Читать книгу "Проект "Нужные дети" - Дмитрий Федотов"

– «…Проект „Говорун“, – читал вслух Белогор. – Цель: разработка активных речевых конструкций для максимальной концентрации внимания аудитории. Область применения: педагогика, политтехнологи… Проект „Третье ухо“. Цель: воздействие на подсознание больших коллективов с помощью трансформационных грамматических паттернов. Область применения: избирательные политтехнологии, формирование общественного мнения, эффективное управление коллективами предприятий…» Иннокентий Абрамович, неужели возможно с помощью обычных слов заставить человека сделать что-то, чего он не хочет делать?

– Вполне реально, – охотно откликнулся ученый. – Вы даже не представляете, насколько верно выражение «сила слова»! При этом ни о какой магии речи не идет. Трансформационная грамматика, или генеративная лингвистика, была предложена американцем Ноамом Хомским еще в 1952 году в качестве теории, объясняющей чрезвычайно быстрое освоение ребенком родного языка. Суть ее в том, что у человека существует врожденное чувство восприятия простых грамматических единиц – слогов и слов. Поэтому насколько бы сложными ни были составленные из них конструкции, эти простые в основе составляющие остаются неизменными для человеческого подсознания, и именно они обладают наибольшим информационным давлением на сознание.

– Что-то сложновато получается. А если на примере?

– Извольте. Например, мать хочет заставить ребенка собрать перед сном разбросанные игрушки. Если просто сказать ему об этом, он скорее всего заупрямится. Но если выстроить фразу с учетом правил трансформационной грамматики, все сработает. В данном контексте она может звучать так: «Ты сейчас пойдешь спать или сначала соберешь игрушки?»

– И в чем тут фишка?

– В словах-ключах «сейчас» и «сначала». Первое дает привязку ко времени необходимого действия – «идти спать», а второе – включает дополнительное действие внутрь уже воспринятой подсознанием речевой конструкции. Это называется паттерном «ложного выбора».

– Ага, – Стас улыбнулся, – кажется, понял. Идти спать все равно придется, но если пойти собирать игрушки, то вроде как идти спать необязательно?

– Все верно, – довольно кивнул Зухель и ткнул пальцем в экран. – А вот это уже более серьезно! «Проект „Фантом“. Цель: дестабилизация поведения больших скоплений людей с помощью короткодействующих психоделических препаратов. Область применения: проведение акций неповиновения, протеста и массовых беспорядков».

– Ни хрена себе – перспективные исследования! – помрачнел Белогор. – Поди, уже опробовали где-нибудь эти психоделики?

– Вполне может быть, – профессор тоже нахмурился. – В принципе, любые массовые беспорядки на поверку могут оказаться такими «полевыми испытаниями».

– Как-то бы надо придумать проверку…

– Вряд ли нам это по силам. Да и задачи у нашего центра несколько другие… Вот, смотрите, это уже ближе к нашей тематике!

– «Проект „Нужные дети“, – прочитал Стас. – Цель: создание механизма управления паранормальными способностями человека. Область применения: социальная – идеальные управленцы, способные полностью контролировать большие коллективы и целые группы населения; военная – идеальные разведчики и диверсанты»… Теперь понятно, зачем вы им понадобились, Иннокентий Абрамович.

– Пожалуй… – рассеянно откликнулся Зухель, думая о чем-то своем. – Наверное, Виктор все же восстановил мои последние записи в компьютере.

– А что вы с ними сделали?

– Стер, конечно!

– Небось кнопкой «Del»? – сочувственно глянул на профессора Белогор.

– Не «Del», а «Shift» плюс «Del»! – горделиво ответил Зухель.

– Вынужден огорчить вас, Иннокентий Абрамович, подобными действиями стирается только упоминание об информации, но не она сама. И если применить несложную программу, можно легко восстановить все якобы стертые данные.

– Вы меня действительно сильно огорчили, – помрачнел профессор. – Значит, Виктору досталась изрядная толика моих выводов. А это не есть хорошо!

– Получается, что в научном плане эта самая ГПИ – наш конкурент, – подытожил Стас. – Видимо, следует ожидать, что в покое они нас не оставят.

– И что же вы собираетесь делать, уважаемый волхв?

– Перехватить инициативу у противника. А начать, пожалуй, стоит с более серьезного анализа ночного инцидента…

* * *

Около трех часов пополудни на платную парковку торгового центра «Глобал-Сити» в районе Северное Чертаново въехал серебристый джип «Тахо» с тонированными стеклами салона. Из машины вышли четверо молодых людей весьма представительной наружности. Водитель джипа остался за рулем.

Из-за большого количества снующих между магазинами покупателей, ни охранники в коридорах, ни операторы видеонаблюдения не обратили никакого внимания на эту странную четверку.

Молодые люди спокойной походкой один за другим вошли в холл торгового центра. Двое тут же спустились в цокольный этаж, третий направился к эскалатору, а четвертый двинулся по кольцевому коридору первого этажа, неторопливо разглядывая яркие витрины бутиков.

Первая пара, оказавшись в подвале, тоже разделилась. Высокий блондинистый парень быстро нацепил на лацкан своего строгого делового макинтоша сверкнувший позолотой бейдж – такой же с виду, как и у менеджеров торгового центра, – и вальяжно продефилировал мимо охранника в служебный коридор. Его напарник, русоволосый крепыш, тоже прилепил себе бейджик, только техперсонала, и с озабоченным видом пошел вдоль ютящихся здесь лавочек со всякой мелочевкой, поглядывая вверх, на тянущиеся под потолком пучки силовых кабелей и труб.

Парень, уехавший на эскалаторе, добрался до бельэтажа, где располагались службы информационного и рекламного обеспечения, а также дирекция торгового центра. Охраннику на входе в служебную зону он предъявил удостоверение сотрудника Федеральной службы охраны России. При виде коричневой «ксивы» с двуглавым орлом со щитом секьюрити непроизвольно вытянулся и застыл по стойке «смирно». «Федерал» поинтересовался:

– Где у вас радиоузел?

– Последняя дверь налево по коридору, – отрапортовал охранник.

Парень неспешно направился в указанном направлении и без стука вошел в комнату, уставленную стеллажами с разнообразным электронным оборудованием. Все это хозяйство свистело, попискивало, шуршало, перемигивалось разноцветными индикаторами и дисплеями, а над ними царствовал один человек, по виду – размороженный битник из середины прошлого века.

При виде рослого незнакомца, махнувшего у него перед носом какой-то гербовой книжицей, парнишка раскрыл большой капризный рот, и желтая пахитоска, прилипшая к его нижней губе, едва не выпала на пол.

– Ты здесь музоны ставишь? – грозно спросил незнакомец.

– А-ага… – едва выдавил битник.

– Захлопни пасть и слушай меня! – в том же тоне продолжал незнакомец. – Когда скажу, поставишь вот эту запись! – Он протянул парнишке флэшку. Потом глянул на наручные часы и произнес, склонив голову к левому плечу: – Первый, я на месте. Жду команды.