Читать книгу "Цвет любви - Кэтрин Тейлор"

— Я совершенно измотана, Энни, честно. А завтра будет наверняка не легче. В следующий раз я с вами, обещаю.

Она улыбается.

— Ладно. Но смотри, если наш босс будет так тебя изматывать каждый день, ты не успеешь вкусить сладкой ночной жизни Лондона. — Она угрожающе поднимает палец. — И тогда мы немедленно заберем тебя обратно в наш отдел!

Чуть позже, когда я провожаю Энни и Маркуса, мне приходится еще раз заверить их в том, что все в порядке и они могут оставить меня одну. Облегченно вздохнув, я закрываю за ними двери, радуясь тому, что осталась в квартире одна.

* * *

Джонатан стоит у моей постели, на которой я раскинулась, обнаженная, и от сознания того, что он рассматривает меня, по всему телу бегут мурашки. Я не могу успокоиться, извиваюсь на постели, тяну руки вверх, запускаю пальцы в волосы.

Его лицо остается в тени, я не вижу его выражения, но это только усиливает мое возбуждение. Между ног становится горячо, и страстное желание, которое я испытываю, усиливается. Я хочу, чтобы он прикоснулся ко мне, я хочу почувствовать на себе его руки.

— Пожалуйста, — шепчу я, но он не прикасается ко мне, остается стоять в тени, высокий и темный.

Сердце бешено стучит, и я чувствую странную свободу, не стыжусь своей наготы. И поскольку жар не спадает, я касаюсь себя сама, провожу рукой от плеч к грудям, крепко сжимаю их. Мои соски затвердели и стоят торчком, и, когда я прикасаюсь к ним, внизу живота словно ударяет молния и с моих губ срывается стон. Я снова и снова дергаю их, наслаждаясь волнами страсти, распространяющимися внутри меня. Напряжение между ногами становится почти невыносимым, и моя рука словно сама собой опускается туда, ложится на мягкий холмик, принимается ласкать самое чувствительное место.

Словно загипнотизированная, я смотрю на темную фигуру, стоящую возле моей кровати. Он может ослабить эти мучения. Но я не знаю, как заставить его сделать это.

Я в отчаянии провожу языком по пересохшим губам, с трудом переводя дух. Я не вижу его лица, только глаза, в ледяных голубых глубинах которых пылает сжигающий меня огонь. Я вздыхаю и выгибаюсь дугой. Дрожь пронизывает мое тело, вся страсть, кажется, собралась у меня между ног, она становится сильнее, становится невероятно интенсивной. А затем эта точка, к которой все тянется, взрывается, разгоняя по всему телу широкие круги облегчения. Меня сотрясает дрожь, я слышу собственный негромкий стон.

Я хочу удержать Джонатана, но он отходит, снова исчезает в тени, пока наконец не становится полностью невидимым для меня. Он ускользает от меня, бросает меня.

Нет…

Я резко просыпаюсь и поднимаю голову, оглядываюсь по сторонам. Я в своей комнате. С улицы падает слабый свет фонарей, я отчетливо вижу очертания мебели. Я лежу в постели. Одна. Моя ночная рубашка задралась, одна рука лежит между ног, вторая сжимает грудь. Глубоко вздохнув, я опускаю их обе на матрас и откидываюсь на подушку.

Это был всего лишь сон.

И, несмотря на это, мне с трудом удается успокоиться. Я все еще часто дышу, но пока восстанавливается дыхание и распространяется во мне чувство удовлетворения, реальность проникает в мое сознание. Я перекатываюсь на бок и, словно для того чтобы защититься, подтягиваю ноги к телу.

Такого яркого эротического сна у меня никогда еще не было, и меня по-настоящему пугает его потрясающая реалистичность и то, как сильно я наслаждалась чувством, которое он во мне пробудил. Очевидно, меня тянут к Джонатану Хантингтону не простые грезы.

Что представляет для меня настоящую проблему.

Потому что я почти слышу голос предупреждающей меня Энни. Он не тот человек, о котором стоит мечтать, я знаю. По крайней мере, вот так.

Но я ничего не могу поделать. Он оказывает на меня роковое влияние, и будет только хуже. Потому что тоска, пробужденная сном, еще осталась, и я сомневаюсь, что она так просто исчезнет снова. Что мне делать, если я не смогу избавиться от этих чувств?

Вспоминаю брошенную им в автомобиле фразу. Это только начало. Начало чего?

Я озадаченно вглядываюсь в темноту, и проходит немало времени, прежде чем мне удается снова уснуть.

* * *

— Хорошо спалось?

Слова Джонатана заставляют меня испуганно поднять глаза. Уже от одного звука его голоса меня пробрала дрожь. Но этот вопрос в буквальном смысле выбивает меня из колеи, потому что перед глазами снова всплывает увиденный прошлой ночью сон.

Он стоит в дверном проеме кабинета, находящегося рядом с его собственным, куда сегодня утром меня провела Кэтрин Шепард: с настоящего момента он станет моим рабочим местом. Кабинет настолько же велик, как и офис Джонатана, и выглядит практически точно так же. Письменный стол, за которым я сижу, похож на тот, который стоит у него.

— Да… спасибо, — бормочу я и чувствую, что краснею, когда наши взгляды встречаются.

Когда я пришла на работу, его еще не было, однако на моем письменном столе уже лежала куча документов, в которую я в буквальном смысле рухнула, чтобы постоянно не думать о том, что мне сейчас предстоит с ним встретиться.

И вот он здесь. Вопреки обыкновению, на нем сегодня нет пиджака, он одет только в рубашку, снова черную, и черные джинсы. Он кажется более свободным, ненапряженным, улыбается мне. Что заставляет мой желудок подскочить к горлу.

— Как все прошло… в клубе? — Мой вопрос звучит гораздо более решительно, чем я себя чувствую.

Но я просто не могу удержаться, потому что с тех пор, как Энни сделала свое странное замечание, мысль о клубе не оставляет меня в покое. Я надеюсь, что он расскажет об этом подробнее, но он просто смотрит на меня. Долго. Так долго, что я погружаюсь в его глаза и с трудом вспоминаю о том, что нужно дышать.

— Интересно, — отвечает он наконец и отталкивается от дверной рамы. Подходит к письменному столу, и на этот раз именно он оказывается на стороне посетителя. Стул меньше, чем тот, что у него в кабинете, и это только подчеркивает его рост. Он с улыбкой разглядывает меня. — Вижу, мы сегодня партнеры.

Тон его голоса, когда он это произносит, звучит настолько интимно, что в животе у меня снова поселяется щекочущее ощущение. Однако я пытаюсь не подавать виду, опуская взгляд на узкую черную блузку, которую надела сегодня. Вырез довольно глубокий, но именно поэтому я ее и выбрала, равно как и короткую черную юбку, которую надела к ней, а также большие серебряные креольские серьги. Вещи скорее классические, но, несмотря на это, довольно броские. Я хочу, чтобы он обратил на меня внимание. И чтобы ему понравилось то, что он видит. Он должен воспринимать меня не как маленькую практикантку, а как женщину.

— Вам это мешает?

Он снова улыбается своей дерзкой и обворожительной улыбкой, и, глядя ему в глаза на этот раз, я замечаю, что они не просто голубые. В них есть несколько темных пятен, вкраплений, которые можно заметить, только если присмотреться внимательнее.