Читать книгу "Черная полоса везения - Елена Гордина"

Я вскрикнула и проснулась. Рывком села на диване и огляделась. Яркое весеннее солнце слепило глаза, просачиваясь сквозь грязные после зимы стекла.

Я снова легла и тут же увидела себя со стороны – ночь, я тащу сестру, ее рука ударяет меня по щеке. Ужасный шуршащий звук до сих пор стоит в моих ушах…

Я вскочила на ноги. Нет, видимо, в ближайшее время мне не уснуть. Я вышла в коридор, умылась и снова вернулась в комнату.

«Преступника тянет на место преступления!» – грустно усмехнулась я и тяжело вздохнула. Ну, месяца два у меня в запасе есть, пока снег полностью не сойдет, на дачу соседи не приедут. Они обычно в мае появляются, не раньше. А кроме них, к нашему колодцу никто не подходит. Не думаю, что Максим решит сюда заехать по доброй воле.

«Значит, у меня есть два месяца!» Я успокоилась, если такое вообще возможно. Но меня перестало трясти, зубы уже не стучали, сердце не выпрыгивало из груди. Просто было невыносимо плохо, и душа разрывалась на части. Я не могла понять, как такое могло случиться в МОЕЙ жизни. Это не кино, это реальность, но в нее трудно было поверить.

Я вышла во двор и, щурясь от слепящего яркого снега, вышла за ворота. Пустынная улица, громко щебечут птицы. Даже не верится, что в такой хороший день может случиться что-то плохое.

Я вернулась во двор и опустилась на завалинку – сколько раз за эти сутки я проделывала этот маршрут? Десять? Двадцать? Сто?

Теперь надо все обдумать. Машка завтра должна была вернуться на шоу – значит вместо нее поеду я. Вернее, полечу, по своему собственному паспорту, который я нашла у Маши в сумочке. Как была Лиза Буркова, так и останется Лиза Буркова, для меня это идеальная ситуация. Можно сказать, мне повезло. Я буду в безопасности (ведь шоу снимают скрытые камеры двадцать четыре часа в сутки), и у меня будет время все хорошенько обдумать. Теперь Маша… Ее отсутствие в городе могут заметить. Стоп! Охрана считает, что в домике сейчас Машка, значит, поиграю в свою сестру некоторое время, засвечусь в людных местах и сообщу всем, что улетаю к матери в Варшаву на неопределенное время, чтобы не хватились.

Пока вроде все сходится. Я на реалити-шоу, Маша у матери в Варшаве. Максим… Ну, об этом подонке я подумаю потом, сейчас у меня голова разламываемся от пережитого.

Я вошла в дом, взяла Машкину сумочку, которую нашла под диваном, вытащила из нее сотовый и вызвала такси.

– Пора сваливать. – Я с тоской оглядела дачу. Было ясно, что по доброй воле я сюда больше никогда не вернусь.

На этот раз таксист был незнакомый, мужчина хмуро взглянул на мою зеленую от бессонной ночи физиономию и неприятно крякнул:

– Справляли Восьмое марта?

– Пятого? – удивилась я вопросу, садясь в машину. – Вы о чем?

– Да так. – Водитель пожал плечами. – Видок у вас еще тот.

– На себя посмотри, – тихо буркнула я.

Когда мы проезжали мимо домика охраны, я велела притормозить, вылезла из машины и подбежала к двери.

– Эй! – Я стукнула кулаком в дверь. – Есть кто живой?

– Че надо? – Одутловатое лицо и запах перегара одновременно обрушились на меня из распахнувшейся двери.

– Я уезжаю в город. – Я не знала, с каким именно парнем спала Машка. С этим или с другим?

– Привет. – Мужчина удивленно поднял брови. – Ну и видок у тебя.

«Значит, с этим!» – сделала я вывод.

– Нормальный видок, отвяжись! Я в город уезжаю, Лизка в Москве, Максим болеет, ты следи за дачей. Ладно?

– Конечно. – Мужчина неожиданно тепло улыбнулся. – Тебе блондинкой лучше было.

– Перекрашусь, – заверила я его. – Обязательно. Вот только к матери в Варшаву слетаю и сразу же перекрашусь.

– Ты в Варшаву летишь? – Охранник, слава богу, зацепился за ключевое слово. – Привези мне пива… по старой памяти, – попросил мужчина.

– Ладно. – Я удивилась такой странной просьбе, но отказывать не стала. – Ну, пока!

– Слушай. – Охранник замялся. – А у тебя с Лизкиным мужем серьезно?

– Нет, так, не знаю. – Я пожала плечами. – Ну, пока!

– Пока!

Я вернулась в такси, где недовольный водитель уже курил вторую сигарету, и мы наконец уехали из этого гиблого места.

Всю дорогу я думала: почему охранник меня не узнал? Вернее, почему принял за Машу? Если он с ней спал – значит должен знать сестру хорошо. Да, я была в Машкиной куртке, ярко накрасила губы помадой, которую обычно таскала с собой сестрица, побрызгала на себя ее духами. Но… мы же совершенно разные или, может быть, сестра была с ним не слишком близка? В смысле, может, они и не разговаривали совсем, а только сексом занимались? Хотя, скорее всего, средства массовой информации сделали доброе для меня дело. Раз в газете написано: «Лиза Буркова в Москве» – значит в Москве.

Я расплатилась за такси и вышла возле своего подъезда. Если честно, домой я возвращаться боялась. Где Максим? Чего от него ожидать еще?

«В постели с врагом» – отличный фильм; правда, я совсем не хотела стать главной героиней этого фильма. Но, как говорится, не зарекайся!

В квартире было тихо, Максима не было. Я перекрестилась и заперлась на все замки. Завтра утром я улечу на шоу, главное – пережить эту ночь.

Я разделась и тут же встала под душ. Было ощущение, словно я нахожусь в потустороннем мире, все плыло перед глазами, кружилась голова. Я вытерлась полотенцем, едва доплелась до кровати и тотчас уснула.

6 марта

Проснулась я в шесть утра и испугалась, что опоздала на самолет. Я и предположить не могла, что просплю почти сутки. Вскочила как ошпаренная и принялась бросать вещи в сумку. Самолет улетал в восемь утра. Не позавтракав, с всклокоченными волосами я принеслась в аэропорт и купила последний билет на утренний рейс. У меня оставалось чуть меньше часа на то, чтобы привести себя в порядок. Я удобно устроилась в зале ожидания, вытащила косметичку и, как обычно, хотела лишь слегка подкрасить ресницы и накрасить губы розовой помадой. Но вовремя вспомнила, что вести я себя должна, как Машка, а это значит, что легкий макияж отменяется. На шоу меня запомнили совсем другой, вернее, мою сестру… Я запуталась. Смачно чертыхнулась и ярко накрасила глаза, использовав коричневые тени, губы намазала яркой помадой и посмотрела в зеркало.

– Нет, не могу! – Я вытащила ватку и принялась стирать тени и помаду. В итоге я нашла золотую середину. Более яркие глаза, но почти незаметная помада.

Закончив с макияжем, я достала Машкин сотовый и позвонила трем ее подругам, одному мужчине по имени Василий (кто это?), телефон которого обнаружила в папке «Друзья» и, весело щебеча (в манере сестрицы), сообщила им, что прямо сейчас улетаю к матери в Варшаву. Все поверили, я расслабилась, отключила телефон сестры и спрятала его под подкладку сумочки.

Уже в самолете до меня дошло, что те вещи, которые я судорожно покидала сегодня утром в сумку, Машка вряд ли стала бы носить. На шоу она была в коротких юбках, облегающих кофтах и высоких сапогах.