Читать книгу "Арии - Дмитрий Колосов"

Этот Яма живет в нижнем мире в городе Ямапуре, путь к которому преграждает кровавая река Вайтарани; преодолеть ее может лишь душа, ведомая коровой, что была подарена умирающим жрецу. Яма, неласковый, суровый, пугающий, встречает прибывших в своем прекрасном золотом дворце.

Еще арии почитали Сому, бога священного, дарующего прозрение, а также солнечных богов Савитара, Сурью и Митру, небесных богов Дьяуса и Ашвинов, бога грозы, губителя Рудру, бога-тучу Парджанью, богов ветра Ваю и Вату, бога молитвы, что с семью устами, семью лучами и ста крыльями, Брихаспати, бога-ремесленника Тваштара, бога богатства пузатого Куберу и многих других. Фантазия их была неистощима и изощренна.

Пантеон богов ариев расширялся по мере того, как они шли на восток – от величественного Инда до полноводного Ганга – и покоряли новые племена. При этом старые боги не оставались неизменными. Арийские боги имели сильную склонность к приобретению новых способностей, к взаимозаменяемости, которая с легкостью позволяла одному богу принимать имя и функции другого: Индра брал многое, если не все, от Варуны, Сома – от Индры… Кроме того, боги поочередно возносились над прочими собратьями.

Изменялся и культ, связанный с жертвоприношением сомы. Сначала возрастает роль провидцев-риши, считавших себя причастными к миру богов, поскольку они изливали откровения, снисходившие свыше. Но если риши-шаманы полагали, что приоритет на откровение гарантирует им власть над людьми, здесь они здорово просчитались. Человек – существо приземленное, и он жаждал благ, которых риши дать ему не могли. Риши твердили о заоблачных далях, о чудных видениях, о сладости непознанных миров. Простому же человеку требовались быстрый конь и сытная пища, молодая женщина и дорогие одежды. Он алкал бессмертия, ибо боялся смерти или, по крайней мере, долголетия, на расстоянии вытянутой руки десятилетий кажущееся бессмертием. Не так уж много, собственно говоря, и хотел этот человек. Но обрести все это можно было лишь по воле богов.

Вот тут-то и появились брахманы. Нет, конечно же, они существовали давно, столь давно, сколь человек чтил жертвами своих богов. Но роль их была, пожалуй, меньшей, чем роль риши. Но брахманы постепенно, с точки зрения истории быстро – за несколько столетий, – поняли, какую выгоду может извлечь приносящий жертвы, если объявит себя посредником между богами и людьми.

Как и большинство древних народов, арии строили свои отношения с богами по принципу – если ты дашь мне, я дам тебе; если ты наградишь меня, я награжу тебя. Бог получал свое подношение лишь при обязательстве облагодетельствования человека; но и человек мог рассчитывать на покровительство бога лишь при условии, что тот получит соответствующее подношение. Взаимоотношения, у большинства народов рано принявшие форму безгарантированного ублаготворения божества, у ариев парадоксально привели к обратному эффекту: возникло представление о том, что жертвователь подчиняет себе богов и становится всемогущим. Но право жертвовать напрямую получили далеко не все, эту функцию присвоили себе жрецы-брахманы, объявившие себя единственными посредниками в отношениях с богами, и соответственно жрецы стали выше богов – они превратились в земных божеств, много более могущественных, чем божества вышние.

По мере продвижения ариев в заросшие джунглями дебри Индостана в их сердца приходил страх. Новый мир был неведом, а утратив связь с ним, человек утратил способность исследовать его; поэтому неведомый мир обратился в таинственный, полный враждебных духов и не слишком-то благосклонных богов. В подобном мире отпала нужда в шамане-риши, изрекающем откровения, но зато стал властен маг, разговаривающий с духами. Маг читал заклинания, отгоняющие злобных демонов, а дабы никто, кроме него, не мог властвовать над заклинанием, маг облекал его в форму магической мантры, понятную лишь ему или другому жрецу.

Так возникла «Яджурведа» – сборник жертвенных формуляджусов, дарующих власть над богами произносящему их; теперь ставка в борьбе за власть делалась не на веру, а на заклинание. Дух чудесной ведической религии отходит на задний план, уступая главенство внешней форме. Жрец становится распределителем божественной милости, господином всего. Лишь от его умения прочесть заклинание зависит милость бога, лишь через его умение жертвователь способен обрести могущество. Дай брахману стадо быков – и он сделает тебя властнее Агни; дай ему коней – и станешь могущественнее Индры; подари жену и дом – и обретешь бессмертие. Вот это власть! Сами боги служат жрецам!

Арии не сумели пережить испытание райским изобилием Индии. Они вошли в благословенное Семиречье уверенными в себе варварами. Небольшие племена, скорее даже кланы во главе с вождями-раджами крушили стократно многочисленных врагов. Куру, бхараты, яду, тритсу, криви – предания донесли немного имен кланов пришельцев – подчинили весь запад Северной Индии и неторопливыми ручейками продвинулись на восток и на юг. Арии презирали аборигенов, считая их уродливыми и трусливыми, но при этом проявляли редкое для тех давних времен благородство, щадя раненых и пленных, калек и земледельцев и уж тем более детей и женщин. К XII веку до н. э. арии достигли Восточного Пенджаба. Но постепенно пассионарность их иссякала. И наверно, неправильно считать повинными в этом, как и в гибели солнечной ведийской религии, жадных брахманов.

Как известно, арии исповедовали культ сомы. Благословенная земля Индостана нанесла смертельный удар этому культу. Беда заключалась в том, что здесь не росла или почти не росла благословенная сома. Уже «Ригведа» разрешает заменители: путику, арджунани, ячмень и пр. Появляется профаническая сома, и владеющие тайной истинного зелья брахманы высокомерно заявляют:

Мнят себя отведавшими Сомы,Когда растолкут растение,Сому, что знает брахман,Его не вкушает никто.

Ригведа, X, 85, 3

Лишившись «допинга», арии начинают искать заменители и приходят к алкоголю – браге, медовухе, вину, молочному самогону араке – напиткам, презрительно именуемым сурой, зельем непосвященных. Сома становится принадлежностью исключительно богов, постепенно отождествляясь с амритой. Даже не все боги допущены к питию чудесного нектара. Певцы в поисках откровения все чаще начинают прибегать к араке; возникает даже слово «арка» – молитва, гимн, певец. В конечном счете араку начинают именовать сомой, а сура воспринимается как сок растения сомы, глагол «су» приобретает значение «выжимать».

О постепенном возрастании значения суры свидетельствует миф о том, как демон-асур Намучи подло опоил, добавив в сому, этим профаническим напитком Индру, лишив того сакральной силы, которую давал сома. Намучи, к слову, был демоном убывающей Луны, то есть перехода Луны в Солнце, символом превращения соматического человека в человека цивилизованного. Индра сумел вернуть силу с помощью Ашвинов, исцеливших его от отравы, после чего отомстил недругу. Прежде, побратавшись, Индра и Намучи дали друг другу клятву не причинять вреда ни ночью, ни днем, ни сухим, ни мокрым оружием. Индра ловко обошел свое обещание, сразив демона в сумерках ваджрой, смоченной морской пеной.

Утрата сомы привела к окончательному отказу ариев от бессмертия Луны, от лунности – к солнечности. Теперь они почитал Солнце и солнечных богов.