Читать книгу "Волчица советника - Елена Литвиненко"

Я отодвинулась.

Он притянул снова.

Я затихла, позволяя ему играть с пальцами на моей руке.

— Кошмар приснился из-за моих подарков?

— Что?.. Нет. Это мой особый кошмар, еще с детства, — грустно улыбнулась я.

— Часто?..

— Часто. Но обычно Тим успевает меня разбудить, у него очень чуткий сон.

— Та-ак, — протянул Йарра, и татуировка больно уколола ухо искрами раздражения. — Значит, тебя Тимар все еще будит? Я кому велел переехать?!

Граф приподнялся, навис надо мной, рассерженно глядя в глаза.

— Мне не нравятся покои Галии, — буркнула я.

— Значит, живи в моих!

— Что, с пантерой?

— Да хоть с гоблином, я всего два раза в неделю здесь бываю!

Граф злился, но это была совсем не та злость, что заставляла сжиматься в комок и пытаться слиться с мебелью. Подобные вспышки меня скорее веселили.

— Я подумаю.

Притворно зарычав, Йарра прижался к моим губам в крепком поцелуе. Тоже не страшном. Кто бы мог подумать, что Его Сиятельство, великий и ужасный Райанский Волк, будет пытаться отвлечь меня от страшного сна!

…как ненавидеть его после этого?..

А «Эванджелину» я все-таки прочитала, хоть и обещала себе к ней не прикасаться. Открыла папку… и пропала. Если бы Тим не напоминал мне, что нужно поесть, а организм — о естественных нуждах, я бы вросла в кресло. Помню еще, я все огрызалась на Тимара, пытавшегося выгнать меня на улицу.

— Отстань, — когда братец дернул меня за вихры.

— Уйди, — когда его руки начали разминать мне шею. — Хотя ладно, продолжай.

— Ты с ума сошел?! — завопила я и вцепилась зубами в мужскую руку, вдруг оказавшуюся слишком близко к вырезу рубашки. — Вы?..

— Ну и зубы у тебя, — скривился граф, рассматривая наливающийся кровью укус.

— Простите… Я испугалась… А разве сегодня среда?

— Пятница. Я ненадолго.

— …Мне показалось или я слышал хлопок телепорта? — заглянул в библиотеку Тим.

— Показалось, — проворчала я, прячась за книжными стеллажами, где спешно застегивала рубашку и поправляла ремень на бриджах. Йарра действительно пробыл недолго, но этого хватило, чтобы я походила на жертву урагана.

— Ну, значит, показалось, — покладисто согласился Тимар. — Все хочу спросить — как у тебя с графом?

— Чудесно, — проворчала я. — Тебе-то что?

— Мне? Любопытствую. — Судя по звукам, Тим устраивался в библиотеке надолго. — Это не твоя пуговица на полу?..

Лярвин дол!

— А с графом вы отличная пара.

— Тим, я сейчас тебя стукну.

— За что?

Услышав приближающиеся шаги, я вытащила первую попавшуюся книгу и раскрыла на середине.

— За неуемное любопытство!

Тимар прислонился к шкафу, стараясь не давить на больную ногу, растер бедро, откинул за спину свесившуюся косу.

— Я просто хочу, чтобы у тебя все было хорошо, а для этого нужно, чтобы ты прекратила накручивать себя и трепать нервы Его Сиятельству.

— Ему потреплешь, как же!

— Тебе это неплохо удается. — Тим вдруг фыркнул. — Ты книгу вверх ногами держишь!

Брыг!

Захлопнув том, я запихнула его на место и попыталась протиснуться мимо Тимара, но брат поймал меня за талию.

— Нет уж, от разговора ты не сбежишь. Служанки слышали, как вы позавчера ругались — из-за чего?

— Я не хочу об этом говорить. Пусти, — задергалась я.

— Не пущу. Давай пошипи на меня.

У Тима очень светлая улыбка, преображающая его нервное лицо с тонкими чертами. И веснушки… Яркие солнечные крапинки на носу и под глазами, которые он все пытается вывести огуречным бальзамом. Люблю его…

— Я тоже тебя люблю, — Тим погладил меня по волосам, по спине. — Рассказывай, что ты себе навыдумывала? Эли подробностей не слышала, боялась долго у двери стоять.

Не выдержав, я засмеялась.

— Сумасшедший! А если бы граф узнал, что ты велел за нами шпионить?

— Думаю, он бы мне нос свернул набок. Так что рассказывай сама, не заставляй меня рисковать чудесным профилем.

Вздохнув, я уткнулась ему в плечо.

— Он ведет себя, как мой друг. Я не понимаю зачем, Тим? Для чего? Он же мой хозяин и господин, я же все равно сделаю что бы он ни велел. А он… Понимаешь, я боюсь ему верить! Я уже считала его другом, и что из этого вышло?

— М-да… — Тим отстранился и, опираясь на мое плечо, пошел к креслу. — Болит, зараза! Никак к метели. Садись, — кивнул он на стул. — Как говорится, отсутствие женского воспитания налицо… Лира, ты же умная девушка, неужели в твою хорошенькую головку никогда не приходила идея, что ты ему просто нравишься? И что подарками он выказывает свое расположение? Или ты ждешь, что он рухнет на колени с воплем: «Любимая, я жить без тебя не могу?» Что серенады петь начнет? Лира, он граф, Первый Советник князя, он начинал службу простым капитаном, а стал Лордом-Адмиралом! Сам! Без протекции отца! Ты всерьез считаешь, что в Его Сиятельстве можно отыскать хоть каплю романтизма? Ему тридцать семь, Лира! Он взрослый мужчина, как ты правильно сказала, твой хозяин — и чтобы сопли на кулак мотал, добиваясь твоего расположения? Он привык просто БРАТЬ, ничего не давая взамен, тебя же засыпает подарками, о которых Галия могла только мечтать! Он позволяет тебе то, за что другую уже давно отправил бы в казармы, на потеху солдатне, или просто высек. Какие еще доказательства тебе нужны, скажи?..

…мне действительно позволялось многое.

Я была в легком шоке, когда узнала, что обыденные для меня вещи недоступны другим леди — не то что признанным бастардам, но даже законнорожденным. Книги, учеба, уроки верховой езды и плавания — все то, что долгое время я считала обременительной обязанностью, вдруг оказалось редкой привилегией, возможным капризом отца или опекуна. О прогулках в одиночестве, без десятки компаньонок, о горной пантере в спальне, о разговоре на равных, о ежемесячно выделяемых деньгах, которые я могла тратить по своему усмотрению, даже не упоминаю.

Хорошо помню один из вечеров, устроенных в честь графа парой его баронов. Я, как посмеивался Йарра, бунтовала, отказываясь надевать платье — холодно, неудобно, на грудь все пялятся, и Его Сиятельство позволил остаться в чем есть, удовлетворился иллюзией, делающей меня старше и… как бы это сказать, более развитой. В чем есть — это в брюках, рубашке, короткой меховой жилетке и невысоких сапожках. И с залихватским платком на шее, прикрывающим следы страсти графа. Когда слуга принял мой плащ, тишина в зале наступила гробовая — не то чтобы общественность не знала, что в домашней обстановке я предпочитаю одежду пажа, но такой откровенный вызов приличиям и устоям! Штаны носили только оголтелые наемницы и магианы. И я.