Читать книгу "Снегопад чудес - Влада Орлецкая"

— Кто бы сомневался.

Морозов находил новый интерьер ее квартиры ужасно сексуальным, и, если бы не приступ голода, они еще долго не выходили бы отсюда. Их полное примирение состоялось глубокой ночью, затем они ненадолго, всего на каких-то пару часов, забылись сном, крепко прижавшись друг к другу. А потом проснулись и, обнаружив друг друга рядом, убедившись, что вчерашняя гроза миновала и они все еще вместе, невзирая ни на что, снова занялись любовью. Ближе к обеду Виктор как обычно заказал еду в каком-то ресторане и не поленился сгонять в ближайший супермаркет, чтобы взять там нарезку для бутербродов. Есть хотелось нечеловечески. Словом, они провалялись до вечера, даже умудрились еще немного поспать.

Но и потом они попали домой к Морозову не сразу. Он повез Анну на какой-то пляж на берегу Обского водохранилища, и там они купались нагишом и пили пиво: она — обычное, а он — как дисциплинированный водитель безалкогольное. Они смотрели на закат, исполненные нежной благодарности друг к другу за это теплое бесхитростное земное счастье. И занимались любовью на расстеленном пледе, который нашелся в салоне «лендровера». Потом они перебрались в салон, когда совсем стемнело и злобные сибирские комары вышли на ночную охоту. И вот тут их, укутанных теплым пледом, лежащих в объятиях друг друга, сморил крепкий сон. Таким образом, до дому они добрались только на следующий день.

Несчастный Бегемот, худой и жилистый, метался по дому с дикими воплями, решив, что безалаберные хозяева бросили его тут погибать голодной смертью. Они его, конечно, тут же накормили и напоили. А когда он с умиротворенным видом пожаловал к ним на диван и развалился на коленях у Анны, хозяйская ручка еще и приголубила его, почесала за ухом, как он любил.

— Я хочу ребенка, — тихо произнес Виктор, касаясь губами ее уха.

— Угу, — промычала она, уже засыпая.

Для нее как для женщины это желание казалось чем-то само собой разумеющимся. Но она испытывала удовольствие от того, что ее будущий муж сам говорит об этом. Анна была готова родить ему хоть десять детей, если сможет, конечно. Виктор будет безумным папашей, с его-то сердобольностью и просто нереальным чадолюбием, каким отличается далеко не каждая мать. А он — вот такой. Происшествие с Волгиным в итоге сослужило им хорошую службу. Их отношения стали более осмысленными, ибо они поняли, что на самом деле значат друг для друга и как легко все это можно потерять.

Жизнь потекла своим чередом. Анна поступила на курсы, выбрав сразу две группы, где обучали непосредственно дизайну помещений, а также текстильному дизайну. Расписание ее устраивало, так как занятия в обеих группах никак не пересекались, и она успевала и там и там. Ремонт в ее квартире близился к завершению, и в один из выходных дней она решила проехаться по магазинам, торгующим домашним текстилем. Кое-что, а именно золотистую органзу с египетскими мотивами на бордюре, она уже приглядела заранее, но ей хотелось увидеть что-нибудь еще, дабы иметь возможность сравнить и хорошенько все обдумать.

Она прохаживалась по торговым залам несколько часов, а когда устала и проголодалась, решила зайти в какое-нибудь заведение выпить кофе или чай, съесть парочку салатов, немного посидеть в тени навеса… и продолжить поиски. На террасе «Сибирской Короны» оказались свободные места. Она села за столик и сделала заказ. Буквально через пять минут вежливый молодой человек принес ей небольшой белый чайничек с зеленым чаем, чашку и салаты.

— Добрый день, — услышала она над ухом чей-то сладкий голосок и вздрогнула, когда, подняв глаза, увидела стоявшую рядом Ирину Шидловскую.

У Анны возникло такое чувство, будто она наступила голой ногой на ядовитого паука. Ее даже передернуло, по всему телу пробежала нервная судорога и сразу бросило в холодный пот. Шидловская между тем все стояла рядом, глядя на Анну доброжелательными глазами и беззаботно помахивая сумочкой, словно встретила хорошую приятельницу.

— Я присяду? — спросила она и тут же грациозно опустила свои прекрасные модельные чресла на сиденье напротив. Закинула ногу на ногу.

— А почему, Анечка, ты не здороваешься со мной? Как-то это невежливо, по-моему.

— А по-моему, невежливо набиваться с разговорами к человеку, которому причинил зло, — ответила Анна. Эта особа, усевшись напротив с наглым видом, испортила ей не только аппетит, но и все настроение на остаток дня.

Шидловская рассмеялась, легко и непринужденно, как киноактриса.

— Ты, наверное, имеешь в виду небольшой погромчик в твоей халупке, который учинили мои ребята? Разве это зло? От старья надо избавляться, и мы тебе в этом немного помогли. Что ж об этом жалеть? Вот если испортить то, что стоит больших денег и гораздо больших усилий… Я слышала, что ты там уже все обустроила, и квартирка получилась — загляденье… На Витины деньги. Знаешь такую поговорку: была бы курочка, состряпает и дурочка? С деньгами всякая идиотка может раскрутиться в любом бизнесе. Я бы на тебя посмотрела, если бы тебе пришлось самой карабкаться по жизни. А то, смотри ты, окрутила богатого да к тому же молодого мужика, что другим и не снилось, и просто вообразила себя царицей мира. Владычицей морскою. Да ты без него никто. Ноль без палки.

— Послушайте, чего вы добиваетесь?

— Не прикидывайся идиоткой. Ты прекрасно знаешь чего. Чтобы ты отстала от Морозова, вот и все. Что тут непонятного?

— Во-первых, я к нему не приставала…

Ирина снова рассмеялась легким серебристым смехом.

— Ну конечно… конечно, не приставала. Не виноватая я, он сам пришел! Милая Анечка, я ведь тоже женщина и прекрасно знаю, что мы сами их выбираем, а не наоборот. Все зависит от нас, от женщин, так заложено природой. Мне нужен какой-то мужчина, так я иду и беру его. Как на охоте, понимаешь?

— Не очень. — Анну порядком раздражали все эти дешевые философствования, в которые зачем-то пустилась Шидловская и которые, по мнению девушки, не имели ничего общего с реальной жизнью.

— Аня, не представляешь себе, как это важно, чтобы ты меня сейчас поняла. Ты нормальная девчонка, и, поверь, только поэтому я веду с тобой эти душеспасительные беседы. Я ничего не имею против тебя, поверь. Я не кровожадный зверь, и не хочу ничьих жертв. Но они будут, Аня, и целиком на твоей совести. Мне ведь ничего не стоит подбросить тебе в сумочку наркотики и сделать так, чтобы их у тебя нашли. Или ты предпочитаешь, чтобы тебя средь бела дня запихали в машину, увезли в лес, и там с десяток молодцов развлеклись бы с тобой по полной программе? Я тебе устрою такой аттракцион. Хотя, думаю, проще всего будет в темном подъезде чиркнуть тебе по роже бритвой… или кислотой плеснуть… Ну там решим…

Она говорила ужасные вещи, но при этом очень спокойным тоном, и Анна вдруг поняла, насколько опасна эта женщина. И еще поняла, что от нее действительно можно ожидать всего, что угодно. Разгром в квартире — это просто детский лепет. Ей, возможно, и человека убить ничего не стоит. В воображении Анны вставали образы самых известных злодеек мира, которых ей сейчас напоминала эта женщина: Лукреция Борджиа, Екатерина Медичи и увековеченная, благодаря фантазии Дюма, незабвенная леди Винтер.