Читать книгу "Моя чужая женщина - Наталья Андреева"

Алина рассуждала примерно так: патология бывает разная. Фригидность – не самое страшное, что может случиться с женщиной. От этого не умирают. Удовольствие же можно получать и от других вещей: от хорошей еды, вина, путешествий, классической музыки. Самое интересное, что и Михаил Одинцов думал примерно так же. Он боялся оказаться несостоятельным, и этот комплекс Алина побеждать не стала. Если ее жених не думает постоянно о сексе и не тащит ее в постель, пусть так оно и остается. К тому же Михаил был так занят на работе, что накапливающаяся за неделю усталость брала свое.

Словом, они друг другу очень подходили. Через каких-нибудь три месяца Алина Лепехина уже готовилась к свадьбе.

– Я думаю, тебе надо бросить работу и заняться устройством нашего быта, – сказал Михаил. – Твоя квартира слишком маленькая. Нам там будет тесно.

– Согласна. Надо найти жилье побольше и устроить обмен. Я сама этим займусь.

– А я возьму на себя расходы. Это первое. Во-вторых, я планирую расширяться, и мне будет нужна помощь. В банк с документами, а тем более с большими деньгами я не могу послать чужого человека.

– Хорошо, – кивнула Алина. – Ты всегда можешь на меня рассчитывать.

– И еще, я считаю, целесообразнее потратить деньги на свадебное путешествие, чем устраивать роскошное торжество и звать всю родню.

– Это разумно. Зачем нам кормить такую толпу? На дорогие подарки рассчитывать не приходится. Останемся внакладе.

Вот так разговаривали жених с невестой – словно два бухгалтера, калькулирующие выгодную сделку. Нет, Одинцов не увлекся Алиной, так же как она не увлеклась им. Но оценил ее ум, проницательность и умение слушать. Он нуждался именно в такой женщине. Характер же у Алины Одинцовой был сильнее, в нем явно преобладало мужское начало, и Алина все взяла в свои руки. Через какое-то время она полностью подавила мужа и подчинила его себе.

На работе Одинцов был большой начальник. Хозяин. Глава фирмы. Но каждый вечер он по привычке отчитывался жене. Она либо одобряла, либо не одобряла. К ее советам он прислушивался, ее мнением дорожил. И дела на фирме шли успешно.

Их интимная жизнь с самого начала протекала вяло. Супружеские обязанности оба и выполняли как обязанности. Строго по графику: раз в неделю, в определенный день. Надо, мол. Делу нужен наследник. В загородном же доме, куда Одинцовы переехали через пять лет, они по взаимному согласию разошлись по разным спальням. И с этого момента друг к другу заходили только по великим праздникам, потому что уже поняли, что детей у них не будет. Так зачем, если обоим это не доставляет удовольствия?

Удовольствие ведь можно получать и от других вещей. Например, их дом был самым богатым в коттеджном поселке, а участок земли самым большим. Просуществовав десятилетие и преодолев последствия кризиса девяносто восьмого, фирма теперь процветала. Денег было полно.

В чем-то Юрий Греков был прав: стреляться у Михаила Одинцова не было причин.

… – Но последнее время его болезнь обострилась, – сказала Алина, после того как выдала Грекову предысторию своих отношений с Михаилом Одинцовым.

– Болезнь? Какая болезнь? – спросил Юрий.

– Его фобия. Боязнь врачей.

– Но вы же сказали, что успешно ее преодолели.

– Видите ли, Миша подвергался сильным нервным стрессам – он был главой крупной фирмы. Для людей с такой психикой это опасно. И еще… Он ведь лечился от бесплодия, но безуспешно. Получилось следующее… – Алина замялась, но все-таки продолжила: – Тогда, девять лет назад, я сумела убедить мужа, что ничего опасного у него нет, никаких заболеваний с риском для жизни. Но мы ведь тогда не знали, что он не может иметь детей!

– А разве это опасно для жизни? – усмехнулся Юрий Греков.

– Нет, конечно, но это может создать определенный комплекс. Если честно, мне бы не хотелось выносить сор из избы, но последнее время с ним творилось что-то ужасное, – тихо сказала Алина и сделала внушительный глоток «Маргариты». – Особенно последний месяц… Извините. Мне трудно об этом говорить… Я столько пережила…

– А вы попробуйте, – сказал Греков, и в его голосе она вновь уловила иронию.

– Как вы жестоки! У меня муж трагически погиб!

– Обстоятельства его смерти весьма странные. Он застрелился ночью. В своей спальне. Лежа в постели. Проснулся, протянул руку, вынул из тумбочки пистолет и выстрелил себе в висок.

– Вот именно. Так оно и должно было случиться.

– Это почему же?

– Да потому! Именно ночью с ним происходило что-то странное…

Вторые полчаса в пробке

«Жигули»

… – Значит, доктор Ко – это моя жена, – после напряженного раздумья сказал Юрий Греков.

– Не совсем так, – поправил его Петров. – Это целый коллектив. Творческая группа. Но Нина играла там первую скрипку: она поставляла идеи.

– Погоди… – Греков наморщил лоб. – У нас дома книг десять, никак не меньше. Экранизация. Тиражи… Сколько же у нее было денег?

– Не беспокойся, не так много. Во-первых, она работала над проектом не одна. Во-вторых, не ее имя стояло на обложке. В-третьих, Нина не умела торговаться…

– Дура! – не удержался Греков.

– В-четвертых, многим помогала. В-пятых…

– Да что там такое?! – взорвался вдруг Юрий. – Почему стоим?!!

– Погоди-ка… Я погромче сделаю.

И Петров протянул руку к магнитоле. До сих пор друзья не обращали внимания на то, что происходило в эфире. Магнитолу Греков включил, но звук приглушил, поскольку разговор складывался самым неожиданным образом и был достаточно напряженным. Теперь же Володя Петров уловил что-то и прибавил звук. И оба услышали голос ведущего новостей.

– …огромная пробка на внешней стороне МКАД. Опрокинулся грузовик и перекрыл движение по всем полосам. Сейчас его пытаются убрать с проезжей части. Но уже скопилась многокилометровая пробка, из-за которой движение будет парализовано в течение нескольких часов…

– Что-о?! – не выдержал Греков. – Нескольких часов?!

– Да что ты так переживаешь?

– Выпить я хочу – вот что. У меня нервы.

– У всех нервы.

– Иди ты к черту! – огрызнулся Греков.

– Так мне продолжать? – И Володя Петров вновь приглушил звук. – Ты ведь хочешь знать, куда твоя жена тратила деньги?

– Ах, она их все-таки тратила! – с ненавистью сказал Юрий Греков. – Уж не на себя ли, любимую?

– А что тебя так удивляет? Нина любила драгоценности, и у нее был хороший вкус.

– Да они ей шли, как корове седло!

– А вот тут ты ошибаешься. Твоя жена была не только умницей, но и очень красивой женщиной.

– Нинка была о… Ха-ха!