Читать книгу "900 дней боев за Ленинград. Воспоминания немецкого полковника - Хартвиг Польман"

Глава 7

ТРЕТЬЯ БИТВА НА ЛАДОЖСКОМ ОЗЕРЕ. СИНЯВИНО – КИРИШИ – ПОГОСТЬЕ
Лето и осень 1943 года

В самом начале лета 1943 года части 18-й армии, отдохнувшие и получившие пополнение, занимали укрепленные позиции на установившейся линии фронта.

От Новгорода до района Спасской Полисти, то есть частью на верхнем Волхове, частью у шоссе, стоял XXXVIII корпус в составе 1-й полевой дивизии люфтваффе, 217-й пехотной дивизии и латышской бригады добровольцев. От этих позиций и до участка северо-восточнее Чудова, что составляло 15 километров, располагался I корпус в составе 13-й полевой дивизии люфтваффе и 227-й пехотной дивизии. Здесь примыкал к ним значительно более сильный XXVIII корпус с его 96-й пехотной дивизией по обеим сторонам Тигоды, с 61-й пехотной дивизией на участке «пробка от шампанского» и на плацдарме Кириши, с 81-й пехотной дивизией, 12-й полевой дивизией люфтваффе, 225-й и 132-й пехотными дивизиями вокруг Погостьевского котла.

XXVI корпус, как и прежде, занимал позиции перед «бутылочным горлом», на востоке под Карбуселем, Вороновом и Гайтоловом в составе 212-й, 69-й пехотных дивизий и 5-й горно-стрелковой дивизии южнее и 1-й пехотной дивизии севернее Кировской железной дороги, на севере 290-й пехотной дивизии по обеим сторонам «выступа Венглера», 11-й пехотной дивизии на Синявинской высоте и 23-й пехотной дивизии на Мойке до Невы. Южный участок ленинградских позиций оборонял LIV корпус с 21-й пехотной дивизией на Неве, дивизией СС «Полицай», 24, 58 и 254-й пехотными дивизиями по обеим сторонам Красного Бора. К ним от Пушкина до Урицка примыкал L корпус со своими 250-й испанской дивизией, 170-й и 215-й пехотными дивизиями северным флангом у Финского залива. III полевой корпус люфтваффе охватывал Ораниенбаумский плацдарм 9-й и 10-й полевыми дивизиями люфтваффе.

Две дивизии армия сохранила в качестве резерва, а именно 121-ю пехотную и 28-ю воздушно-десантную дивизии.

Данная расстановка сил отражает ситуацию на 21 июля 1943 года, то есть непосредственно перед началом третьей битвы на Ладожском озере. Данная обстановка с небольшими отклонениями существовала с апреля, то там, то здесь сменялись или перемещались отдельные дивизии, но большинство из них занимали свои позиции уже давно.

Наряду с ежедневными позиционными боями разведывательных и ударных групп, стрельбой снайперов и огневыми налетами вспыхивали мелкие и крупные бои, отражались наступления русских рот, батальонов и бригад. Особенно неспокойно было в местах прорыва, на плацдармах и других подобных участках, которые иногда приходилось отвоевывать в течение нескольких дней. Среди таких очагов были, в частности, район под Новгородом, у «пальца» под Дымно, на немецком плацдарме в Грузине, на участке русского прорыва на Тигоде в районе позиций 96-й дивизии, которой пришлось в мае участвовать в «боях на воде» севернее устья Тигоды. Здесь на участке 284-го гренадерского полка противник пересек ночью реку на многочисленных лодках и прорвался к позициям 3-го батальона. Командир полка, подполковник Пфюцнер, приказал 2-му батальону начать контрнаступление. В течение четырех часов гренадеры шлепали по воде в районе половодья, после чего в результате ожесточенных боев удалось уничтожить врага.

На плацдарме Кириши, где 61-я пехотная дивизия заменила 217-ю дивизию, тоже было неспокойно. Здесь некоторые немецкие части на своем плацдарме удерживали свои позиции без всякой замены, хотя снабжение через временный мост на Волхове, находившийся под постоянным обстрелом, было особенно затруднительным и часто сопровождалось большими потерями. Солдаты неохотно меняли позиции, к которым они привыкли.

В «бутылочном горле» также никогда не наступало спокойствие; Карбусель, Гайтолово, болото на «выступе Венглера», Синявинская высота, на которой все еще стояла 11-я дивизия, и западнее от нее под Поселком № 6, а также на Мойке – вот те места, где постоянно возникали сложные ситуации. Следующими очагами напряжения были район боевых действий под Красным Бором, позиция испанцев вокруг Пушкина и траншеи 170-й и 215-й дивизий на полях, усеянных бомбовыми воронками, и в развалинах Старо-Панова и Урицка.

Так, на смену периода распутицы, с ее затопленными дорогами и участками, где проходили бои, пришло лето с его мириадами комаров, доставлявших немцам, жителям Средней Европы, невыносимые муки – все в том же районе, к которому они уже привыкли и в котором войска уже не могли иметь каких-либо новых впечатлений. В то же время на других участках Восточного фронта монотонность позиционной войны сменялась маневренными боевыми действиями, характеризовавшимися как вынужденными отступлениями, так и наступательными операциями.

Советское командование свой основной интерес также проявляло к фронтам на юге и в центре. У русских войска на Волховском и Ленинградском фронтах также были вынуждены обходиться своими собственными силами, правда, количество их самолетов было доведено до 1000 единиц, были усилены артиллерия резерва Главного командования, тяжелые минометы и «катюши», но на прибытие новых частей рассчитывать не приходилось. Пополнение частей осуществлялось за счет вернувшихся из отпуска по ранению, прошедших переосвидетельствование, а также тыловых частей и штабов. Личный состав рот был сокращен на 25 человек, количество пулеметов уменьшено с 12 до 9. Остатки разбитых стрелковых бригад вошли в состав наступающих дивизий, тогда как дивизии, находившиеся в обороне, остались без пополнения.

Борьба за освобождение Ленинграда продолжалась и летом 1943 года. Добившись зимой частичного успеха, русские стремились развить этот успех и вели боевые действия летом, в результате которых захватили, наконец, железную дорогу на Ленинград. Теперь речь шла о том, чтобы сначала захватить Синявинскую высоту, но не фронтальными атаками, которые им не удавались, а попытаться обойти ее с флангов, то есть из лесов в районе реки Черной и треугольника дорог под Поселком № 6.

При этом русские должны были прорваться через немецкие позиции на высоте. Цель оставалась прежней – железнодорожный узел Мга, никаких других целей не было, как и никаких новых замыслов и широкомасштабных, ошеломляющих операций, а всего лишь продолжение второй битвы на Ладожском озере. Немецкое командование ждало этой битвы с июня и не могло ее предотвратить какими-либо ответными операциями, так как сил и средств для этого не было. Исходя из сложившейся ситуации оно вынуждено было отказаться от собственных инициатив и могло лишь планировать какие-либо оборонительные действия и от случая к случаю принимать соответствующие контрмеры – чрезвычайно неблагодарная задача для командиров.

Советское наступление 22 июля 1943 года по времени совпадало с операциями в центральной части Восточного фронта. Ураганный огонь и мощные атаки с воздуха перепахивали многострадальную землю, дробили в щепы и так уже поредевший лес – битва началась. С севера наступала 67-я армия с 5 дивизиями, при этом главный удар совершал XXX гвардейский стрелковый корпус, 8-я армия с такими же силами наступала с востока. Гвардейскому корпусу удалось в двух местах прорваться: у треугольника дорог под Поселком № 6 западнее Синявинской высоты и у вокзала «Рангун» до берега Невы. 11-я восточно-прусская дивизия и 23-я бранденбургская дивизия не могли воспрепятствовать этим прорывам.