Читать книгу "Чистилище - Геннадий Марченко"

Фриновский всё ещё бьётся в конвульсиях. Короткий взгляд в сторону двери… Хорошо, что там нет глазка, а значит, постовой ничего не видел, и если и слышал что-то, то лишь выстрел, после чего наверняка сделал соответствующий вывод: мол, завалили очередного бедолагу, к этому не привыкать. Стало быть, у меня есть какое-то время на обдумывание дальнейших действий.

Есть, но не так много, как хотелось бы. Минута-две. После этого сержант забеспокоится, хорошо, если сам заглянет – уж с ним я как-нибудь разберусь, но ведь он может по какому-нибудь протоколу или, вернее, уставу вызвать подкрепление. И даже с трофейным револьвером я в перестрелке против нескольких человек, особенно в замкнутом пространстве, ничего не стою. Эх, сюда бы мой верный АКМ…

Мысль, что делать дальше, созрела мгновенно. Так, форма уже затихшего наркома для меня будет коротковата, в смысле по росту, так-то Фриновский был шире меня раза в полтора. Упитанным я никогда не был, а уж после тюремной диеты и вовсе добился невиданной ранее стройности. Заместитель же Ежова питался, надо думать, от души, ни в чём себе не отказывая.

А вот со Шляхманом мы приблизительно одной конституции, да и званием он помельче, не так привлекает внимание, как обмундирование наркома. Теперь только бы выбраться.

Я быстро скинул с себя кроссовки, джинсы, майку и принялся стягивать с ещё тёплого следователя амуницию. О, у нас и нога одного размера! Безуха!

Трупы я отволок в тупичок: с противоположного конца коридора и не поймёшь, что там за бесформенная куча. Всё, теперь можно пытаться покинуть этот подвал. Поправив портупею и пожалев, что нет зеркала оценить свой прикид, я громко постучал в дверь. Фух, только бы сержант не стал ничего спрашивать, потому что копировать голоса у меня никогда не получалось.

На моё счастье, тот открыл без вопросов. И тут же почувствовал упиравшийся в подбородок ствол револьвера.

– Тихо! Одно слово или неверное движение – и ты покойник. Ты меня понял?

Глядя на меня выпученными от испуга глазами, сержант промычал что-то невнятное, но вроде согласился с моими доводами. Вот и ладненько.

– Какой-нибудь запасной выход есть?

Отрицательно трясёт головой и одновременно пожимает плечами. Мол, может, и есть, но он как бы не в курсе. Делать нечего, придётся пробиваться через основной. Вот только что делать с сержантом, не убивать же парня. Сколько ему, лет двадцать пять? Перепуган до смерти, нет, не поднимется у меня рука его завалить. А вот усыпить – запросто. Стоит только пережать на какое-то время сонную артерию. Главное – не переборщить. Как-то приходилось это делать. И в этот раз получилось. Сержант сполз по стеночке и завалился на бок. Отдохни, дорогой. Боюсь, потом тебя по головке точно не погладят, но извини – моя жизнь мне дороже. Ещё нужно из здания выбраться живым. Или мёртвым… Это уж как получится. Отстреливаться буду до последнего патрона, но живым не дамся. Хватит с меня расстрелов, и так уже поседел… частично.

А может, сначала навестить дорогого Николая Ивановича Ежова? Поговорить с ним по душам, а в случае чего и в заложники взять… Хм, заманчивая перспектива. А что потом? Из кровавого наркома получится героизированная личность, а если, чего доброго, помрёт с перепугу, так и вовсе его именем какой-нибудь город назовут. Была Пенза, а будет Ежовск. И будут на демонстрациях с трибун возглашать: «Дорогие ежовчане…» Почти как ижевчане. Шансы же самому выбраться живым после захвата и тем более убийства заложника – минимальны. Потому будем претворять в жизнь первый вариант с простым выходом из здания. Или непростым, опять же, там видно будет.

Плохо, морда у меня небритая, с такой щетиной я тут работников органов что-то не встречал. Революционные времена, когда и бородок не гнушались типа Дзержинского, канули в Лету. Ни бритвы, ни воды с мылом… Однако… Идея немного сумасшедшая, но может прокатить. Тем более что на Шляхмана я лицом тоже мало похож.

Я споро стянул с сержанта сапог, с ноги размотал портянку, поморщился от лёгкого душка… Но делать нечего – принялся обматывать щёку на пол-лица. Сверху нацепил фуражку. Наверное, напоминаю сейчас Ильича из фильма «Ленин в Октябре». Но за неимением других вариантов придётся косить под болезного с флюсом. Проверил на всякий случай, на месте ли документы Шляхмана. На меня с внутренней стороны красной корочки с эмблемой НКВД глянула физиономия убиенного мною следователя.

«Капитан государственной безопасности Шляхман Вениамин Борисович», – прочитал я про себя. Ну, царствие тебе небесное, Вениамин Борисович.

Наверх поднимался с бешено колотящимся сердцем. Решил выходить через парадный, так как оставшийся в машине Шляхмана водитель мог меня узнать в форме своего начальника. Да и КПП там, не думаю, что менее придирчивое, чем на главном входе.

Навстречу в коридоре попался какой-то чекист, я прошёл мимо, опустив глаза и держась ладонью за нижнюю часть лица, мол, болит так, что сам себя не помню. Вот и общий коридор, ведущий к центральному фойе с дежурным… Один прямоугольник, это, кажется, в энкавэдэшной иерархии лейтенант госбезопасности. Шедший передо мной на выход сотрудник предъявил ему корочку в развёрнутом виде и прошествовал дальше.

Так, дорогой, давай без дрожащих рук. Спокойно раскрываем удостоверение и тут же захлопываем, при этом кивая лейтенанту, и снова с наигранным стоном под сочувствующим взглядом чекиста покидаем здание.

Спасибо тебе, Господи, если Ты есть! Надеюсь, всё же есть и Ты там сверху меня прикрываешь. Блин, весь мокрый как мышь. На улице уже порядком стемнело, и я с удовольствием подставил лицо прохладному ветерку, гулявшему по площади Дзержинского. Мимо прозвенел почти пустой трамвай «А», сразу навеяв ассоциации с булгаковским: «Аннушка масло уже купила, причём не только купила, но и пролила». Цитату одной из своих любимых книг я помнил наизусть.

Отойдя за угол Владимирских ворот, наконец стянул с физиономии попахивающую потом портянку и отшвырнул её в сторону. Нет урны, и искать неохота. Намусорил, но в сумерках свидетелей вроде не видно.

Всё, я на воле! Ну и что делать дальше? Куда идти? Так, давай-ка, дружок, продумаем модель поведения. Форма чекиста слишком приметна, от неё придётся избавиться. К новой одежде не мешало бы обзавестись и новыми документами. Наверняка на какой-нибудь малине имеется мастер подделки документов. Только вот где найти эту малину? И не в форме же туда переться. И опять же, чем расплачиваться? Что за деньги сейчас в ходу и где их взять – тоже первоочередной вопрос.

Пока же нужно просто где-то провести ночь. Найти заброшенный дом? В принципе не такая уж сложная задача, наверняка какие-то дома готовятся под снос, Москва же, как-никак, строится.

– Товарищ милиционер!

Я даже вздрогнул, когда у меня где-то в районе пупка прозвучал этот исполненный страдания крик. Редкозубая старушка с волосатой бородавкой над верхней губой в каком-то непонятного фасона одеянии уцепилась за портупею, и я аккуратно убрал её скрюченные артритом пальцы с кожаного ремня.

– Что случилось, мамаша?