Читать книгу "В Россию с любовью - Сергей Донской"

— Сюпер…ньюмер…эри, значит, — процедила Маша с ненавистью. — Вот какую ты мне бяку приготовил, Артурчик. Форти эйт стрит с Мэдисон-авеню в придачу… Ладно. За мной не заржавеет!

Взглянув на часы, показывавшие начало девятого, Маша бесшумно уничтожила следы обыска и покинула спальню. Прихватив телефонную трубку в ванную, она по памяти набрала телефонный номер, которым не пользовалась вот уже несколько лет. Номер принадлежал Гарику. Маше так не терпелось дозвониться ему немедленно, что пластмассовый корпус трубки потрескивал под нажимом стиснувших ее пальцев.

Задолго до того, как Маша превратилась в местную достопримечательность ночного клуба «Мэджикал Мистери Таур», она работала на трассе из Шереметьева в Москву. Этот 38-километровый отрезок дороги был облюбован несколькими бригадами картежников, обрабатывавших доверчивых лохов прямо в такси. Маша входила в маленький дружный коллектив Гарика. В его ударной бригаде она изображала молоденькую дочь, отговаривающую азартного отца не играть на деньги с первыми встречными. Разумеется, ее доверчивый «папуля» являлся не жертвой, а искуснейшим шулером, бесподобным каталой, который в конечном итоге облегчал карманы лохов на всю сумму имевшейся там наличности. Сам Гарик в этих постановках участия не принимал. Он обеспечивал жуликам прикрытие, отстегивал причитающееся в бандитский общак и решал все возникающие по ходу пьесы проблемы.

Маша ни за что не стала бы напоминать о своем существовании этому опасному типу, если бы не обстоятельства. Не могла же она позволить Артуру улизнуть из Москвы, не отомстив ему напоследок! Просто расцарапать ему лживую физиономию? Нет, слишком мало было этого, чтобы почувствовать себя отомщенной. В голове Маши созрел куда более коварный план.

— Слушаю? — не слишком благозвучный голос Гарика заставил ее радостно встрепенуться.

— Гарик?

— Ну?

— Гарик! — повторила Маша чуть ли не с восторгом. — Это ты!..

— Слышь, коза! Чего тебе надо? Ты кто вообще?

— Я Маша… Ну, Машутка-Шутка, помнишь?

— А… — В голосе Гарика прозвучало облегчение и разочарование. — Говори. Только учти, пассажиров теперь другие катают. Не при делах я… Вернее, при других делах, — поправился Гарик.

— Тут клиент нарисовался, — торопливо выпалила Маша. — Америкэн-бой.

— Какой еще пеликан, к хренам собачьим?

— Американец.

— Чего-чего?

— А-ме-ри-ка-нец!

Она говорила вполголоса да еще воду в ванну пустила тугой струей, заглушая беседу на тот случай, если Артур проснется. Неудивительно, что Гарик опять ее не расслышал.

— Громче! — потребовал он. — Что ты там бормочешь? Ни хрена не просекаю.

— Я не могу громче. — Маша прикрыла ладошкой губы, чтобы ее голос не растекался по сторонам, а попадал прямо в микрофон. — Говорю, клиент выгодный есть. Штатовец.

Гарик рассердился:

— У тебя что, перемкнуло там? Я уже никого не катаю. Забудь об этом.

— Он баксами набит под завязку, — соврала Маша по инерции. Голос у нее стал совершенно убитым.

— Баксами? — внезапно оживился Гарик.

— Ну да. Американец ведь.

— Ладно, допустим, что ты меня заинтересовала. И что? Предлагаешь его потрусить? Где? Когда?

Бросив взгляд на свое отражение в зеркале, Маша подумала, что сейчас самое время остановиться, пока не поздно, и сказала:

— Клиента Артуром зовут. Сегодня днем он собирается ехать в Шереметьево-два. Один.

— На тачке? — спросил Гарик.

— Нет. Он по Москве на такси передвигается.

— И в одиночку. Я правильно тебя понял?

— Правильно, — решительно подтвердила Маша.

Ей невольно вспомнилось, как она, идиотка, составляла список вещей, которые намеревалась взять в дорогу, как освежала в памяти английский язык, не расставаясь в последние дни с разговорником, как хвасталась подругам выпавшей ей удачей. Но Артур попросту вытер об нее ноги. Да, он улетал в свой Нью-Йорк один. Разве не будет справедливо, если ему придется пожалеть об этом, когда избитый и ограбленный окажется он на обочине шоссе, которое сегодня его никуда не приведет?

— Откуда он будет ехать? — продолжал допытываться Гарик. — Во сколько?

— От меня, — ответила Маша. — Точное время сейчас назвать не могу.

— Тогда перезвонишь. — Гарик перешел на командирский тон. — Дома меня не будет. Диктую тебе номер своего мобильника, записывай…

— Я запомню.

— Попробуй только забыть! — Гарик трижды повторил набор цифр, после чего распорядился: — Перезвонишь мне, когда твой Арнольд…

— Артур, — робко поправила собеседника Маша, но он пропустил ее реплику мимо ушей.

— …когда твой Арнольд вызовет такси. Я его рядышком с твоим домом дожидаться буду. А теперь опиши его.

— Ну… — Маша задумалась. — Очень симпатичным его не назовешь, хотя…

— Конкретней! — рявкнул Гарик. — Мне по барабану, симпатичный он или нет. Я его с ходу узнать должен, просекаешь? Приметы? Во что одет?

— Полноватый брюнет. Всегда в костюме светлом ходит, даже в жару. При нем чемодан будет черный и портфель с портативным компьютером.

— Заметано! — Гарик удовлетворенно хохотнул. — Что лично ты со своего брюнета поиметь хочешь, Машутка? Учти, я за наводку больше пяти процентов не даю.

Маша вспомнила, что наличности у Артура — кот наплакал, и сказала, наслаждаясь собственным благородством:

— Мне ничего не надо.

— Не надо так не надо, — легко согласился Гарик. — На принцип пошла, что ли? Достал тебя твой полноватый брюнет, да?

— Достал, — подтвердила Маша и раздраженно выключила телефон, едва не сломав фиолетовый ноготь о кнопку.

Если у нее не будет Антильских островов, то и Артуру тамошнее солнышко не светит! Придумывать, как объясняться с Гариком, когда он обнаружит, что его улов не так уж богат, Маша не собиралась. Она ведь не в долю напросилась, а просто сделала доброе дело. Как говорится, чем богаты, тем и рады. А дареному коню в зубы не смотрят.

— Ну, держись, Артурчик, держись, конь с яйцами, — процедила Маша, щуря свои изумрудные глаза. — Посмотрим, как ты теперь ржать станешь!

Интересно, кто у кого перенимает повадки — красивые женщины у пантер или наоборот?

* * *

— У-ау! — басовито затянул Артур. После чего завершил зевок уже тоненько: — А-ха-ха…

— Выспался? — ласково осведомилась Маша. Она только что слопала два куска миндального торта, и это помогло ей обрести спокойствие духа.

— В самолете наверстаю упущенное. — Артур покосился на Машу и поспешно добавил: — На твоем очаровательном плечике, беби.