, она даже свидание с ним не могла себе представить, не говоря уж о том, чтобы переспать. Надим всего лишь являл для нее оплот, которого у нее никогда не было — и ничего более. Только вряд ли она когда-нибудь сможет убедить в этом Катеба.

Если она беременна, то все изменится. А хотела ли она увидеть свое имя на гобелене и ребенка от Катеба?

Ответ появился быстро. Нет. Все должно быть по-другому, а пока он считает ее всего лишь мошенницей, они злятся друг на друга и сыпят обвинениями. Ребенок не должен появляться на свет в таких условиях.

— Как только выяснится, что я не беременна, мне можно уезжать, так сказал Катеб.

— И ты этого хочешь?

Виктория подумала о том, какой он был вчера, и какая страсть их охватила. Она вспоминала об аккумуляторе для плойки, который этот мужчина ей принес, хотя остановились они в пустыне.

Она чувствовала доброту… пожалуй, Катеб был мягким и великодушным человеком. Тем не менее, она не желала открывать ему свое сердце, да и в его глазах она навсегда останется обычной авантюристкой.

— Да, — ответила Виктория. — Я хочу уехать. А смогу ли, похоже, узнаю не ранее чем через пару недель.

Юсра смотрела на нее с изумлением.

— Ты так просто уедешь?

— Я знакома с Катебом меньше недели.

— Но он же принц!

— Кажется, ты расстроилась.

— Конечно. Катебу пора жениться. Если он сам не выберет себе жену, ему кого-нибудь найдут.

«Устроенный брак, значит?»

— Вряд ли он это допустит, — произнесла Виктория. — Он слишком упрям и никому не даст вмешаться в свою жизнь.

— И все-таки он согласится, — Юсра посмотрела так, словно собиралась что-то добавить, но промолчала.

— Я поверю, только когда увижу своими глазами.

— Не увидишь. К тому времени тебя уже здесь не будет.

Юсра права. Это должно было обрадовать Викторию, ан нет. «Кто-то говорил про ловушку», — с грустью подумала она. Оставаться она не хотела, как и, может быть, уезжать. А так она далеко не уйдет.