Читать книгу "Эволюционирующая Бездна - Питер Гамильтон"

– Никогда не предполагала оказаться здесь, – сказала она.

Кватукс поверх головы Паулы смотрел на башни Эйри.

– Я тоже, – признался он.

Они вместе пересекли запущенный парк вдоль извилины Главного канала и прошли до Бирмингемской заводи. Паула прекрасно помнила доблестные подвиги, которые Эдеард свершил на ее берегах, но хранила молчание, понимая, что Кватукс прибыл сюда с единственной целью.

По берегу Главного канала они прошли до Высокой заводи, и над затянутой водорослями водой Паула безошибочно узнала особняк семьи Кальверит. Только теперь она поняла, почему Джастина сокрушалась о том, что город опустел. Она бы с радостью посетила это место, но во времена расцвета деятельности Идущего-по-Воде, понаблюдала бы за разворачивающимися интригами и повстречалась бы с людьми, знакомыми только по снам, – вот это было бы восхитительно.

По мосту, названия которого она не помнила, они перешли через Торговый канал и оказались в районе Эйри. Рассматривая изогнутые шпили, Паула сквозь прозрачный купол увидела созвездие кораблей райелей, словно охранявших своего древнего собрата.

– А что потом? – спросила Паула.

– Это решение мы примем все вместе, – ответил Кватукс, – Я боюсь, что изменения скажутся на нас не лучшим образом. Бездна целую вечность была нашей целью, она стала частью нашей жизни.

– Ты можешь не сомневаться, что в Великом Содружестве вам всегда рады.

– Твоя доброта делает тебе честь. Но у нас есть обязательства перед другими расами, живущими на Высоком Ангеле и других ковчегах.

– Вы по-прежнему будете предоставлять им убежище?

– Вероятно. У некоторых не осталось домашних миров, куда они могли бы вернуться. Уже было выдвинуто предположение, что мы продолжим нашу деятельность в новых галактиках.

– А ты, Кватукс? Что станешь делать ты? Есть ли у райелей домашний мир?

– Есть. Но вряд ли кто-то придает этому значение. С тех пор как мы объявили войну Бездне, уже две расы там достигли способности мыслить разумно. Пути назад для нас нет.

– Может, это и к лучшему. Однажды я попыталась вернуться домой. За время отсутствия я слишком сильно выросла. Как и мы все.

Наконец они остановились перед храмом Заступницы. Кватукс нерешительно помедлил перед ступенями.

– Тебе не обязательно это делать, – сочувственно сказала Паула.

– Обязательно.

В храме стояла тишина. Лучи, проникавшие сквозь центральный прозрачный купол, почти не освещали боковые притворы. И как раз на границе серебристого сияния стояла статуя, высеченная из белого мрамора. Паула подняла взгляд к серьезному, искусно вырезанному лицу, и уголки ее губ приподнялись в одобрительной улыбке.

– Здесь она выглядит совсем по-другому, – отметила она. – Но я и видела ее всего только раз, когда мы прибыли на Дальнюю.

– Я помню, – сказал Кватукс. – В тот день я впервые с ней встретился.

– Я не одобряла ее участия.

– А я любил ее даже тогда. Она была такой яркой, такой грешной и такой полной жизни. Она снова научила меня чувствовать. Я ей многим обязан.

– Но как же она оказалась здесь?

– После того как Кэт покончила с ней, ее, конечно, оживили. Я сам предоставил воспоминания для ее нового тела, поскольку мы делили все ощущения вплоть до самого конца. Именно поэтому мы и расстались. Мы больше ничего не могли узнать друг о друге.

– И она села на корабль династии Брандтов, чтобы начать новую жизнь. После войны против Звездного Странника так много Брандтов разочаровались в Великом Содружестве, что едва ли не пятая часть старших членов семейства отправились на поиски новых миров. Они с радостью взяли ее на корабль, но бедняжка, наверное, чувствовала себя такой одинокой.

– Это был лучший выход. А потом, когда они приблизились к Стене, Маккатран каким-то образом услышал ее. Он принял ее за райеля, поскольку мы долго делились любыми мыслями, и позвал ее.

– А Бездна довершила все остальное. Как делала это всегда.

– Да.

Кватукс поднял щупальце и погладил щеку статуи.

– Прощай, моя любимая.

С этими словами он вышел из храма.

Паула не удержалась, чтобы не оглянуться через плечо и не проверить, не ошиблась ли она. На мгновение ей показалось, что на лице статуи вспыхнула смешная беззаботная ухмылка Тигрицы Панси, всегда сиявшая на ее лице в счастливые дни. Но это была лишь игра света.

С поворота извилистой горной дороги Салрана смотрела на равнину Игуру и не узнавала ее. Впрочем, в этот день вообще все казалось ей странным.

За ее спиной кто-то кашлянул. Она испуганно обернулась.

– Эдеард! – вскрикнула Салрана.

Это был, конечно, он, только намного старше. Впрочем, такой робкой, полной надежды улыбки она не встречала ни у кого. Про-взгляд Салраны, несмотря на ее старания, не мог его обнаружить, хотя Эдеард стоял от нее не больше чем в пяти ярдах. И она почему-то не чувствовала своей третьей руки.

– Что произошло? – взмолилась она.

Эдеард опустил глаза на маленького мальчика, которого держат за руку. Ребенок ответил ему любящим взглядом. В их лицах нетрудно было отыскать схожие черты.

– Эдеард!

Салрана едва не плакала.

– Это так трудно объяснить, – сказал он. – Я знаю, я сам перенес подобное испытание. Но, если у тебя сохранилась хоть капля доверия ко мне, не сомневайся, что все будет хорошо. Тебе ничто не угрожает.

Она нерешительно шагнула в его сторону.

– Где мы? И где Маккатран? Произошло землетрясение?

Она повернулась лицом к картине разрушений, потрясших равнину. Фермы, цветущие сады и виноградники исчезли, и вместо них до самой береговой линии протянулась серая каменистая пустыня. Но еще более странно выглядели корабли. По крайней мере, она думала, что это корабли, ни на что другое они не походили. Двенадцать металлических чудовищ лежали на краю разоренной равнины, и она не могла себе представить, чтобы такие махины когда-то летали.

– Мы дома, – сказал Эдеард. – Хотя это уже не дом, не настоящий дом. Маккатрана больше нет. Но никто не погиб. Все его жители прожили замечательные жизни, Салрана. И теперь у нас появился шанс прожить наши жизни. Вместе.

– Вместе? – все так же растерянно переспросила она.

– Ну, точнее говоря, втроем. – Он взъерошил волосы на голове мальчика. – Это Бурлал, мой правнук.

– Правнук? Эдеард, объясни, я ничего не понимаю.

– Я знаю. Возможно, я зря это сделал, поскольку Заступница знает, я поступил так из чистого эгоизма. Но иногда, чтобы выйти на верный путь…

– …надо сделать что-то неправильно.

– Ты ведь закончила свою стажировку в госпитале Уффорда?