Читать книгу "Тень Ворона - Патриция Бриггз"

Похоже, он ожидал от нее чего-то вроде этого. Она снова посмотрела на потолок и подумала, что бы сказал ее отец, если бы увидел все это.

– Я тщательно собирал все по крупинкам, – пояснил он. – Они охраняют Орла, но когда-нибудь в будущем он сможет освободиться от стражи. «Все они рискуют, и мир висит на волоске».

Она пела Таеру эту детскую песенку, знакомящую с орденами. Очевидно, перевод, на который случайно наткнулся Волис, был не совсем точным. Получалось, что цель Орла в качестве Охраняемого состояла в единственном, предопределенном событии.

Молодой священник, страстно желая получить ответ, обратился к Сэре и взял ее за руки.

– Вижу по вашему лицу, что вы знаете об Орле.

– Мы не обсуждаем Орла с чужаками, – ответила Сэра.

– Но я не чужой, – пылко возразил он и указал рукой на потолок. – Я знаю о Вечных Странниках. Я провел всю свою жизнь, изучая их. Пожалуйста, скажите мне, что вы знаете об Орле.

Сэра не терпела дураков, и она, естественно, не помогала им и не поощряла их упрямство. Пора идти домой.

– Приношу извинения. Меня ждет работа. Спасибо, что все мне показали; настоящее произведение искусства.

– Вы должны мне рассказать. – Он схватил ее за руку, не давая уйти. – Вы не понимаете. Я знаю, старейшины Пути Пяти обязаны его освободить.

– Освободить? – переспросила она, и вместо холодка, который она ощущала тогда от созерцания Птиц орденов в храме солсенти, теперь мороз пробежал по коже, и ей очень захотелось вырваться из захвата.

– Скрывая его, – убедительно начал Волис, – Пятеро засадили его в западню, чтобы его охранять. «Спящий, охраняемый до тех пор, пока, проснувшись, не разрушит и сохранит»…

Сэра вздрогнула. Этот отрывок стихотворения ни в коем случае не должен был звучать в устах солсенти, независимо от того, насколько хорошо он владеет их языком. С Орлом ничего нельзя поделать, но…

– Он должен быть свободным, – сказал Волис. – И мастер Пути предсказал, что именно мы освободим Сталкера.

– Сталкер – это не Орел, – невольно вырвалось у Сэры, и она тут же прикусила язык. Это опасно, опасное знание. Он ошибался насчет Орла, насчет орденов, которых почитали как богов, но Сталкер…

Он обратил свой безумный взгляд на нее. Он вне всякого сомнения сумасшедший. Только безумец будет говорить об освобождении Сталкера.

– Ах! Так что же ты знаешь о Сталкере?

– Не больше вас, – солгала она.

Она силой заставила себя не выпалить все единым духом, напоминая себе, что это человек – солсенти, и этот солсенти имеет больше знаний, чем следует. Но даже если он так ошибся, чтобы спутать Орла со Сталкером, надо, чтобы он не пострадал.

Она слегка кивнула ему: лучше Ворон для чужого, чем хорошая жена из Редерна для священника, и попыталась освободиться от его захвата.

– У меня дела, – сказала она. – Спасибо за потраченное зремя. Дорогу найду сама.

Она развернулась и быстрым шагом заторопилась ко входу со шторами, ожидая, что он попытается ее остановить. Но он остался на месте.

К тому времени, когда она ступила на мост, почти весь страх, вызванный встречей с новым священником, улетучился. Сталкер был по-настоящему заключен в темницу, и даже Черный, который почти уничтожил когда-то человеческую расу, был не в состоянии освободить его. Священник солсенти с горсткой наполовину понятой им информации угрозы не составлял – по крайней мере миру в целом. Но ей следовало обдумать, что предвещают ей и ее родным интересы Волиса.

Беседа со священником и непосредственная угроза, исходящая от него, не отвлекли ее внимания от новой ноши. Хотя меда уже не было, она несла почти сотню могильных плит, которые своей тяжестью давили на ее душу сильнее, чем на спину. Как только Сэра миновала главную дорогу, чтобы замести след, она остановилась, вытащила из мешка мермори и пересчитала. Восемьдесят три.

Ее рука с силой сжалась на последней мермори, острый конец которой порезал ей в кровь руку. Она поспешно вытерла мермори: всегда плохой знак, когда магические вещи приводят к кровопролитию. Убедившись, что вещь чистая, она положила их обратно в кожаный мешок и водрузила всю кипу на спину.

– Я ничего не могу сделать, – яростно твердила она, хотя вряд ли ее кто-нибудь мог услышать. – Я ничего не знаю. Мои способности не лучше большинства Воронов, которые не смогли предотвратить гибель Вечных Странников. Здесь, в этом месте, у меня трое детей, которым я нужна. Поля надо обрабатывать, за садами ухаживать и встречать мужа дома. Я ничего не могу поделать.

Но, от Жаворонка до Ворона, восемьдесят три. Она сглотнула ком в горле. Может, Таер будет дома, когда она вернется. Ей очень надо, чтобы он был дома.

Земля, которую обрабатывали Сэра и Таер, находилась в очень маленькой горной долине и была слишком каменистой. У них не было соседей. Когда они пришли сюда впервые, здесь была целина.

Стоя на холме над долиной, Сэра сопротивлялась чувству, что за десятилетие все вернется обратно в состояние дикой природы. Она не претендовала на роль предсказательницы, она просто устала. Поправив тюк с ношей, стала спускаться по извилистой тропе.

– Здравствуй, глупая собака, – сказала она, и та стала кататься у ее ног в радостном восторге, что ее признали, несмотря на то, что густая шерсть была покрыта слоем весенней грязи.

Собака была огромной и черной, а шерсть нуждалась в ежедневном уходе. Однажды вечером Таер вернулся домой из города с испуганным черноглазым полуголодным щенком с огромными лапами. Ее муж всегда подбирал бездомных животных.

Сэре сейчас было не так радостно, и она покачала головой.

– Пойдем, Гура, посмотрим, как мой парень справляется сегодня без меня.

Огромная собака тяжело поднялась на лапы и встряхнулась, сбрасывая щенячьи шалости вместе с грязью. Хозяйку она провожала к лачуге с торжественным чувством собственного достоинства.

Благодаря радостному восторгу Гуры, заранее предупредившей семью, Сэра не удивилась, что теперь Лер и Ринни работали молча.

– Ма! – радостно закричала младшая, в ее голосе чувствовалось облегчение. – Лер был такой противный. Он вопил на меня, хотя я выполнила почти все, о чем он меня просил.

Недавно, к десяти годам Ринни усвоила роль семейного третейского судьи и информанта – что принесло вполне ожидаемые результаты со стороны ее братьев. Она походила на Сэру больше, чем кто-либо в семье, по крайней мере внешне. Ринни была маленькой, с такими же, как у Сэры, светлыми волосами, чем сильно отличалась от черноволосого населения Редерна. По темпераменту она больше походила на отца, выделяясь, как и он, мирным характером и его талантом рассказчика.

Сэра обняла ее и подняла взгляд на Лера.

– Мы закончили копать в огороде, – подавленно ответил Лер, – и засадили добрую треть, когда Ринни стала так сильно ныть, что я разрешил ей пойти в дом.