Читать книгу "Мелодия во мне - Элисон Винн Скотч"

– Согласен! – тоже смеется он. – Откровенная халтура. Но платят за нее хорошо! И пока мне нравится сочинять именно такие незатейливые мотивчики.

Питер старается не думать о Джинджер, студия которой размещается по соседству с его студией. В сущности, восемьдесят процентов своей музыки они пишут вместе. Но сейчас тема Джинджер крайне неуместна. Как и то, что сестра его жены поспособствовала тому, чтобы Нелл оказалась в курсе его любовной интрижки. Рори эту новость сообщила какая-то приятельница, которая, в свою очередь, тоже услышала об этом, но уже от своей приятельницы. И вот так круг замкнулся, создав лишь дополнительные проблемы в отношениях с Нелл и для Питера, и для самой Рори. В последний раз они с женой обсуждали его работу четыре месяца назад. И тогда, помнится, Нелл едва не запустила в него деревянным молотком, которым отбивают мясо. Об этом он тоже не станет сейчас напоминать ей. После чего Нелл выставила его за дверь своей квартиры. Навсегда. А девять недель назад у них случился по пьянке секс. Такой промежуточный эпизод типа интерлюдии. Питеру тогда показалось, что Нелл снова подсела на таблетки. Впрочем, вполне возможно, с наркотой было уже покончено. Завязала, так сказать, вопреки всем страхам. Конечно, он всегда понимал, что никакой такой сумасшедшей любви к Джинджер он никогда не испытывал. Какая там любовь? Ну да! Глазел на ее формы, которые она почти вываливала на него из своего декольтированного топика, склоняясь над ним, когда он колдовал за микшерным пультом.

Нет! Такими подробностями он сейчас точно не станет делиться со своей бывшей женой.

– Разве о такой музыке мечтаешь в юности? – задумчиво сказала Нелл, не ожидая ответа. – Коммерческие однодневки! Я и понятия не имела в те далекие годы, что существует такая работа: сочинять музыку на потребу дня.

– Согласен! Быть может, и моя миссия в этом мире несколько выше, чем просто писать песенки для сети ресторанов, которые занимаются доставкой пиццы на дом. Да! «Пицца Хат» – это, конечно, не мой уровень… но так вышло! – неохотно отвечает Питер.

– То есть ничего судьбоносного ты пока не создал?

Питер молчит. Лихорадочно соображает, как далеко может он продвинуться в их разговоре без опасения испортить все. И прежде всего – едва наметившееся взаимопонимание между ними. Инстинктивно он улавливает и душевные колебания Нелл. Ей хочется ненавидеть его, и одновременно он продолжает ей нравиться. Она даже готова бросить ему конец веревки, словно тонущему в пучине вод. А ведь раньше наверняка смастерила бы из этой веревки петлю и накинула ему на шею. Может, Индира и в самом деле права. Может, новая Нелл действительно стала другой. Такое чувство, что случившаяся трагедия обнулила ее, ту, прежнюю, чтобы дать ей шанс все начать сначала.

Но вот решение принято. Надо двигаться вперед. Чего ему опасаться? Ведь она даже не помнит подробностей той кровавой мясорубки, в которой оказалась. И уж тем более ничего не помнит из того, что они тогда наговорили друг другу. И о том, как Джинджер разрушила их жизнь, она тоже забыла. Нет! Если уж быть честным до конца, то это он сам, своими руками, разрушил их семейную жизнь. И Джинджер тут совсем даже ни при чем. Хотя долгое время после разрыва с женой и даже сейчас какая-то часть сознания Питера продолжает винить во всем случившемся и Нелл тоже, хотя бы частично. Да, если бы она помнила все это, если бы смогла вспомнить, то он никогда бы не рискнул двигаться дальше. Потому что и сама она в этом случае ни за что на свете не пошла бы ни на какое примирение. Никогда!

Ведь когда случилось это несчастье, они даже не общались друг с другом. Об авиакатастрофе Питер узнал от Рори. Она позвонила ему из машины, сообщила, что торопится в аэропорт, как раз сейчас минует стадион «Нью-Йорк джайентс», который служит домашней ареной для всех ведущих клубов Национальной футбольной лиги. Велела и ему подтягиваться в аэропорт. Он наспех побросал в сумку кое-какие вещи и поспешил на выход. Едва сумел вычислить Рори в огромной толпе собравшихся пассажиров. В самый первый момент он даже не отдавал себе отчета в том, что делает. Раз велела, значит, надо! И вдруг до него дошло! Бац! Словно удар по темечку… Его жена, жена, которая, между прочим, ненавидит его всеми фибрами своей души, ее больше нет! Она погибла! А потом выясняется, что – нет! – не погибла. Он узнал об этой новости шестью часами позже. Помнится, он даже чертыхнулся себе под нос, услышав эту ошеломляющую новость. Его жена осталась в живых. А ведь он не в силах ничего сделать, чтобы сохранить их брак. Ничегошеньки!

И вот сейчас слабая попытка. Да, он старается! Кое-чему он все-таки научился за последние дни.

– Знаешь, порой мне кажется, что самым значительным в моей жизни можешь стать именно ты! – восклицает он и сконфуженно умолкает. Только бы она не подняла его сейчас на смех, не стала бы издеваться над его искренним порывом. Раньше, еще до того, как все случилось, у нее никогда не было времени на всякие сентиментальности, даже тогда, когда он ухаживал за ней. Но теперь-то времени у Нелл предостаточно. Вдруг он затронет в ее душе какую-то чувствительную струну? – То есть я все для этого делаю… и делал… и сейчас помогаю тебе, стараюсь доказать, что я гораздо лучше, чем ты обо мне думаешь. Наверное, это и есть мое самое значительное дело.

Она не торопится с ответом. Что, может быть, и хорошо, и плохо. Он молча смотрит на большие настенные часы, висящие на стене в холле, которые видны через стеклянную дверь в палате. Большая стрелка совершает полный круг по циферблату, потом еще один. Питер тяжело вздыхает. Кажется, Нелл снова погрузилась в сон. Он тяжело поднимается со стула, и ножки противно скрипят в ответ. Вот он подходит к двери и берется за металлическую ручку, чтобы выйти из палаты, но в эту минуту Нелл открывает глаза. Он поворачивается, словно сумел расслышать легкий шорох ее ресниц, и они встречаются взглядами.

– Останься! – говорит она ему. – Пока останься!

Он молча кивает в знак согласия.

Да, я останусь, думает он. Навсегда!

Глава шестая

Быть может, кто-то подумает, что после месяца, проведенного на больничной койке, я буду изо всех сил рваться домой. Стану подпрыгивать до потолка, когда доктор Мэчт и сестра Алиса объявят сию радостную новость и выведут меня из полудремотного существования с бесконечным прослушиванием одних и тех же записей из коллекции «Любимые мелодии Нелл Слэттери», под музыку которых я продолжаю медитировать все последнее время, пребывая в мире своих грез и неясных образов. Но когда они сказали мне то, что сказали, то есть что я могу отправиться домой и там продолжить реабилитацию по детально разработанной специалистами и тщательно выверенной схеме, а раз в две недели мне следует показываться врачу и все такое, то если вы думали, что после этой новости, я вскочу с кровати и, несмотря на все еще не окончательно сросшиеся ребра, с восторгом сожму их обоих в своих объятиях и начну душить, то вы глубоко заблуждаетесь. Всего лишь одна короткая реплика врача о том, что я могу вернуться к своей прежней жизни, немедленно опустила меня с небес на землю. К какой такой прежней жизни? – тут же захотелось мне спросить у доктора Мэчта.