Читать книгу "Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании - Ладислас Фараго"

«Считалось, – отвечал Моррисон, – что в его прибытии не было ничего противозаконного. Как только выяснились истинные обстоятельства, мы сразу же стали следить за ним и затем задержали его».

«Однако уверен ли мой уважаемый коллега, что он обладает всей информацией об этом человеке?» – настаивал Грэнвилль.

Доверительно улыбаясь, Моррисон заметил: «Я думаю, что мы знаем о нем все. Мой уважаемый друг был бы удивлен, если бы был в курсе, насколько подробной информацией мы располагаем».

Вся беседа продолжалась в подобном ключе. Казалось бы, дело можно было закрывать.

Однако сегодня нам известно, что Моррисон проявил излишнюю самоуверенность, утверждая, будто английским властям было известно о Краузе все. Прошло почти тридцать лет, прежде чем удалось сорвать покров тайны, окружавшей похождения пронырливого австрийца. Впервые я заинтересовался этой историей, прочитав мемуары полковника абвера Гискеса. Перед войной Гискес участвовал в ликвидации английской разведывательной сети в Европе, а в годы войны не без успеха боролся с агентурой союзников в оккупированных немцами странах. Именно Гискесу в результате операции «Северный полюс» (другое название – «Английская игра») удалось нейтрализовать работу голландской резидентуры управления специальных операций, установив полный контроль почти над всеми агентами, которых во время войны англичане забрасывали в Голландию. С мая 1941-го по ноябрь 1943 года в радиоигре, которую полковник вел с голландским отделом управления, принимало участие 18 подпольных радиостанций. Деятельность Гискеса была самым крупным поражением союзников в секретной войне с немцами.

До того как отправиться в Голландию в качестве начальника отдела IIIF (контрразведка) абвера, Гискес, тогда еще майор, занимался той же деятельностью в Париже, настойчиво пытаясь внедрить своих людей в английскую разведывательную службу. Здесь, во Франции, ему и удалось приобрести агента, который впоследствии проник в семейное окружение самого Черчилля. Этим агентом был Фредди Краузе.

Операция, если такое название уместно для личной драмы, разыгравшейся между блестящим офицером разведки и попавшей в его когти жертвой, началась сразу же после поражения Франции. На одном из приемов в американском посольстве присутствовали в качестве гостей герцогиня Жаклин де Броли и проживавший в Париже молодой немец, о принадлежности которого к гитлеровской разведке устроители приема не могли и помыслить.

Танцуя с герцогиней и любезно ей улыбаясь, партнер твердо заверил молодую женщину, что ее дальнейшее пребывание в Париже полностью зависит от доброй воли германских властей. Он хорошо знал и об английском происхождении герцогини, и о близости ее матери к Уинстону Черчиллю.

– Почему бы вам не помогать Германии в обмен на наше покровительство? – прямо спросил немец. – Мы не ждем от вас многого. Просто продолжайте устраивать свои приемы и вечеринки, а уж как мы этим воспользуемся – не ваша забота. Во всяком случае, никто, кроме нас, ни о чем знать не будет.

– Чего вы хотите от меня? – заволновалась де Броли.

– Не стану скрывать: мы хотим использовать ваш дом и загородное имение для подслушивания интересующих нас разговоров.

– Как вы смеете…

– Я только пытаюсь помочь вам, – заявил молодой человек и перевел разговор на другую тему.

Перепуганная Жаклин рассказала о странном инциденте своему австрийскому знакомому Альфреду Краузе, которому, как ей казалось, она может полностью довериться. Она попросила Краузе помешать грязной затее немцев. Тот был искренне обеспокоен положением, в котором оказалась молодая женщина. Поскольку сам не имел связей с абвером, он обратился к некоему графу Крейцу, который, по слухам, был вхож в расположившееся в отеле «Лютеция» ведомство. Тот в свою очередь свел его с Гискесом, предварительно охарактеризовав последнего как самого человечного из всех офицеров абвера в Париже, обладающего к тому же достаточным мужеством для того, чтобы действовать решительно и самостоятельно.

Крейц расставлял капкан. Он был одним из агентов Гискеса для особых поручений и тщательно законспирированным осведомителем абвера. Да и самого Гискеса вряд ли можно было считать добрым самаритянином, способным из одних гуманных побуждений выручить молодую аристократку из трудного положения, в котором она оказалась. Не видя ничего плохого в том, чтобы использовать герцогиню в качестве ширмы для абвера, Гискес поручил Краузе всячески развивать отношения с Жаклин, стать ее ближайшим поклонником, полностью завоевать ее доверие с тем, чтобы всецело ее контролировать. Это было оскорбительное предложение. Однако Фредди Краузе не нашел в себе смелости для того, чтобы с презрением от него отказаться.

Следуя рекомендации майора, которая больше походила на приказ, он принялся «обрабатывать» Жаклин, и очень скоро девушка действительно в него влюбилась. Сейчас уже трудно ответить на вопрос о том, каковы были его подлинные чувства к Жаклин. Во всяком случае, они нисколько не мешали ему шпионить за молодой аристократкой. Жаклин полностью попала под влияние Краузе. Она во всем подчинялась его (а в действительности абвера) требованиям и указаниям. Связь Жаклин с МИ-6, управлением специальных операций и французским подпольем полностью контролировалась Краузе; обо всех шагах сразу же становилось известно Гискесу. Краузе выдал ему всех участников Сопротивления из окружения Жаклин, тех самых людей, которым он якобы помогал как партнер Жаклин по антифашистской деятельности.

В дальнейшем все приемы и вечеринки в доме герцогини организовывал и частично финансировал Гискес. Он лично присутствовал на многих из них, чтобы подсказывать своим людям, кто из окружавших Жаклин «болтунов» представлял интерес для абвера. Гискес стал почетным гостем в доме четы Краузе. Благодарная герцогиня очень привязалась к нему. Ведь Фредди успел внушить ей мысль, что именно Гискес спас ее от абвера.

Особенно ценные услуги Краузе оказал немецкой разведке, работая курьером подполья. Именно в этом качестве он нанес серьезный ущерб Сопротивлению. Вся доверенная ему почта попадала в первую очередь в руки Гискеса. Таким образом, майор имел возможность знакомиться с самой конфиденциальной информацией задолго до того, как она попадала в руки адресатов. Гискес мог свободно манипулировать этой информацией. Он удалял из нее все, о чем, по его мнению, не должно было узнать управление специальных операций, исправлял и даже заново переписывал некоторые донесения, чтобы запутать и ввести в заблуждение тех, кому они были адресованы, подменял подлинные данные дезинформацией, использовал почту для внесения раскола и дезорганизации движения Сопротивления.

И все это совершалось по вине человека, заявлявшего о своих симпатиях к союзникам и антинацистских настроениях, за спиной женщины, которую он якобы любил и которую предавал. Стремясь укрепить положение австрийца в семьях де Броли и Черчилль, Гискес устроил его женитьбу на Жаклин. Он сам оформил все бумаги, необходимые для брака немца с француженкой в оккупированной Франции, и был шафером на свадьбе.

После высадки союзников в Нормандии и в связи с их приближением к Парижу Гискесу пришла в голову смелая мысль внедрить Фредди Краузе в окружение самого Черчилля. Австриец не возражал и вскоре отправился в Англию в качестве супруга Жаклин де Броли и отца ее ребенка. Так Гискес добился, казалось бы, невозможного: его агент оказался в Лондоне среди самых близких к британскому премьер-министру людей.