Читать книгу "Тени прошлого. Восставшие - Александр Тамоников"

У Осиповой расширились глаза:

– Как набил? Где? За что?

– Как набивают? Кулаком по туше да по черепу. В модуле штабистов, за то, что он прессует тебя.

– Ты что наделал, Боря? Ведь теперь тебя посадят.

– Уже посадили. Свидетелей не было… ну кроме дневального, тот обещал молчать, Козлов был пьян в стельку, сам нарвался. Синяк если и будет, то на подбородке. А это он мог и о стол шарахнуться после попойки.

Осипова покачала головой:

– Не надо было это делать, Боря. Начпрод злопамятен, он только больше теперь будет доматываться.

– Не будет. Я его предупредил. А вообще, он может и злопамятен, но труслив, как шакал. Такие могут принести вред, если есть на чем. А у Козлова никаких доказательств, что я ему въехал в брюшину и череп, нет.

– А солдат? Ты говоришь, он будет молчать. Я же сомневаюсь, если за дело особисты возьмутся. А в общем это тоже неважно. Значит, ты любишь меня, раз полез в драку.

Павлов хотел сказать, что никакой драки не было, как в принципе нет и любви, но это стало бы верхом глупости.

– Как же иначе, дорогая!

– Теперь нам в модуль штабистов нельзя?

– Почему? Можно, я там все приготовил.

– Ой, Боря, боязно мне!

– Это от перебора. С похмелья всегда состояние нервное, тревожное, выпьешь немного шампанского – успокоишься.

– Ты и шампанское достал?

– А как же? Ведь сегодня необычный день.

– Ты помнишь свое обещание?

– Конечно. Но пойдем, и так времени потеряли много.

– Извини.

– Не за что, вся ночь впереди. Лишь бы скрытно в отсек Глазова пройти, чтобы ненужных вопросов избежать.

– Ну, пойдем.

Как и в прошлый раз, женщина осталась ждать за углом в темном месте, старший лейтенант прошел к дневальному.

Тот поднялся, улыбнувшись:

– Это вы? Я раньше ждал.

– Что тут?

– Все чики-чики, в отсеках секретарь парткома с комсомольцем, по-моему, в карты режутся, начальник артиллерии. Тот где-то тоже не хило поддал и спит, да еще заместитель начальник штаба и… ваш корешок начпрод.

– Он как?

– Да ничего. Часа два спал, потом вышел, походил туда-сюда и обратно в отсек. Так и сидит там. У него видак работает.

– У тебя Козлов ничего не спрашивал?

– Нет. Замечание сделал, что тельник не свежий, а я перед нарядом стирался.

– В общем, как до столба?

– Так точно.

– Ладно, ты паси обстановку, я за дамой. Нет, сначала дверь открою.

Павлов открыл сектор начальника бронетанковой службы, вышел на улицу. У входа остановился. Старший лейтенант взглянул внутрь. Дневальный показал – заходите, мол, чисто.

Борис с Еленой прошли коридор, запорхнули в секцию, Павлов закрыл дверь, выдохнул:

– Ну вот и ладненько. Теперь, дорогая, – он повернулся к Осиповой, – мы в полной безопасности.

– Прохладно слишком.

– Ничего, еще жарко будет.

– Да? Так будешь стараться?

– Как никогда. Прошу, мадам!

– Мадемуазель.

– Да что ты?

– Я же не замужем.

– Мне казалось, только девственницу называют мадемуазелью.

– Что совершенно не означает, что мадемуазель обязательно девственница.

– Ясно. К столу, мадемуазель!

Елена прошла за стол, Павлов достал из холодильника шампанское, водку, коробку конфет. Из шкафа стаканы, с тумбочки пепельницу, бросил на стол пачку сигарет, зажигалку. Открыл шампанское. Два движения, хлопок, пробки нет и только выхлоп газа. Наклонив стаканы, чтобы сразу налить и не разлить, наполнил их игристой светлой жидкостью.

Елена посмотрела на этикетку:

– Полусладкое, как раз мое любимое. А ты какое предпочитаешь? Раньше не замечала.

– Мне без разницы. Я шипучку, как любое вино, не люблю. Водка, спирт, а лучше всего хороший самогон.

– Фу! – скривилась Осипова, – самогон. Может, еще одеколон?

– Что вы, женщины, понимаете? Одеколон, кстати, не пью. Но ладно, за тебя, дорогая, за твой двадцать первый год, расти большой, не обижай маленьких.

Они выпили.

Елену видно мутило и сушило ко всему прочему, поэтому опустошила весь стакан, Павлов и до половины не дотянул. Поморщился так, словно хватанул уксуса.

Елена же проговорила:

– Какая прелесть. Хорошо. Тепло ощущается.

– Еще?

– Подожди, не гони.

Она потянулась за сигаретой.

– Ты же не куришь, – сказал Павлов.

– Решила начать, у нас все девчонки курят, а я что, «белая ворона»?

– Лучше не начинай. Потом жалеть будешь. И бросить гораздо труднее.

– А я и не думаю бросать.

– Как же дите рожать будешь? И его или ее травить дымом?

Осипова взглянула на Павлова. Ей заметно похорошело:

– Дите? Об этом не подумала, конечно, у замужней женщины должны быть дети, и у нас будут. Ты кого хочешь?

Павлов подумал: почему сразу у нас? У нас как раз никого и не будет, это он и в будущем позаботится, но сказал, чтобы не портить вечер:

– Сына и дочку!

– О! Это много. Одного ребенка хватит!

– Тогда сына.

– А если родится дочь?

– Ну что за вопросы, Лена, дочь, значит, дочь.

Он налил ей шампанского, себе в другой стакан водки.

– А ты ничего не забыл? – прищурив глаза, спросила официантка.

– Считаешь, самое время?

– Считаю, что да!

– Хорошо.

Старший лейтенант прошел до шкафа, достал коробки.

– Это тебе просто подарок на день рождения, – он протянул коробку с серьгами.

Осипова открыла:

– Какая прелесть, таких у меня нет. Ты угадал. Спасибо, дорогой.

Она явно ждала продолжения.

– А вот это… – старший лейтенант выдержал паузу, сам открыл коробку, – прими, пожалуйста, вместе с предложением стать моей женой.

– Ой, Боря! Наконец-то дождалась. – Она взяла коробку: – Какое колечко. С алмазом?

Павлов понятия не имел, что за камень на кольце, но ответил:

– Дуканщик сказал, бриллиант.

– Я балдею.

Елена надела кольцо на безымянный палец правой руки: