Читать книгу "Зеленый Марс - Ким Стэнли Робинсон"

Часть вторая

Посол

Астероиды с эллиптическими орбитами, пересекающимися внутри орбиты Марса, называют Амурами (если они пересекаются внутри земной орбиты – Троянами). В 2088 году Амур, известный как 2034B, пересек орбиту Марса где-то в восемнадцати миллионах километров позади планеты, и вскоре после этого с ним состыковалась группа автоматизированных посадочных модулей с Луны. 2034B представлял собой шершавый шар около пяти километров в диаметре, массой порядка пяти биллионов тонн. Когда ракеты приземлились, астероид получил имя Нью-Кларк.

Изменения стали очевидны очень быстро. Часть машин погрузилась в пыльную поверхность астероида и начала сверлить, вкапываться, переходить с места на место, упорядочивать и транспортировать. Первым делом был установлен завод на ядерном топливе, и вскоре топливные стержни пришли в рабочее положение. Где-то в другом месте зажглись печи, и автокочегары приготовились подкидывать горючее. На других посадочных модулях открылись грузовые отсеки, и роботизированные механизмы рассыпались по поверхности, закрепившись в каменистом неровном ландшафте. Машины для прокладки тоннелей ввинчивались внутрь. Пыль улетала в космос вокруг астероида, а затем опадала и бесследно исчезала навсегда. Посадочные модули протягивали друг к другу трубы и шланги. Основу астероида составлял углеродосодержащий хондрит с изрядной долей замерзшей воды, скрытой в его трещинах и полостях, и через какое-то время несколько заводов в модулях начали производить самые разные углеродные материалы и некоторые композиты. Довольно скоро была выделена тяжелая вода, составлявшая одну шеститысячную часть всего льда на астероиде. Из тяжелой воды производили дейтерий. Одни составляющие делались из углеродных композитов, другие, сброшенные с новым полезным грузом, соединялись с изготовленными на заводах. Появлялись новые роботы, сделанные уже из самого Кларка. Так число механизмов росло, в то время как компьютеры на посадочных модулях руководили созданием целого индустриального комплекса.

Спустя многие годы процесс оставался довольно простым. Основной завод Нью-Кларка производил длинные нити углеродных нанотрубок. Нанотрубки состояли из атомов углерода, соединенных в цепи так, что связи, соединяющие их, были настолько сильными, насколько это было возможно при существующих технологиях. Нити достигали всего лишь нескольких десятков метров в длину, но были скручены в кластеры, концы которых перекрывали друг друга, а потом эти связки скручивались с другими, пока кабель не достигал девяти метров в диаметре. Заводы могли производить и скручивать нити с такой скоростью, что в час появлялось около четырехсот метров кабеля, а за день его длина достигала десяти километров, и так продолжалось час за часом, день за днем, год за годом.

Пока тонкая нить скрученной углеродной пряжи уходила в космос, роботы на другой стороне астероида конструировали электромагнитную катапульту – двигатель, который будет использовать дейтерий, добытый из воды астероида, чтобы выстреливать измельченным камнем, отправляя его прочь от астероида на скорости 200 километров в секунду. Вокруг астероида – в ожидании времени, когда их точно так же запустят в качестве реактивных стабилизаторов, – строились и наполнялись топливом меньшие двигатели и обычные ракеты. Другие заводы конструировали машины с большими колесами, способные ездить туда-сюда по растущему кабелю, и пока кабель продолжал тянуться с астероида, к нему крепились маленькие ракетные сопла и другая машинерия.

Когда электромагнитная катапульта выстрелила, астероид начал переходить на новую орбиту.

Прошли годы. Новая орбита астероида пересеклась с орбитой Марса, и астероид прошел в десяти тысячах километров от него, тогда группа ракет стартовала с астероида так, что он был захвачен гравитацией Марса на высокой эллиптической орбите. Сопла продолжали включаться и выключаться, регулируя движение. Кабель продолжал тянуться. Время шло.

Примерно через десять лет после того, как первые посадочные модули коснулись поверхности астероида, кабель достиг длины порядка тридцати тысяч километров. Масса астероида составляла около восьми биллионов тонн, масса кабеля – примерно семь. Астероид двигался по эллиптической орбите с перигеем приблизительно в пятьдесят тысяч километров. Но к тому моменту все ракеты и электромагнитные катапульты на обеих сторонах Нью-Кларка, а также на самом кабеле пришли в действие: некоторые работали постоянно, но большинство – короткими периодами. В одном из грузовых отсеков был установлен самый мощный компьютер из когда-либо созданных, он координировал данные с сенсоров и определял, какая ракета и в какой момент времени должна работать. Кабель, к тому моменту направленный в противоположную от Марса сторону, начал разворачиваться по направлению к планете, словно изящная стрелка в часах ручной работы. Орбита астероида стала меньше и приобрела более правильную форму.

Впервые с момента приземления на Нью-Кларк прибыли новые ракеты, и роботы, доставленные с ними, начали строительство космического порта. Конец кабеля стал опускаться на Марс. Здесь вычисления, производимые компьютером, взлетели на почти метафизический уровень сложности, и гравитационный танец кабеля и астероида с планетой стал более точным, приходя в соответствие с постоянно замедляющейся мелодией, так, что чем ближе подходил кабель к своей должной позиции, тем медленнее и медленнее становилось его движение. Если бы кто-то мог наблюдать это представление на всем его протяжении, он мог бы принять его за некую эффектную демонстрацию парадокса Зенона, в которой гонщик приближается к финишной черте, всякий раз проходя по половине от пройденного расстояния… Но никто никогда не следил за этим зрелищем полностью, поскольку ни у кого из свидетелей не было подходящих для этого органов чувств. Пропорционально кабель был тоньше человеческого волоса – даже если бы его уменьшили до диаметра волосинки, в нем по-прежнему оставались бы сотни километров длины, так что невозможно было охватить его глазом целиком. Можно утверждать, что управлявший им компьютер имел о нем наиболее полное представление. Для наблюдателей с поверхности Марса, обитателей города Шеффилд, расположенного на горе Павлина, кабель сперва показался очень маленькой ракетой, которая спускалась с прикрепленной к ней очень тонкой лестницей. Что-то вроде яркой блесны и тонкой рыболовной лески, заброшенной богами из близлежащей вселенной. Глядя со дна этого океана, можно было увидеть, что кабель с болезненной неторопливостью опускался к массивному бетонному бункеру на востоке Шеффилда, и в конце концов большая часть людей перестала обращать внимание на черную вертикальную черту в верхних слоях атмосферы.

Но пришел день, когда конец кабеля – с соплами, работающими, чтобы удерживать его положение под порывами сильных ветров, – опустился через дыру в крыше бетонированного бункера и закрепился в предназначенном для него вороте. Теперь ниже ареосинхронной точки кабель притягивался к Марсу его собственной гравитацией, а часть, расположенная выше, пыталась следовать Нью-Кларку в его центробежном полете прочь от орбиты; и углеродные нити кабеля выдерживали напряжение, вся конструкция вращалась с той же скоростью, что и планета, возвышаясь над горой Павлина в колеблющейся вибрации, что позволяло ей уклоняться от Деймоса. Все это по-прежнему контролировалось компьютером Нью-Кларка и длинной батареей ракет, развернутой на углеродной нити.