Читать книгу "Лже-Нерон. Иеффай и его дочь - Лион Фейхтвангер"

На каменном престоле судьи восседает не сам Иеффай, а его слава.

15

Годы, последовавшие за этим событием, были годами расцвета, и Галаад славил Иеффая. Отцы рассказывали сыновьям о его подвигах, и на их серьезных и спокойных лицах появлялась довольная ухмылка, когда речь заходила о его хитрости и буйно-веселых выходках.

Но еще чаще, чем о Иеффае, рассказывали они о Иаале, этой удивительной девушке, которая нежной, сильной и жертвенной любовью к Богу обратила благоволение Ягве на Галаад и весь Израиль. Каждую весну девушки, достигшие брачного возраста, уходили в горы; они оплакивали и славили Бога нив, вечно умирающего и вновь воскресающего, молили Ягве благословить их, когда они лягут на циновку с мужчиной, оплакивали и славили Иаалу, умершую девственницей.

Самегар взялся записывать песни Иаалы. Многие помнили эти песни, и больше всех – ее подруги Шимрит, Тирца и Шейла. Кое-что в этих песнях было непонятно людям, но песни волновали и трогали их сердца. Самегар приходил к каждому, кто мог знать какую-либо из песен Иаалы, старался воспроизвести ее текст как можно точнее.

Пришел он и к Иеффаю и со сдержанной гордостью прочитал ему несколько песен. Иеффай равнодушно его выслушал. Тогда Самегар сам спросил:

– Скажи, Иеффай, так ли звучали слова этих песен?

Иеффай сухо проронил:

– Уже не помню.

Он сказал правду. Народу Израиля Иаала становилась все яснее и ближе, а Иеффай мало-помалу забывал дочь. Туманом заволокло ее облик, и видел он ее редко и весьма смутно.

Израиль же жил спокойно и мирно, не опасаясь врагов, все годы, что страной правил Иеффай. Но длилось это недолго. На седьмой год правления и сороковой от рождения Иеффай присоединился к своим предкам.

Послесловие автора

1

История Иеффая описана в Книге Судей Израилевых. Эта Книга – седьмая в Ветхом Завете – повествует о завоевании коленами Израилевыми земель по обе стороны реки Иордан. События, о которых сообщает Книга Судей, происходили в период между 1300 и 1000 годами до нашего летосчисления. Но авторы Книги, оставившие нам их описание, жили в IX или VIII веке до н. э., а последняя редакция текстов была предпринята, вероятно, даже лишь в VI веке до н. э., и этим позднейшим переписчикам мир древних текстов стал уже чужд. Кроме того, им хотелось придать описываемым событиям более благочестивую окраску. Поэтому Книга Судей в ее нынешнем виде весьма сумбурна и полна противоречий.

Тем не менее она содержит тексты, относящиеся к наиболее сильным и впечатляющим текстам Ветхого Завета: великолепную военную песнь Деворы, народные сказания о Гедеоне, «драчуне» и «рубаке», истории о силаче Самсоне и филистимлянах и, главное, легенды о Иеффае.

В сорок семь предложений, повествующих о жизни Иеффая, пятого по счету Великого судьи в Израиле, вплетены четыре очень древних текста, возникших в разное время и первоначально не имевших между собой ничего общего. Очевидно, в основе этих четырех источников лежит подлинный исторический материал, но очевидно также, что более поздние авторы и редакторы его исказили. События просто не могли происходить так, как их излагает Библия.

Начнем с истории о том, как Иеффая, незаконнорожденного сына судьи Галаада, братья лишают наследства и изгоняют из страны, но потом, когда он во главе банды разбойников приобретает власть и силу, в час опасности старейшины призывают его вернуться и делают вождем всего народа. К этой истории примыкает рассказ о переговорах, по ходу которых Иеффай весьма находчиво, с помощью теолого-юридических аргументов, пытается доказать вражескому царю, что Израиль имеет права на земли к востоку от Иордана. Рассуждения эти звучат странно в устах главаря разбойников, описанного в первой истории; кроме того, более поздний автор, приписавший ему эти рассуждения, еще и путает вражеских богов. Затем следует третья история – наиболее прекрасный и волнующий рассказ о клятве Иеффая и принесении им в жертву Богу собственной дочери; в этом рассказе, написанном истинным художником слова, позднейшие обработки мало что изменили. Четвертый эпизод, присовокупленный к первым трем без всякой видимой связи, сообщает о варварской и бессмысленной братоубийственной войне между родным коленом Иеффая и ефремлянами – войне, оканчивающейся чрезвычайно жестокой кровавой расправой на потеху победителям.

Итак, все это поздний редактор Книги Судей втискивает в сорок семь предложений, а поскольку эта Книга вошла в число канонических текстов Священного Писания, эти сорок семь предложений сохранялись в неприкосновенности в течение тысячелетий.

Но живыми остались лишь те десять предложений, в которых неизвестный автор примерно IX века до н. э. взволнованно и волнующе рассказывает о клятве и жертве Иеффая.

Именно эта история из всей жизни Иеффая, только она одна, покоряла воображение последующих поколений. Поэты, музыканты, художники вновь и вновь возвращались к ней в своих творениях. Шекспир, весьма редко упоминающий библейские имена, в трех местах говорит о Иеффае, его дочери и кровавой клятве, в том числе один раз в «Гамлете». Ослепший в старости Георг Фридрих Гендель в самую страшную пору своей жизни написал великую ораторию о Иеффае и его обете.

2

Самые ранние из известных нам текстов о принесении в жертву любимых и близких людей возникли в одно и то же время в Израиле и в Элладе, примерно в IX веке до н. э. Именно тогда поведал один из авторов киклической эпической поэмы «Киприи» об Агамемноне, приносящем в жертву свою дочь Ифигению, а другой греческий автор изложил историю Идоменея, который, выполняя роковой для него обет Посейдону, убивает своего сына, В тот же период израильский автор, которого мы обычно именуем Элохистом, рассказал о жертвоприношении Исаака, и в