Читать книгу "У Ромео нет сердца - Лена Петсон"

Думая об этом, я никак не комментирую ее слова по поводу Кирилла. Маринке нельзя возражать, ее речь всегда важнее всего на свете. Кроме того, в свете последних событий не мне кого-либо уличать во лжи.

* * *

Навязчивый ритм заполняет пространство между танцующими. Маринка сразу же растворяется среди толпы. Я иду в сторону бара. Всего пара месяцев игры в молодую, подающую надежды актрису — и я уже цинично смотрю на то, что называется светской жизнью. Танцуй, общайся, веселись; главное — не попадай в какую-нибудь тусовочную историю, которая может испортить твою репутацию. «Ух, как тут круто, круто!» — подбадриваю я себя, постукивая кончиками пальцев по стойке бара.

— Она? — спрашивает стоящая рядом со мной блондинка свою подругу, показывая на меня.

— Вроде бы. Похожа, — отвечает та.

— Это ты снимаешься в новой «Ромео и Джульетте»? — обесцвеченная особа наклоняется к моему уху.

— А? — как обычно в подобных ситуациях, издеваюсь я.

— Извини, ты — Джульетта из нового фильма?

— Ааа… да, — я демонстративно туплю в надежде, что так они быстрее отстанут.

— Ну, и как там Марк?

— Нормально, — киваю и встаю, чтобы уйти на танцпол, иначе мне от них еще долго не отвязаться.

— Передавай ему привет! Он классный, — кричат мне вслед.

Вот так, куда бы я ни пошла — всюду Марк или напоминания о нем. Идут дни, и я отчасти забыла подробности той ночи, моей первой ночи любви. Занятая съемками и подготовкой к экзаменам, я живу, как во сне. В этом киношном сне я целую и обнимаю его, а он принимает все это как должное, отвечая мне своей киношной взаимностью.

Съемки в фильме привнесли в мою жизнь не только стресс, нервы и труд, но и некоторую уверенность в себе; думая о том, что не каждая девушка в восемнадцать лет получает роль в кино, я всегда распрямляю плечи. Нет-нет, серая мышка не превратилась в принцессу — нет такой волшебной палочки, которая смогла бы это осуществить. Я по-прежнему странная девочка Юля: простая и сложная, ведомая и своевольная, решительная и робкая. Однако если прежде я едва могла произнести хоть слово без стеснения, разве только при общении с мамой или Димкой, — то теперь реже опускаю глаза, почти не краснею и не делаю прочей ерунды, которую обычно делают девушки вроде меня. Думая об этом, я держу спину прямо и танцую, танцую, танцую…

— Юлька! — кто-то окликает меня и берет за руку.

Я оборачиваюсь и вижу среди танцоров Кирилла.

— Она где-то там! — кричу я ему и показываю в сторону, где последний раз видела Маринку.

— Кто?

— Марина!

— А может, я хочу с тобой танцевать! — выкрикивает он.

Пара секунд — и его пьяное лицо нависает надо мной: поры лоснящейся кожи, слегка потрескавшиеся губы и нездоровый блеск в глазах. Наш милый модный мальчик, наш плут и демон, наш Тибальт. Он все ближе и ближе, и вот я уже чувствую его руки на своей талии. Смеюсь, пытаюсь их убрать.

— Хорошо, что завтра воскресенье, — разгоряченный Кирилл говорит это так радостно, словно это как-то касается нас обоих.

— Вы поругались, что ли? — пытаюсь я напомнить ему о Маринке.

— Кстати, я здесь не один, — Кирилл явно не слушает меня и продолжает делать и говорить только то, чего ему хочется.

— А с кем? — ради приличия спрашиваю я.

— С нашим расчудесным Ромео!

Кирилл показывает рукой в сторону двери — и я вижу Марка. Сколько времени он уже там стоит и смотрит на нас? Я инстинктивно отстраняюсь от Кирилла и в этот момент обращаю внимание на блондинку, которая донимала меня вопросами, — она рядом с ним, и у них явно все хорошо. Я чувствую, как вновь мысленно падаю со скалы своих надежд и мечтаний. Марка ничто не изменит…

Он машет мне рукой. Прекрасно. А где же Ирина? «Неужели они уже начали осуществлять озвученный ею план нашего продвижения?» — эта мысль приходит в мой возбужденный шумом мозг и заставляет меня еще больше волноваться.

Да, я хочу быть рядом с ним, упиваться вместе весельем, смешаться с толпой, а потом уйти прочь от этой самой толпы. Но не так. Не напоказ. Не лживо. Я больше не слышу, что говорит Кирилл. Мне сейчас не нужны ни он, ни Маринка — я пробираюсь к бару, беру бокал шампанского и мысленно плачу…

* * *

Кажется, я выпила слишком много: ничего не могу с собой поделать — голова кружится… Наш танец с Кириллом длится слишком долго. Иногда я поглядываю на Марка. Улыбаюсь. Он отвечает мне тем же и тоже принимается пить. Вертит в руках бокал, и это злит меня еще больше — все смотрят, как он пьет, а блондинка льнет к нему все откровеннее. Нет, он не принадлежит ей! Как не принадлежит и мне. Сейчас он кажется мне чужим. Я улыбаюсь, танцую с другим парнем, стараясь разозлить Марка…

Его друзья чему-то смеются, и он присоединяется к ним — хохочет громче всех…

— Посмотрите, какие девочки! — произносит кто-то с пьяным вожделением.

В зал только что вошли три девицы и сейчас стоят у входа, словно свежий, еще не распакованный товар. Взгляд больших раскосых глаз одной из них скользит по Марку. Брюнетка — не промах. Она подмигивает ему, и все обращают на это внимание.

— Ты знаком с ней? — спрашивает у Марка кто-то из его окружения.

— Да.

— Тогда зови их всех к нам!

Танец заканчивается. Я смотрю на Марка — увы, с ним мне ничего не светит, он никак не отреагировал на то, что я танцевала с другим… Отхожу в сторону, сажусь за свободный столик.

— Ну, давай, познакомь нас! — не унимаются парни.

Он встает и направляется туда, где стоят приглянувшиеся им красотки. И уже через пару минут возвращается к парням вместе с ними.

— Сейчас мы все устроим! — суетятся мальчики.

— За знакомство! — поддерживают девочки.

Упругая грудь брюнетки нависает над Марком. Ревность. «Это самое ужасное из всех знакомых мне чувств», — думаю я. Всеми частями своего соблазнительного тела девушка демонстрирует Марку свой интерес. Слов не требуется. Всем все очевидно. Такой напор отпугивает даже блондинку, она уходит на танцпол.

В клубе многолюдно и накурено. Временами мне кажется, будто за дымом я не вижу не только лиц, но и очертаний фигур. Однако ничто не мешает мне чувствовать боль. Я бросаю взгляд в спину Марка, желая лишь одного — передать ему свои чувства и эту боль… Внезапно он оборачивается, смотрит мне в глаза. Он все понимает — подсказывает мне мой отягощенный шампанским ум.

* * *

Марк подходит ко мне вплотную. Я вижу его бледное в свете прожекторов, мокрое от напряжения лицо. Оба молчим. Он берет мою ледяную руку, и я инстинктивно делаю шаг назад, пытаясь вырваться. Но, не справившись с опьянением, падаю и больно ударяюсь об пол, сверкающий разноцветными огоньками подсветки. Неудержимо катятся слезы: они застилают мне глаза, мешают дышать.