Читать книгу "Галактика. Принцесса и Генерал - Ольга Гусейнова"

— Какую? — опешила я.

Мы стояли в коридоре с белоснежными стенами. И хотя белый я не люблю, он неизменно успокаивает глаз от многоцветья снаружи.

— В подробности я не вникал, но у него с почкой проблемы были. Ему еще год назад предложили трансплантацию, а он тянул. Сама же знаешь: твой начальник панически боится любых операций.

— Я в курсе его паранойи.

Ну вот и я о чем. А тут вдруг ни с того ни с сего решился лечь под лазер.

— Видимо, состояние ухудшилось? — расстроилась я, потому что Аэн Шудерино — скорее коллега, чем мой начальник.

С этим солидного возраста, но еще не старым мужчиной, ценившим, уважавшим и любившим меня как специалиста, было легко работать. И я отвечала ему тем же.

— Да какое состояние-то? — нахмурился Дож. — Мы с ним неделю назад говорили, и о здоровье в том числе, чувствовал он себя прекрасно, все у него в порядке. Да и операцию ему предлагали больше для проформы. Статистически его случай входит в зону риска неожиданных осложнений. И он весьма язвительно отзывался об этой статистике и медиках в целом. А три дня назад мы с утра договорились о совместном рейде по барам на выходных и… — Дож, отметив мои заинтригованно приподнявшиеся брови, замолчал.

— Но по какой-то же причине он внезапно изменил решение? — Мне стало еще тревожнее.

Мьяло двинулся по коридору к своей лаборатории. Набрал код, шагнул за порог, обернулся и тихо продолжил:

— Слухи пошли. Военные к спецам из разных областей обращались… Кое-кого после забрали…

— Думаешь, что-то любопытное опять нашли? — заинтересовалась я.

Мьяло хмыкнул, мрачно посмотрев мне в глаза:

— Я бы не радовался на твоем месте.

— Почему?

— Если военные нашли что-то любопытное, считай, однозначно пакость какая-нибудь. Шудерино тот еще хитрец, а неприятности чует — дай высшие мне бы так. Может, потому и «слег» срочно: счел, что операция — оптимальная возможность переждать неприятности.

— Наговоришь еще, — расхохоталась я. — Тебе только своим детям страшилки рассказывать.

Дож мягко усмехнулся, как всегда, когда речь заходила о его детях — семерых от разных и, самое удивительное, неизменно счастливых, но скоротечных браков.

— Ты сама еще ребенок, — снисходительно заявил он. — И это в двадцать семь лет. Странно, почему только ты в мои страшилки не веришь никогда.

В груди всколыхнулась старая грусть:

— Наверное, потому что видела события пострашнее, чем твои истории.

Мьяло хотел было выйти в коридор, но чуть не сломал свои разноцветные иглы, не вписавшиеся в дверной проем. Поморщился и зашипел с досады, а меня утешать передумал и, махнув рукой, закрыл дверь. Наверное, мой ироничный взгляд не понравился.

Забавная ситуация с «докторским» костюмчиком неожиданно помогла забыть о прошлых печалях, и работать я пошла, вновь включив музыку на полную громкость.

* * *

Я хозяйским взглядом осмотрела свою «вотчину» — лабораторию, предоставленную мне в прошлом году в секторе биоинженерных исследований Первым технологическим. Достаточно большое помещение, разделенное на две части: внешнюю, в основном заполненную приборами, оборудованием, специальной металлической мебелью, и «опасную зону», в которую входят в защитном автономном костюме для работы с опасными созданиями.

Пританцовывая, я прошлась вдоль стеллажей с прозрачными емкостями, где хранится подопытный материал или, как я их называю, питомцы: черви с Граппы, с которых начиналась моя карьера биоинженера, и различные симбионты, созданные из любопытства или по заказам правительств и торгово-промышленных компаний. Спектр их применения настолько широкий, что мое имя стало известным в самых разных сферах деятельности — от медицины до строительства тюрем для осужденных на краю Галактики.

Стены внешней половины однотонного светло-бежевого оттенка освещены мягким белым светом, а за перегородкой из кевларового, непробиваемого стекла (для надежности и безопасности исследований) в ожидании меня трепещет в воздухе скопление нанитов. Мои любимчики! Усевшись и крутанувшись в кресле, подмигнула им. Ввела пароль, затем отпечатком пальца открыла журнал и сделала регистрационную запись. И понеслось…

Подпевая модной нынче группе, я переоделась в обычный лабораторный костюм — зеленую просторную рубашку и штаны на шнурке, — незамысловатый, как песня в наушнике (да простят меня труны). Завязала волосы на макушке в хвост и скрутила его жгутом. Сменила туфли на легкие кеды, романтическую мелодию — на зажигательную и ритмичную. Самое то для новой серии опытов.

Музыка ревела, а я, проверив данные лабораторных приборов, приступила к основному: тестированию новичков — нанитов Кобург. Именно так я назвала их в заявке на патент, которую, слава богу, успел подписать мой начальник — чересчур трусливый и мнительный, чтобы пойти на операцию, которую считал абсолютно бессмысленной перестраховкой. Что же на самом деле его сподвигло?

Я надела шлем и активировала ментальную связь. Скопление нанитов, «почувствовав» меня, «оживилось». Вирусы способны использовать для своего воспроизводства даже клетки, лишенные генетического материала с «инструкциями» о жизнедеятельности. Именно этим их свойством я и воспользовалась, создавая симбионт из вируса и наночастицы. Единичные наниты невидимы обычному глазу, но, объединившись в «рой», представляют собой весьма грозную и смертельно опасную боевую единицу. Теперь необходимо научить их полному послушанию.

— Ну что, красавчики, потанцуем? — усмехнулась я, предвкушая развлечение.

В ответ мельтешение прозрачно-серого облачка усилилось.

Я начала тест с танца. А наниты, копируя каждое мое движение, изображали волны, прыжки и фигуры стрип-танца. Люблю подурачиться таким образом.

В момент, когда мы с нанитами изображали аиста — я стояла на одной ноге и махала руками, проверяя, в точности ли подопечные повторяют движения, — за спиной раздался сухой голос:

— Профессор Дарья Кобург?

Я резко развернулась. Первым порывом было дать в лоб незваному гостю, к тому же еще и напугавшему. Но в этот момент услышала звук мощного удара, заставившего мужчину, так некстати оторвавшего меня от работы, испуганно рефлекторно пригнуться. Я стремительно оглянулась — и улыбнулась, удовлетворенно и с гордостью. Ура, мой новый проект успешно развивается: рой нанитов, сформировавшись в здоровущий кулак, двинул в кевларовое стекло, благо рассчитанное на защиту от взрыва. А тут симбионты вируса и наночастиц… малышки незаметные, но вместе — невероятная сила!

— Вы с ума сошли? Являться без разрешения и во время тестов! — обрушилась я на незнакомца. — Вы хоть представляете, что могли натворить?

Мужчина-ашранец едва заметно поморщился, признавая свой промах, но продолжал рассматривать меня и нанитов. Свойственная этой расе флегматичность проявилась в полной мере — ее представитель быстро успокоился.