Читать книгу "В поисках Света - Игорь Калинаускас"

— Как, у тебя нет идеалов?

— Нет. (Смех.) У меня сплошная корысть. Хочу дойти до конца духовного пути.

— А что там будет?

— А там будет Ничего. И это самое замечательное — Ничего.

— Чего ничего?

— Да ничего, ничего.

— Как?

— Да ничего.

— Как оно ничего?

Внутри этой «великой пустоты» зреет кристалл веры, самосознания, — то хорошее, что может вызреть, — там свет. Чем человек прозрачнее для этого света, тем яснее видит. Тогда сознанию не требуется никаких идеологических установок. Просто видишь. И не важно — это на самом деле или нет. Я вижу. Вот человек. Вот я. Вот мы. Вижу. Пришел в министерство. О! Какие все важные! А вот в этом месте никакого контроля нет. Я туда и иду. Я же не знаю, как оно должно быть, как на самом деле входят к министру. Вхожу. Министр тоже не знает, как быть в таких случаях. Я говорю: «Что ты расстраиваешься? Вот ты мне подпиши тут, и я исчезну опять». Он говорит: «Какие тревоги? Пожалуйста». «Как же вы ему подписали?» — «Он какой-то дурной, понимаете? Не знает просто ничего. Случайно все это».

Или вышли на третий уровень реальности. «Если можно, если мы не ошибаемся, что нам нужно, — скажите, пожалуйста, какой будет курс доллара? Вы не ошибаетесь. Вам нужно. Вот вам курс доллара, будьте любезны».

— Как ты туда попал?

— А я знаю?

Нужно отказаться от дурного предубеждения, что все, что во мне есть, — это нужные вещи. Это не кишки, не легкие, не печень. Понимаете? Это мысли. Мыслительные установки. Штампы. Это все нужно до тех пор, пока вы по каким-то неизвестным причинам вдруг заинтересовались духовностью. И первое, что вам сообщает духовность: боже, сколько в тебе дерьма! Вы сразу: «А! Как это так! Нет чтоб мне медаль на грудь, что я в духовность пришел, цветы, оркестры. А мне говорят: у тебя дерьма…»

Трудно верить потому же, почему и трудно любить: трудно отказаться от желания мериться силами, соревноваться: кто лучше, кто точнее все знает, кто ведет, кто ведомый, кто любит меньше всего, кто больше. Я думаю, нам удастся сегодня сформулировать две глубокие истины.

Хочешь любить — откажись от того, что ты знаешь, как оно должно быть.

Хочешь верить — откажись от того, что есть некоторое «на самом деле».

Без этого встретиться с самим собою невозможно. Потому что вы все время будете встречаться с некоторым отражением себя. В одном из многочисленных зеркал, которые нас окружают. Но это не зеркала, а проекторы. И там не мы отражаемся, а «как оно должно быть» и «как оно есть на самом деле». И мы смотрим и пытаемся соответствовать. Вот я какой должен быть! Я же думаю, что это зеркало, что это я, отражение мое.

Так вот, сообщаю вам, что это не большая «сатанинская черная магия». Это просто фабрика по производству людей. Именно так делают людей. Показывают им на экранах их самих, какими они должны быть, и говорят, что это не экран, это зеркало.

Нужно очень спокойно отнестись к тому факту, что с точки зрения духовности в нас очень много лишнего. В нашем сознании очень много лишнего, больного, ненужного, и это нужно просто выкинуть. Процесс очищения необходим. Он сделает вас сильными, легкими, веселыми, счастливыми. Потому что вы знаете, во имя чего вы это делаете и что в это место приходит новое.

Традиция, которая с вами и которая вас готова снабжать бесконечным океаном знаний и силы. Она-то готова, а вы не готовы никак принять. Пустой комнаты нет для этого. Некуда гостя впустить. Сидеть между стульями не получится. Чтоб это все осталось, и духовность еще приобрести! На всякий случай у меня две системы. Одна — я как бы верю. Другая — я как бы не верю. И то и другое — как бы. Наша традиция так трудно воспринимается со стороны, кажется какой-то не духовной даже. Потому что она говорит, что это эффективно, это выгодно — верить. В том случае, конечно, если вы действительно избрали для себя как жизнь эту духовную традицию. Это эффективно. Это более адекватно, чем не верить.

Чудеса происходят каждый день в некоторых количествах. Просто этого почти никто не замечает внутри нашего социально-психологического мира. Но вот появляется человек со стороны: «Ой! А как вы это делаете?» — «Что делаете? Да мы ничего, мы просто живем». — «Не, ну как это? Как это?» — «Никак».

Что-то надо переварить в себе, переварить с помощью этого сока духовности. Растворить, переварить и избавиться. От навязчивых идей, которые внедрены в нас всеми механизмами социального создания и производства.

Когда мы уже не хотим быть просто изделием, а когда мы хотим в себе что-то такое разбудить духовное, то мы должны заняться этой конструкцией и выбросить оттуда то, что нам уже не нужно. «И сжег он то, чему поклонялся, и поклонился тому, что сжег». Не для того, чтобы ходить и кричать: «Это все ерунда». Это не ерунда. Но с точки зрения духовного пути это просто уже отработано.

Если вы начнете приглядываться к себе, к своим мыслям и иногда засекать: а вот это у меня «на самом деле», а вот это «как должно быть», а вот это опять у меня чего-то не хватает, — вы потихонечку, потихонечку сможете понять, что без этого гораздо интересней, потому что без этого есть Вера и есть Знание. Потому что есть закон: для себя, для людей, для Храма.

И тогда вы поймете, что богатства и изобилия — боже, какое слово — изобилия! — служащих пищей и удобрением (а удобрение знаем из чего, да?) для духовного роста не следует избегать.

«Книги большую часть моей жизни занимали. Я действительно много читал и любил это. Я и сейчас люблю почитать иногда, мне сам процесс этот нравится. Такое чувственное удовольствие получаю, когда читаю книгу. А так и вспомнить-то нечего, так, люди, люди, люди, люди, люди, люди. Очень много и очень разных людей.

Что касается Традиции, то когда я ее встретил, уже мне было много лет. В 68-м году. Это мне было… 68 минус 45… Двадцать три.

Двадцать три — это очень много. Я никогда не считал, что это мало. Я пошел работать, мне еще не было шестнадцати лет, и с той поры я, собственно говоря, был кормильцем у семьи, отвечал за маму, за брата.

Мне вообще странно, когда про человека в возрасте 25 лет говорят: но он же молодой еще.

В 23 у меня уже за плечами армия была, экспедиции… театр… спорт… всякое прочее.

Лермонтов написал „Маскарад“ в 16 лет. Первую редакцию „Маскарада“. Драму ревности. Грибоедов — „Горе от ума“, сколько ему было? Тоже что-то в этом духе.

Я очень рано определился с точки зрения общепринятых норм. Я в четырнадцать лет точно знал, что я хочу знать, и точно знал, чем я хочу заниматься. Поэтому все, что я делал, что бы это ни было, это было связано с тем, что я готовил себя к работе в театре. К познанию человеческой психологии, человеческой жизни. У меня было такое очень целевое бытие, наверное, можно так сказать.

Я четко знал, чего я хочу.