Читать книгу "Три изысканных детектива - Клод Изнер"

10 января 1890

Я не ем и не сплю. Я даже не знаю, кто отец. Я пошла к Лулу на улицу Абукир, и она сразу заметила, какой у меня похоронный вид. Я рассказала ей все. Она меня утешила: «Восемь недель — это еще не катастрофа. Только поклянись, что будешь молчать, это очень серьезно, понимаешь? У меня могут быть неприятности с полицией. — Лулу помолчала и добавила: — Когда женщины по разным причинам не хотят или не могут позволить себе иметь ребенка, они делают аборт. Я и сама делала, в прошлом году. Хочешь, помогу?» Я согласилась. Мне было очень страшно, но я не колебалась. Когда мы пришли к Констанс Тома, я целый час не могла заставить себя лечь на кровать. Мадам Тома велела мне зажать зубами платок, чтобы соседи не услышали криков. Лулу держала меня за руку. Было очень больно.

Виктор пропустил скрепленные листки и перешел к чтению следующего отрывка.

Ноябрь 1891

Какой ужасный процесс! Газеты только об этом и пишут. Крестный Лулу, он бывший миссионер, сказал все что думает, не стесняясь, и его речь произвела на всех очень сильное впечатление.

Один американский господин прислал мне цветы прямо перед тем, как должны были объявить приговор. Его зовут Сэмюель Мэтьюсон, он владелец апельсиновых плантаций, очень предупредительный, но пожилой и мог бы быть моим отцом, которого я, кстати, никогда не видела.

Нас оправдали. Но моя репутация запятнана навсегда, и теперь у меня случаются такие сильные мигрени, что я готова биться головой об стену, только бы стало легче.

Снова «запретные» страницы, и дальше:

10 января

Сэмюель хочет на мне жениться и увезти далеко-далеко, в Калифорнию.

Еще несколько пропусков — и наконец исписанная фиолетовыми чернилами страница.

Сан-Франциско, гостиница

20 ноября 1893 года

Завтра я сяду в поезд и отправлюсь в долгое путешествие по Соединенным Штатам. Я снова чувствую себя живой. Говорят, деньги дают все. Это правда, и я сведу счеты с тремя негодяями. Я хочу испортить им жизнь. Они пройдут через это, один за другим: Абсалон Томассен и Ришар Гаэтан заплатят за то, что сделали со мной, барон Эдмон де Лагурне — за то, как поступил с Лулу. Я готова действовать, план продуман до мелочей, Лулу согласна. Мы уничтожим то, чем они больше всего дорожат. Хотела бы я посмотреть на их лица, когда они увидят учиненный нами разгром! На время «боевых действий» Лулу переселится на улицу Альбуи. Вот как мы поступим…

Последние страницы, к великому разочарованию Виктора, были вырваны. Ни слова о хромом. Он протянул тетрадь Эрманс Герен и сказал, кивнув на печку:

— Сожгите ее!

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Суббота 3 марта

Жозеф прижался к Айрис. Она спала, свернувшись калачиком. Накануне они проговорили до поздней ночи. Объяснения, извинения, обещания никогда больше не подвергать себя опасности, прощение, утешения, ласки…

— Разумно ли это… — прошептал он, когда она укрылась в его объятиях и начала покусывать ему мочку уха.

— Доктор Рейно говорит, что никакого риска нет, — конечно, если мы будем осторожны.

Жозеф хотел было сказать, что тогда не стоит с ним заигрывать, но решил промолчать, чтобы не обидеть Айрис.

Ему так хотелось поваляться в постели подольше! Но увы, он торжественно пообещал Кэндзи доставить срочные заказы и был намерен сдержать слово. Тесть ясно дал понять, что теперь Жозефу придется изменить свое поведение.

— Летом вы станете отцом. Неужели вы хотите, чтобы ребенок осиротел, не научившись произносить слово «папа»? А моя дочь, о ней вы подумали? Мое терпение на исходе. Во время последнего расследования вы с Виктором вели себя как последние безумцы: гонялись за прохвостом, переодетым в священника, и угодили в лапы полиции, причем где вас взяли — в бандитском притоне! Отличная реклама для книжной лавки, одним из совладельцев которой вы вот-вот станете!

— Все это чудовищное недоразумение, я всего лишь собирался обследовать живописный квартал Монжоль, а… Что вы сказали?

— Мы станем компаньонами — вы, я и Виктор. Он на этом настаивает. Я долго колебался, но теперь мне совершенно ясно, что вразумить его не удастся. Остается надеяться на ваш здравый смысл. Следующей осенью мы наймем нового приказчика, и плевать, во сколько это нам обойдется.

— Клянусь, вы не пожалеете о таком решении! — вскричал Жозеф, задыхаясь от восторга.

Вечером он поцеловал жену в лоб и поведал ей:

— Я начну с дамочек: Салиньячка прочтет-таки наконец свою книгу о воспитании. А потом, дорогая, ты только представь, я заберу у издателя Фаскеля сборник статей о Риме и доставлю его Эмилю Золя лично в руки!

Когда имя знаменитого писателя слетело с его уст, Жозеф нахмурился. Как совместить литературное творчество с управлением книжным магазином? Айрис, конечно, поможет ему, но большую часть времени ей придется посвящать их наследнику.

— Тот, кто хочет, сможет, — пробурчал Жозеф себе под нос и направился в туалетную комнату.

Айрис что-то пробормотала во сне и перевернулась на другой бок.

Час спустя она проснулась, подняла руки над головой, ухватилась за прутья спинки кровати и сладко потянулась. Ребенок слабо шевельнулся, подавая знак, что тоже пробудился. Она проголодалась сильнее обычного. Дверь распахнулась, и на пороге появилась хмурая Эфросинья с тяжелым подносом в руках.

— Будете завтракать в постели? Тогда я подоткну вам подушки.

— Спасибо, не надо, я уже встаю. Вы чем-то расстроены?

— Разве может быть иначе, когда мой мальчик заставляет меня так волноваться?! В его возрасте и положении драться с бандитами в квартале, где живут одни только бродяжки, а потом — вот ведь ужас! — угодить в полицию. Его фотография наверняка появится во всех газетах!

— Зато скоро выйдет его новый роман «Кубок Туле». Вы можете гордиться своим сыном!

— Гордиться! Ну да, конечно, его романы издают, и многие именно поэтому покупают «Пасс-парту». Но что подумают читатели, если узнают, что автор побывал под арестом и у него был при себе пистолет?

— Я уверена, всем понравится его храбрость, и его сочинения будут пользоваться еще большим успехом.

— Какая же вы легкомысленная! А ведь могли стать вдовой! Я уже не говорю, что было бы со мной, потеряй я сына! — Щеки Эфросиньи раскраснелись, в глазах блестели слезы, она ломала руки, совсем как героиня «Сокровища раджей» в сцене, где ту связывают и ведут на костер.

— Но ведь Жозеф с нами, он жив и здоров. Он обещал мне угомониться и впредь заниматься только писательством.

— Его романы… Вздор! Пусть лучше займется вами и малышом!

— Или малышкой. Мне кажется, это будет девочка. И я уверена — Жозеф успокоится, как только она родится.