Читать книгу "1991. Измена Родине. Кремль против СССР - Лев Сирин"

– Помнится, вас, Леонид Петрович, обвиняли в том, что во время выступления в конце 1980-х опального Ельцина в американском университете вы его с помощью телехитростей «сделали пьяным», а трезвым не показывали вовсе…

– Мы пустили практически все сюжеты о тогдашнем пребывании Ельцина в Америке, в том числе его облет на самолете статуи Свободы. Не пустили в эфир только один позорнейший сюжет, когда Ельцин в Нью-Джерси под сильным подпитием спустился по трапу на поле аэродрома, где его встречали официальные лица и пять мисс Мира, и пошел писать на колесо самолета. Это было снято телевидением, но в наш эфир, конечно, не пошло. В отличие, кстати, от Америки, где этот кошмар был показан. А что касается выступления Ельцина в американском университете… Накануне его только в 5 утра уложили спать, рано подняли и очень боялись, что он не дойдет до трибуны. Но он дошел и выступал… Мы это показали. После этого ко мне приходит комиссия, которую уполномочил Верховный Совет России, чтобы разобраться с безобразием, почему показали пьяного Ельцина. При этом у депутатов есть подозрения, что это монтажные хитрости. Я распорядился выдать Ярошевской, которая возглавляла эту комиссию, все исходники. Но кроме тех, что лежали у меня в сейфе: у Ельцина ведь было много проделок наподобие «хождения под колесо». Ну, например, когда Ельцин был с визитом в Киргизии, во время официальных проводов в самолет его несли на носилках, при этом Акаев (в то время президент Киргизии. – Авт.) шел сзади и держал под козырек. И это тоже было снято. Иностранные журналисты, которые, конечно, потом показали этот сюжет, спрашивали у Акаева: «А зачем вы честь отдавали? Вы же не военный». Он отвечает: «Для меня это не важно. Я провожал своего гостя, руководителя большой державы, которого я должен уважать в любом состоянии». Так вот, возвращаясь к той комиссии Верховного Совета… Они убедились, что съемка подлинная, а я им сказал напоследок: «Не изобретено еще в мире такого оборудования, чтобы пьяного на телеэкране можно было сделать трезвым и наоборот. А теперь наберитесь терпения…» – И я открыл сейф и показал им те два сюжета, про колесо и носилки.

Кроме того, что должны быть какие-то моральные нормы на телевидении, что можно показывать, а что нет, я знал еще одну важную вещь. Наш сердобольный народ устроен сложно: если будет валяться пьяный, его поднимут, оботрут, дадут водички. Показывать пьяного по телевизору – это не тот способ, чтобы дискредитировать его личность в нашей стране. Горбачев этой особенности нашего народа не понимал. Теперь он горько сожалеет, что не отправил Ельцина послом в какую-нибудь страну, а тогда был очень самоуверенным по отношению к Борису Николаевичу и не считал его настолько опасным, чтобы куда-нибудь отсылать. Горбачев полагал, что у Ельцина столько личных недостатков, в том числе и его пьянство, что в народе его никогда не полюбят. При этом Михаил Сергеевич не заметил, что в действительности его рейтинг опустился настолько низко, что на его фоне не так сложно было стать популярным даже Ельцину.

Москва, август 2010 г.

Анатолий Лукьянов

Лукьянов Анатолий Иванович – бывший Председатель Верховного Совета СССР. Родился 7 мая 1930 г. в Смоленской области. Доктор юридических наук, профессор МГУ. Привлекался к уголовной ответственности по делу о ГКЧП.

– Когда, кем и с какой целью был создан ГКЧП?

– 28 марта 1991 года в Ореховом зале Кремля обсуждалось положение в стране. На этом совещании Горбачев создал комиссию под руководством Геннадия Ивановича Янаева, в которую за исключением Стародубцева и Тизякова вошли все будущие члены ГКЧП: Янаев, Язов, Крючков, Павлов, Пуго, Шенин, Болдин. Эта комиссия по изучению возможности введения чрезвычайного положения в СССР имела даже свою печать. После совещания у Горбачева члены созданной комиссии перешли в кабинет Янаева, где договорились, что сотрудники Крючкова, Пуго и Болдина проработают форму введения чрезвычайного положения в стране. Собиралась эта комиссия дважды: у Янаева и у Язова.

В принципе возможности введения чрезвычайного положения с учетом Конституции и международной практики законом были проработаны группой генералов КГБ СССР, идеологическое подразделение которого уже тогда подготовило воззвание к народу, которое и было опубликовано в августе.

На этих совещаниях, кстати, вставал вопрос о том, что Горбачев может отыграть и назад. Тогда, по воспоминаниям первого секретаря МГК КПСС Прокофьева, кто-то сказал, что в таком случае Янаеву быть в руководстве. И это правда, я был на этом совещании. Вот эта группа людей и ездила в Форос к Горбачеву. Хитрый и умный Гдлян очень точно сказал по этому поводу: если бы победило ГКЧП, Горбачев въехал бы в Москву на красном коне, а победил Ельцин – он въехал на белом коне.

Таким образом, ГКЧП было задуман и создан по указанию Горбачева. Судом признано, что никакого заточения Горбачева на даче в Форосе не было, у него была полная возможность приехать в Москву. Члены ГКЧП, которые первый раз ездили к Горбачеву, просили его поддержать их в том, чтобы не допустить подписания конфедеративного договора. Они ссылались на то, что, согласно решению Верховного Совета, это должно произойти в сентябре на съезде народных депутатов. У президента СССР были все возможности не допустить введения чрезвычайного положения, немедленно возвратившись в Москву вместе с теми, кто прилетал к нему в Крым, или, как крайний случай, задержав их в Форосе. Следственные материалы подтверждали это однозначно. Я даже не говорю о том, что соотношение числа лиц, приехавших из Москвы, с численностью форосской охраны президента было, по крайней мере, один к ста. Но, как мне рассказывал покойный генерал Варенников, Горбачев сказал им тогда: «Черт с вами! Действуйте!»

– Что лично вы и возглавляемый вами Верховный Совет делали для спасения СССР?

– Когда готовился Союзный договор, в обсуждениях которого я тоже участвовал, на тексте этого договора я написал свое особое мнение, что он является договором не союзным, а конфедеративным, что он противоречит мартовскому референдуму, на котором 76,4 % граждан СССР высказались за сохранение страны. К договору также были приложены мнения трех больших групп юристов о том, что договор незаконен. Накал при обсуждении был очень большой. Все республики выражали свое мнение. Азербайджан и Армения пошли по пути Прибалтики. Очень колебалась Украина.

В этих условиях Верховный Совет СССР был вынужден принять решение – и его поддержал съезд народных депутатов – об обязательности сохранения СССР как союзного государства. Мы приняли несколько законов, призванных спасти СССР, закон о едином гражданстве, к примеру. В результате возникла серьезная конфронтация между Горбачевым и Верховным Советом. Мне даже пришлось выступить на июльском пленуме ЦК КПСС в 1991 году. Это было настолько резкое выступление, что в перерыве один из членов Политбюро ЦК подошел ко мне и сказал: «Ты еще поплатишься за свое выступление!» Кроме прочего, подогревание нашего внутреннего раздрая со стороны зарубежных стран было невероятным!

– Многие предпочитали уйти из власти, чтобы не нести ответственность за распад державы.