Читать книгу "Ступай к муравью - Джон Уиндем"

Пегги тщательно продумала свой ответ и теперь кончиком языка облизнула слегка пересохшие губы.

— Сорок восемь, — произнесла она.

Стеклянная кабинка, которая ограничивала возможность публики давать соревнующимся подсказки, защитила слух Пегги от почти единодушного вздоха разочарования. Чарли Хэссоп тоже натянул на лицо профессиональное выражение огорчения. Поскольку он кое-что разумел в сфере общения с публикой, а также потому, что был человеком добродушным и расположенным к своим жертвам, то и решил подыграть своей противнице.

— Вы сказали нам, что в США входят сорок восемь штатов. Вы уверены, что это именно то число, которое вы хотели назвать?

Пегги, сидя в своей стеклянной будочке, кивнула.

— Разумеется… но я не думаю, что с вашей стороны достойно прибегать к подобным, подвохам!

Мистер Хэссоп изгнал появившееся было на его лице выражение жалости.

— Не достойно?

— Нет, — решительно отозвалась Пегги. — Разве не вы только что разглагольствовали, будто у вас не будет вопросов с подковыркой? И разве сию минуту вы не пытались хитростью заставить меня произнести слово «пятьдесят»?

Мистер Хэссоп молча взирал на нее.

— Ну… — начал он было.

— Я сказала сорок восемь штатов и продолжаю это утверждать, — стояла на своем Пегги. — Сорок восемь штатов и две самоуправляющиеся территории, а также Федеральный округ Колумбия, — добавила она уверенно.

Глаза мистера Хэссопа буквально остекленели. Он открыл было рот для ответа, поколебался и почел за лучшее промолчать. Он знал, что именно написано в его вопроснике, но вероятность крайне неприятных последствий внезапно предстала перед ним во всей своей красе — она разверзлась волчьей ямой прямо у его ног. Взяв себя в руки, мистер Хэссоп попытался возвратить и былой апломб.

— Минуточку! — сказал он зрителям и быстро отошел в сторону, дабы посоветоваться с кем следует.

Когда весь спектакль кончился, присутствовавшие отправились обратно в местный отель ужинать, то есть все, кроме мистера Хэссопа, который удалился сразу же после того, как в весьма осторожных выражениях, поздравил Пегги.

— Мисс Мак-Рафферти, — произнес милый молодой ирландский джентльмен, который вновь оказался ее соседом, — я уже раньше убедился, что вы обладаете повышенной концентрацией нашего национального обаяния, так не могу ли я поздравить вас еще и с другим нашим даром — нашей национальной удачливостью?

— Вы потрясно добры ко мне, хотя должна признаться, что и остальные игроки почти все тоже были ирландцами, — ответила Пегги. — Кроме того, я знала, что права.

— Точно, вы знали, чем и доказали, что так же умны, как и прелестны, — согласился молодой человек. — Но в конце-то концов вам могли бы задать и совсем другой вопрос. — Он помялся и хмыкнул: — Бедный миляга Чарли. Как задавать хитрые вопросы он уже навострился вполне, а вот хитрый ответ для него стал весьма малоприятным уроком, и Чарли оказался на волосок от гибели. Пришлось ведь звонить в американское консульство в Дублине, так что от Чарли до сих пор идет пар.

— Вы что же, пытаетесь мне доказать, что его вопрос вовсе не заключал в себе подвоха, так, что ли? — накинулась на него Пегги.

Молодой человек долго и оценивающе смотрел на нее и решил, что будет благоразумнее сменить тему разговора.

— А что вы собираетесь делать со своей добычей? — спросил он.

— Ну, — сказала она, — у нас в Барранаклохе ведь нет электричества, но думаю, что морозильник можно использовать и просто для хранения кукурузы.

— Без сомнения, — согласился тот.

— Что же до бумажных салфеток, так ведь это просто приманка и все тут, — добавила Пегги.

— Вы имеете в виду годовое бесплатное снабжение «Прозрачными Удаляющими Косметику Салфетками Титании»? Я не вполне понимаю…

— А как же иначе! Разве не понятно, что они рассчитывают, будто я потрачу все свои денежки на ихнюю косму… косми… косметику, а они, значит, станут за это ее бесплатно удалять. Ну а я ничего подобного делать не собираюсь. Вот это и есть то, что в Америке зовут рэкетом, — объяснила она.

— Ах, об этом я не подумал, — отозвался юноша. — Ну а деньги? Надеюсь, тут-то все в порядке? — добавил он с беспокойством.

Пегги достала из сумочки чек, положила его на стол и разгладила рукой. Ирландец, она и молодой англичанин, сидевший по другую руку от Пегги, уважительно поглядели на бумажку.

— Еще бы! Вот это действительно мило с их стороны. Мое драгоценное сокровище. Половина куска, как говорят у них в Америке.

— Пятьсот фунтов куда больше, чем половина американского куска, и иметь их весьма приятно, — согласился молодой ирландец. — Но назвать это сокровищем, извините меня, вряд ли можно. В наши дни — тем более. И все же… без обложения налогами… в этом отношении мы даже впереди Америки. И что вы с ними сделаете?

— Ох, я сама уберусь в Америку и постараюсь устроиться в киноиндустрию — в киношку, как там говорят.

Молодой ирландец неодобрительно покачал головой.

— Вы имеете в виду телевидение? — сказал он. — Фильмы, они passes, вульгарны, vieux-jeux, старье.

— Не имею я в виду телевидение. Я имею в виду именно фильмы! — твердо сказала Пегги.

— Но послушайте… — воскликнул ирландец и принялся весьма красноречиво защищать свои взгляды.

Пегги слушала его спокойно и внимательно, но когда он кончил, сказала:

— Вы верны своим нанимателям, и все же я имею в виду именно фильмы.

— Но вы хоть кого-нибудь там знаете? — спросил он.

Пегги начала было цитировать длинный перечень своих дядей и кузенов, однако молодой ирландец тут же прервал ее:

— Нет, я говорю о ком-нибудь внутри самой отрасли, в самом Голливуде. Понимаете, хотя пятьсот фунтов и симпатичная сумма, но там вы на нее долго не продержитесь.

Пегги пришлось признать, что, насколько ей известно, никто из ее родственников в кинопромышленности не завязан.

— Что ж… — начал ирландец. Но именно в этот момент молодой англичанин, который уже давно приглядывался к Пегги, хоть и молчал, вдруг вклинился в разговор:

— Вы это серьезно — насчет кино? Там, знаете ли, очень суровая жизнь.

— А может быть, я буду лучше подготовлена к легкой жизни, если немножко постараюсь, — ответила Пегги.

— Весь Голливуд битком набит будущими звездами, которые пока что вынуждены принимать шляпы в гардеробах.

— И кое-кем, кому этого делать не пришлось, — смело парировала Пегги.

Молодой человек погрузился в задумчивость, но тут же вернулся к теме разговора.

— Слушайте, — сказал он, — вы вряд ли хорошо представляете себе, что вас ждет и во сколько это обойдется. А не лучше ли вам попробовать пробиться в английскую кинематографию и уж ее превратить в плацдарм для дальнейшего наступления?