Читать книгу "Крылья - Кристина Старк"

– Когда он ушел из дома?

– А что? Ты пропал прошлой осенью. Примерно восемь месяцев назад.

– Ну, значит, у него было достаточно времени, чтобы всему этому научиться.

– Учиться?! Принимая во внимание твой рассказ, я думаю, у него были дела поинтересней, чем учиться – чему бы то ни было. Кажется, ты многого недоговариваешь.

Я повернулась к нему и сердито уставилась на него. Сейчас в нем не было ничего от Феликса. Волосы, лоб, сосредоточенный взгляд, нос, подбородок – я словно видела это все впервые. Такой знакомый и чужой одновременно. Таинственный, как сумерки, как темная вода. Он молчал.

– Феликс, я хочу большего, – начала упрашивать я.

Он вскинул брови.

– Ну я имею в виду, что… – засуетилась я, краснея, – что хочу больше подробностей.

– Я понял, – улыбнулся он, в открытую упиваясь моим смущением. – Однако – нет.

– Фели…

– Лика, все это касается не только меня, но и моей семьи. Я волен делать со своими секретами все что захочу, но чужие обязан хранить. Я и так сказал больше, чем следовало.

Сразу два чувства полоснули по нервам: очередной укол ревности при упоминании его «новой семьи» и необъяснимое смущение – он первый раз обратился ко мне по имени.

* * *

Время близилось к полуночи, я изводила Феликса вопросами, но чем больше я спрашивала, тем меньше понимала. Его ответов, кусочков пазла, было слишком мало, чтобы нарисовать цельную картину его новой жизни. Что бы он ни говорил, моей первой реакцией всегда был внутренний протест: «Это слишком невероятно, чтобы быть правдой!» Но стоило мне посмотреть на него, и мой скепсис сходил на нет. Он вел машину – спокойный, сосредоточенный, безупречный. Именно безупречный, потому что его сложно было в чем-то упрекнуть. Хотя мне очень хотелось.

– Где ты живешь сейчас? Судя по номерам машины, не в Украине? Что это за такой красный ромбик с белым крестиком на твоем номерном знаке? – я начала новый этап допросов.

– Нет, хватит, – отмахнулся тот. – Теперь моя очередь. Пора бы рассказать что-то взамен.

– Зачем? Ты столько раз давал понять, как мы все тебе безразличны, что я не совсем понимаю, зачем тебе что-то рассказывать.

– Если бы были совсем безразличны, то я бы не мчал сейчас на другой конец страны сломя голову.

– Не мчал бы, однако оставаться не будешь тоже. Завтра покажешься Анне и сразу же уедешь, так? – вздохнула я. – Ты не собираешься тратить на это много своего времени?

– Даже если бы хотел остаться, то не смог бы.

С приближением минуты Икс я все больше начинала сомневаться в том, что Анна сможет просто взять и отпустить его. Почему, черт возьми, все всегда так сложно? Почему не бывает как в дурацких бразильских сериалах: он потерялся, потом нашелся, а потом все жили долго и счастливо…

– Значит, хочешь что-нибудь знать? Я учусь в одиннадцатом классе, мое имя ты знаешь, планов на будущее нет, талантов особенных нет, на здоровье не жалуюсь, – сказала я и отвернулась.

– Мне кажется, ты не до конца откровенна.

– Не до конца откровенна? Кто бы говорил, – буркнула я.

– Я о здоровье. Меньше чем за сутки ты успела три раза отключиться. И часто с тобой это происходит?

Что-что, а это мне меньше всего хотелось обсуждать с кем бы то ни было.

– Нет, – отрезала я.

– Ну же, не упрямься, если будешь хорошо себя вести, я разрешу тебе еще что-нибудь спросить, – шутливо сказал Феликс.

Но мое чувство юмора окончательно подбило себе ногу. Как обычно, когда разговор заходил о моих «обмороках».

– Это слишком личное, чтобы я могла выложить об этом фактически незнакомому человеку. Да и зачем тебе это знать? Волнуешься обо мне? Не поверю. Ради праздного любопытства? Тогда тем более не вижу смысла трепаться об этом.

– Ты обращалась к врачу? – оборвал он меня, пропустив мою тираду мимо ушей.

– Не думаю, что они смогут мне помочь, – отмахнулась я.

– Это не так безобидно, как может показаться на первый взгляд. Может свидетельствовать о нарушениях в мозговом кровообращении…

– За последние пару месяцев ты успел получить еще и медицинский диплом? – съязвила я.

– Просто поверь мне. С этим не шутят.

– Просто не лезь, хорошо? Как-нибудь сама разберусь.

Я сама удивилась своей грубости. Но его сердобольные советы меня и правда раздражали. Завтра он уедет, и мы больше никогда не встретимся, так зачем разыгрывать из себя заботливого родственника?

Но с другой стороны – я заставила себя дышать ровно – мне ведь совсем не сложно рассказать что-нибудь о себе, нам еще столько часов предстоит провести в машине, зачем нагнетать обстановку? Тем более что по большому счету в его советах нет ничего оскорбительного… Я вздохнула.

– Ладно, – сдалась я. – Эти… обмороки случаются часто. Чаще всего, когда я напугана, волнуюсь или чувствую боль. Когда уровень адреналина начинает зашкаливать, меня выбра… В общем… Я теряю сознание. Иногда мне кажется, что я смогла бы контролировать все это: дыхательная гимнастика, успокоительные и так далее, но на практике все не так просто. Особенно если случается что-то неожиданное. Никогда не знаешь заранее, переползет уровень адреналина допустимую отметку или мне повезет, и я останусь в сознании…

Я перевела на него глаза и поразилась: впервые за все время нашего знакомства Феликс был по-настоящему озадачен.

– Ну что, доктор? Вы поможете мне? – ухмыльнулась я.

Он молчал. Казалось, теперь мы ненадолго поменялись ролями: я говорила всякие невероятные вещи, а он с трудом верил.

– Какие еще симптомы? – наконец спросил он.

– Больше ничего особенного, – я пожала плечами и отвела глаза. – Через некоторое время прихожу в себя. Пытаюсь забыть об этом и жить дальше.

И это все, что в моих силах, Феликс.

* * *

На часах было около трех ночи. Голова медленно наливалась свинцовой тяжестью.

– Ты собираешься вести машину всю ночь? – спросила я, сражаясь с подступающей сонливостью.

– Лимит твоих вопросов уже исчерпан, – улыбнулся он.

– Ах да, конечно. Но знай, что уснуть за рулем будет крайне подло с твоей стороны.

– Мое обещание доставить тебя домой в целости и сохранности – в силе.

– Все обещания в нашем мире – это всего лишь слова, – возразила я, закрывая глаза.

– Не мои, – просто и без всякого пафоса сказал он.

Мне снова захотелось повернуться к нему и прочитать все эмоции на его лице – все до единой. Обещания наркомана, убийцы, человека, ничего не помнящего о своей прошлой жизни, – о, безусловно им можно верить не больше, чем обещаниям душевнобольных или политиков, однако, вопреки воплям здравого смысла, я верила ему. Я повертела в голове эту странную, пугающую и одновременно умиротворенную мысль и провалилась в сон.