Читать книгу "Метро 2033: Московские туннели - Сергей Антонов"

– Высоко! Тоже мне сказали! – недовольно буркнул Теченко. – Несмеянов – ортодокс и фарисей. Он зациклился на своей органической химии так, что дальше носа не видел. Да, я считал и продолжаю считать Александра Николаевича гениальным ученым, но… Жаль, что уже не смогу ему сказать все, что думаю, в лицо.

– Ах, оставьте, Тарас Арсеньевич! – Куницын воздел руки к потолку. – Товарищам совершенно неинтересны ваши претензии к Академии наук. Итак, второй мой коллега – Отто Лютц. Известен в научных кругах Германии как специалист по проблемам замораживания живых организмов. Благодаря его смелым экспериментам мы и смогли продвинуться так далеко.

– Вы и про звание его в Вермахте скажите, – язвительно скривился Теченко. – И про заслуги перед Третьим Рейхом. Герр гауптман! Тьфу! Да не забудьте поведать, что свои смелые эксперименты он ставил отнюдь не на лягушках!

– Ты есть – английский шпион! – стекла очков Лютца запотели от гнева; он наклонил голову и двинулся на Теченко со сжатыми кулаками. – Ты – предавал свою Родину! Я слуши́л великий Германия по убьешдениям! Ты – за дьеньги! За тридцать сребреньиков! Йуда!

– Товарищи, немедленно прекратите! – Исай Александрович схватил Отто за плечи и с неожиданной для своего возраста силой оттолкнул его в сторону. – Я тоже шпион. На три иностранных разведки работал. Но это все в прошлом. Я уверен, что наверху давно во всем разобрались. Именно поэтому за нами и прислали товарища Томского! Правда?

Толик пребывал в замешательстве. Теперь выяснилось, что пара людей в белых халатах – шпионы, а третий – вообще офицер гитлеровской армии. Может, по распоряжению Москвина в бывшем городке ученых основали приют для умалишенных? Томский осмотрелся по сторонам, вполне готовый к встрече с Наполеоном и Чингисханом. Какую манеру поведения выбрать? Пока – выжидательную. Узнать о странной троице как можно больше, а уж потом решать, как поступить.

– Правда, – кивнул Томский. – Наверху во всем разобрались. Товарищ Москвин лично занимался вашим делом.

– Товарищ Москвин? – Куницын произнес фамилию генсека с придыханием, свидетельствующим о безграничном уважении к генсеку. – Простите нашу неосведомленность. Сами понимаете – столько лет… Значит, товарищ Москвин. Значит, он сейчас возглавляет КПСС?

– Он руководит Красной линией.

– Линией? – брови Исая Александровича удивленно поползли вверх. – Ах, я понял! Линией партии.

– Колеблется он относительно линии партии, а остальные вместе с линией партии колеблются, – встрял в разговор Аршинов. – А вообще, товарищи, может, обед на первое, а разговоры – на второе? Тут у вас, я смотрю, и тушенка, и галеты, аж слюнки текут. И чай, небось, настоящий?

– Мы не жалуемся на паек, – заверил Куницын. – Правда, после пробуждения нам пришлось искать склад продовольствия. Нас забыли предупредить о точном его местонахождении, но мы не в претензии. Теперь все в полном порядке.

– Я тоже люблю червячка заморить сразу после пробуждения. – Аршинов вооружился скальпелем и нанес на галету слой тушенки сантиметров в пять толщиной. – Отто, братишка, сообрази кипяточку! Вездеход, угощайся! Смотри сколько здесь всего. Люблю повеселиться, особенно…

– Товарищ Аршинов – наш специалист-взрывотехник, – Томский поспешил перебить бесцеремонного и грубого прапора. – Он – большой шутник.

– И почти мой коллега! – с воодушевлением воскликнул старик. – Я ведь, как вы, возможно, знаете, – конструктор стрелкового оружия. В свое время даже возглавлял Тульское ЦКБ. Мои последние разработки касаются холодного оружия на пневматике. Обязательно покажу вам кое-что. Это – очень интересно. Но перед тем, товарищ Аршинов, я намерен вас поругать.

Челюсть прапора не отвалилась лишь потому, что рот был набит до отказа. Аршинов перестал жевать и уставился на Куницына округлившимися глазами, а тот шутливо погрозил пальцем.

– Понимаю, что подходы к объекту были заминированы для нашей же безопасности, но все-таки стоило поставить нас в известность. Ведь если бы не наблюдательность товарища Теченко, мог бы произойти несчастный случай.

«И произошел», – Томский едва не произнес эти слова вслух. Теперь стало ясно, откуда взялись следы у склада. Они оказались менее бдительными, чем товарищ Теченко, и в результате погиб Шаман. Одна загадка разгадана. Но сколько их еще осталось!

– М-да. Тут мы прокололись, – Аршинов кивнул с умным видом. – Со взрывчаткой вообще надо быть поосторожнее. Вот у меня в части случай был…

Толя с опаской слушал рассказ прапора о том, как ушлая солдатня ухитрялась продавать взрывчатку браконьерам. Он боялся, что Аршинов ляпнет что-нибудь такое, отчего их авторитет в глазах Куницына резко упадет. Боялся не напрасно. Лицо Исая Александровича все больше мрачнело. Он явно ожидал услышать от гостей чего-то другого.

Что касается Теченко и Лютца, то их поведение тревожило больше всего. Минуту назад ученые готовы были растерзать друг друга из-за идеологических разногласий, а теперь оживленно перешептывались.

Томский воспользовался болтовней прапора как отвлекающим маневром. Он лихорадочно прокручивал в мозгу все, что говорил Куницын и его друзья, пытаясь понять, откуда взялась вся эта троица… КПСС. Многозначительное, «наверху разобрались». Куницын с товарищами вели себя так, словно свалились с Луны. Или слишком заработались. А почему бы и нет? Непросроченная тушенка, галеты, настоящий чай. О таких деликатесах другие жители Метро давно и прочно позабыли. Можно размышлять об использовании пневматики в стрелковом оружии, принципах замораживания живых тканей и прочей ерунде, когда брюхо набито, ты разгуливаешь в белом халате, а вокруг тепло и светло. И сам ты, судя по всему, палец о палец не ударил ради всего этого. Что и говорить, Москвин умеет создавать условия своим… Стоп! Куницын ничего не слышал о Москвине. И что из этого следует? Идеологическая машина красных дала сбой? Тысячу раз «нет»! Руководитель секретной лаборатории должен быть в курсе такой мелочи, как фамилия генсека Коммунистической партии Московского Метрополитена. Черт! Он вообще говорил о КПСС!

Толя чувствовал, что разгадка странного поведения обитателей Академлага близка. Ответ просто вертелся на языке, но упорно не желал оформиться в слова.

Аршинов, тем временем, закончил свой рассказ и ожидал услышать смех слушателей, но вместо этого воцарилась мертвая тишина. Куницын нервно теребил пальцами край халата. Затянувшуюся паузу нарушил Вездеход:

– Я хочу отправить Шестеру домой. Пусть отнесет Грише записку о том, что у нас все в порядке. А мы заодно узнаем, что новенького на станции.

– Отправляй.

– Елене от тебя передавать привет?

«Черт бы побрал тебя, Носов! Только этого еще не хватало. Куницын принимает их за больших начальников, а ты лезешь со своими посланиями. Отстань. Не видишь разве, что ситуация может выйти из-под контроля?!»

– Не стоит, Ни… товарищ Носов.

– А что, товарищ Томский, ваше животное способно исполнять функции курьера? – оживился Куницын.