Читать книгу "Здесь покоится Дэниел Тейт - Кристин Террилл"

Она вышла из очереди и подошла туда, где лежали соломинки, салфетки и масло для попкорна, а я все смотрел на нее, стараясь вычислить, кто она такая, пока кассир нес мою колу. Когда я ее получил, девушка уже закончила свои дела, подошла к билетерше, прямо передо мной, и стала доставать билет из кармана, а руки у нее были заняты. Я так засмотрелся на ее борьбу с билетом, что не заметил дырку в ковровом покрытии прямо перед собой. Запнулся и врезался ей в спину. Попкорн рассыпался, коробка с карамелью упала на пол, отскочила и улетела под билетершин стул.

– Ой, извини, – сказал я. Побыл невидимкой, называется. Народу в фойе было не так уж много, но все так и уставились прямо на нас.

Девушка расхохоталась. Не такой реакции я ожидал.

– А стаканчик я удержала! – сказала она.

– Извини, – повторил я. – Давай, я тебе новый попкорн куплю.

Она улыбнулась:

– Спасибо.

Мы вернулись к киоску, и парнишка за прилавком предложил ей попкорн бесплатно. Пока он наполнял новый пакет, девушка все глядела на меня, а я глядел в пол. На ней были коричневые сандалии, а ногти на ногах выкрашены в радиоактивно-зеленый цвет.

Я вел себя странно, сам это чувствовал. Мне не хотелось больше быть странным. Я призвал на помощь свое новое «я» – Дэнни, дружелюбного, уверенного, невозмутимого, – и вскинул голову.

– Ты на какой фильм идешь? – спросил я.

– Как его там – «Кто поступит в колледж?» Наверняка ерунда какая-нибудь, но мне просто хотелось выбраться из дома и поесть попкорна. А ты на какой?

– На тот же, – сказал я. На самом деле у меня был билет на вторую часть чего-то остросюжетного. Не знаю, зачем я соврал, может быть, просто привык врать почти в любой ситуации. Кассир протянул ей наполненный попкорном пакет, и мы вместе подошли к билетерше.

– Кажется, нас всего двое в зале и будет, – сказала она. – Кстати, спасибо за попкорн.

– Надеюсь, придется тебе по вкусу, – сказал я.

Она кивнула и вошла впереди меня. В зале было еще несколько человек, и реклама уже началась. Она выбрала место в одном из средних рядов, прямо по центру. Я сел на пару рядов позади и чуть левее. Вскоре поймал себя на том, что смотрю не столько на экран, сколько на нее. Она громко смеялась, и я старался смеяться вместе с ней.

Это было довольно приятно.

* * *

Когда фильм закончился, я зашагал обратно к дому Тейтов и на ходу придумывал план, как мне выбираться из дома время от времени, чтобы не спятить там. У ворот в Хидден-Хиллз сидел все тот же охранник. Я показал ему кредитку с именем Дэниела Тейта в качестве удостоверения личности, чтобы получить пропуск в этот тщательно охраняемый район. Он нахмурился:

– Вы же говорили, что вы не Дэниел Тейт.

Я пожал плечами.

– Соврал.

Когда я вернулся в дом, уже начинало темнеть. (Домой, а не в дом, мысленно поправился я.) Машины Джессики на обычном месте на дорожке не было. Машина Лекс стояла в открытом гараже. Машин Патрика и Николаса нигде не было видно.

Я вошел в дом и порадовался струе холодного воздуха, хлынувшей в разгоряченное лицо.

– Кто там? – окликнула Лекс откуда-то из кухни. – Дэнни?

– Это я, – отозвался я.

Лекс выбежала в прихожую, шлепая розовыми тапочками по мрамору, и сгребла меня в объятия. Я отшатнулся, но она только крепче вцепилась.

– Ох, слава богу, – проговорила она. – С тобой все в порядке?

Отстранилась, взглянула мне в лицо, оглядела с головы до ног, как будто проверяя, цел ли я.

– Все нормально, – сказал я.

Она поднесла к уху мобильный телефон.

– Он здесь, – сказала она. – Да… я знаю… спасибо.

Она сунула телефон обратно в карман, еще раз обняла меня, а потом крепко стукнула по руке.

– Ай!

– Дэниел Артур Тейт, никогда больше не смей так делать! – воскликнула она и расплакалась.

– Я… извини, – сказал я, растерявшись от такого взрыва эмоций.

Лекс смахнула слезы со щек.

– Тебе нельзя уходить, не предупредив никого, понял? Нельзя, и все.

Только тут до меня дошло. Теперь-то, задним числом, это было очевидно. Ну конечно, как же ей не психовать, когда ее несчастный, уже раз похищенный братишка исчезает на несколько часов. И я бы догадался об этом, если бы хоть на секунду задумался, прежде чем смыться из дома, но я не задумывался. Захотелось перевести дух, я и ушел. Я не привык к тому, что мои действия могут как-то отражаться на других.

– Где твой телефон? – спросила Лекс. – Я тебе раз сто звонила.

Я вытащил из кармана мобильный телефон. Он был даже не включен. Может, она уже и в полицию звонила? Может, это с ними сейчас разговаривала? Только этого мне не хватало – чтобы власти взялись за меня сейчас, когда я еще только пытаюсь наладить отношения с Тейтами.

Дело было плохо, требовались радикальные меры. Я закусил нижнюю губу и выдавил притворные слезы.

– Прости, Лекс, я не хотел тебя пугать. Блин, ну прости!

– Дэнни…

– Я, наверное, просто не выдержал, – заговорил я, стараясь, чтобы моя торопливая речь звучала обезоруживающе. – Я не привык к этому всему, мне вдруг стало трудно дышать, и я очнулся только когда уже шел по улице…

Она без слов смотрела на меня. Я поддал еще слез и стал дышать тяжело, как будто мне воздуха не хватало.

– Поднял голову и понял, что не знаю, где я, – продолжал я. – Перепугался, растерялся, ну и… в общем…

Она вздохнула, прикрыла на секунду глаза, как будто собиралась с духом, а потом обняла меня.

– Ничего, Дэнни. Все будет хорошо. Мы просто очень переволновались, понимаешь? Патрик с Николасом битый час колесили по всему району. Я уже в полицию собиралась звонить.

Я с облегчением расправил плечи. Значит, еще не звонила.

– Это больше не повторится. Обещаю.

– Это уж точно, не повторится, – сказала она с ласковой улыбкой. – Я с тебя больше глаз не спущу.

Супер.

– Есть хочешь? – спросила она. – Могу сделать тебе бутерброд.

Я не хотел, но кивнул. Лекс нравилось обо мне заботиться.

Я сидел за «кухонным островком», пока Лекс делала мне очередной бутерброд с арахисовым маслом и повидлом, и на миг задумался о Дэниеле Тейте. О настоящем. О том мальчике, что когда-то вышел из этого дома и не вернулся. Может, это прозвучит странно, но, не считая первого вечера здесь, когда я увидел его сложенные много лет назад вещи в комоде, я почти не думал о нем как об отдельном человеке, без связи с собой. Я стал размышлять о том, что же с ним случилось. Его почти наверняка уже нет в живых, и, скорее всего, нет с того самого дня, как он пропал. Если бы я был нормальным человеком, то почувствовал бы себя виноватым – я ведь украл его имя, обманываю его родных. Хоть кого спросите, и любой вам скажет, что я чудовище.