Читать книгу "Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Окаянный - Антон Текшин"

– Жить хочешь?

– Риторический вопрос, – скривился я.

– Тогда ответь, что ты вынюхивал на Внешке? Шпионил?!

– Людей искал, – честно ответил я. – Хотел разобраться, в какое дерьмо меня затянуло.

– Новичок, значит?! – взревел Кирпич, поднеся внушительный кулак к моему лицу. – А живец со спораном тебе подкинули, что ли? Я спрошу ещё раз, и если ответ мне снова не понравится…

Кожа на его костяшках стала сереть, как у покойника, потом цветовая аномалия перекинулась на пальцы, и через несколько мгновений кулак стал напоминать скорее часть статуи, чем руку живого человека. Здоровяк прижал конечность к моей щеке, и я отчётливо почувствовал холодное прикосновение камня. Что за бред?!

– …Я снесу твою брехливую башку с одного удара, – закончил он угрозу.

Может, это протез такой, или меня просто от уколов ещё не отпустило? Что он от меня хочет, мать его?! Живец какой-то, споран… Так, стоп. Это же слово говорил Ломоть, после вскрытия Крепыша. Уже что-то.

– Если ты имеешь в виду настойку и зелёную виноградину, то их я добыл опытным путём, из тварей, – принялся я объяснять. – Добрые люди дали этого самого живца хлебнуть, сказали, откуда он берётся, и исчезли в неизвестном направлении. Да, окрестили ещё. Оружия не дали, пришлось выкручиваться самому.

– О, как складно, – крякнул Кирпич, тряхнув головой. – И как же ты бегуна голыми руками одолел, дрыщ печальный? Задушил или просто нахер голову оторвал, Херакл?!

Окаменевший кулак опустился ниже и легонько ткнулся мне в плечо, которое тут же онемело. Ощущение было сродни ударом кувалды – перед глазами заплясали разноцветные звёздочки, и лишь закусив до крови губу, мне удалось не заорать от боли.

– Я задал вопрос.

– На…

– Чего?

– На капкан… Я егерь… Бывший…

На подробности сил у меня не нашлось. Весь мир сейчас сосредоточился в повреждённом плече, в котором в момент несильного на первый взгляд удара, отчётливо хрустнуло. Здоровяк хотел было ещё добавить что-то едкое, но его резко перебила Снежная Королева:

– Time`s up! [Время!]

– Пардон, – пробормотал он, стушевавшись. – В общую зону его пока?

– Yes, let fattening, [Да, пусть откормится,] – бросила женщина через плечо, грациозно покидая помещение вслед за помощником.

Братки в сизых комбинезонах освободили меня от пут и рывком поставили на ноги. Дышать получалось через раз, да и то – сквозь стиснутые зубы.

– А ты, смотрю, совсем стеклянный, – оскалился осмелевший Кирпич, после того, как за людьми в защитных костюмах захлопнулась переборка. – Смотри, будешь тут показывать характер – отправишься вслед за этими психами.

Он кивнул в сторону бесчувственных тел на стульях и защёлкнул на моём запястье небольшой пластиковый браслет, с выгравированными на нём цифрами «тринадцать-семьдесят три».

– Попытаешься его снять и тебе хана. Своё прежнее погоняло засунь себе поглубже в жопу, отзываться только на порядковый номер. Всё! Жмых, проводи клиента в апартаменты.

Один из конвоиров толкнул в спину, и я, держась за искалеченное плечо, поковылял на выход. От химии уже успело немного отпустить, хотя ноги всё равно были какие-то ватные.

Стоило только подойти к переборке, как железная створка тут же скользнула вбок, и мы оказались в узком коридоре. Дальше пошли однообразные переходы от одного шлюза, к другому, будто по подводной лодке шли или по бункеру какому. Единственное различие – открывались они уже только после того, как Жмых проводил пластиковой картой-ключом по специальному желобу в электронном замке и набирал нехитрый код на клавиатуре. Простейшие, между прочим, меры безопасности – никакого индивидуального сканирования и прочих ухищрений.

Видимо, это как-то связано с интеллектом персонала. Все как один повстречавшиеся по пути люди походили на самых обычных, пусть и малость ухоженных, уголовников. Что же это за место такое?

Наконец, после очередной переборки, на это раз с надписью «HOLDING WARD» [ «Общая зона»], мы оказались в огромном многоярусном помещении. Центр был пуст, напоминая огромный колодец, где вместо кирпичной кладки стен располагались жилые ячейки-камеры, закрытые прозрачным стеклом. На каждом уровне имелись широкие пандусы, по которым прогуливались всё те же сизые братки с дубинками. Нашлись и носители защитных костюмов – троица любителей противогазов как раз катила кого-то на кушетке к ближайшему лифту, на пару этажей выше нас.

Тюрьма? Вот уж не думал, что здесь они есть.

– Шагай, заморыш, чего застыл? – раздражённо прошипел конвоир, снова тыча в спину. – На заход из-за тебя опоздаю!

Вроде бы так у блатных принятие пищи называется, точно не помню, да тут и свои термины могут быть. В былые времена я такого товарища скрутил бы в неприятную и унизительную позу и доставил бы в таком виде куда следует, сейчас же пришлось молча хромать, стискивая зубы.

Успею ещё ему пару ласковых сказать, надо только руку в порядок привести, а то душить неудобно будет. Не надо меня путать с обычным перепуганным попаданцем, которого тормознули на трассе в первые же часы после телепортации, я сюда, можно сказать, сам дошёл. А значит, и выйду сам, когда разберусь, как это сделать.

За прозрачными стеклами скрывались четырехместные камеры, похожие скорее на больничные палаты, с недовольными пациентами в пижамах, провожающих злобными взглядами каждую фигуру снаружи. Мне тоже выдали подобное одеяние, вызвавшее невольную усмешку, и погнали в душевую кабину. Там я в который раз едва не заорал от боли – неожиданно со всех сторон избитое тело окатило плотными горячими струями, смывая грязь и пот. Если бы не рвущая сознание боль в плече и ноющие ноги, пожалуй, процедура даже понравилась бы. Добротный камуфляж, в котором я провёл всего сутки, сизые упыри забрали, и я снова вернулся к своим истокам. Разве что ткань у этой пижамы оказалась чуть получше, а цвет – бледно-оранжевый.

Облачившись согласно местным традициям, я, наконец, оказался в своём номере, где коротали время трое мужчин. Кровати стояли в один ярус, тумбы или прочая мебель отсутствовали, имелся лишь открытый пластиковый унитаз за ширмой в дальнем конце комнаты. Однозначно – три звезды, не больше.

– С прибытием на Ферму «Крайтон»! – оскалился Жмых, вталкивая меня внутрь.

Сервис тоже на троечку – только сейчас мне сказали название этого гостеприимного места. Так в жалобную книгу и запишу.

– А почему Ферма-то? – решил я всё же спросить у конвоира, но тот уже закрыл за моей спиной прозрачную дверь, толщиной в пару сантиметров.

Я постучал костяшкой по гладкой поверхности – глухо. Пластик или плексиглас, поди так на глаз разбери.

– Ферма, потому что нас тут забивают, – ответил один из пижамников на повисший в воздухе вопрос. – А официальное название – пункт временного содержания чего- то там. Неважно, в общем.