Читать книгу "Франция. История вражды, соперничества и любви - Александр Широкорад"

В июне 1764 г. закончился конвокационный сейм. На нем была создана польская генеральная конфедерация, которая соединилась с литовской. Маршалком коронной конфедерации избрали князя Чарторыского, воеводу русского. Сейм постановил при королевских выборах не допускать иностранных кандидатов, выбран мог быть только польский шляхтич по отцу и матери, исповедующий римско-католическую веру.

С 5 (16) по 15 (26) августа 1764 г. тихо прошел избирательный (аукционный) сейм. Граф Понятовский был единогласно избран королем под именем Станислав Август IV. Паны этим были крайне удивлены и говорили, что такого спокойного избрания никогда не бывало. В Петербурге тоже сильно обрадовались, Екатерина писала Панину: «Поздравляю вас с королем, которого мы сделали».

В сентябре Репнин приступил к выплате гонораров. Королю Стасю он выдал 1200 червонцев, но тут вмешалась Екатерина и прислала еще 100 тысяч червонцев. Август Александр Чарторыский получил от Репнина 3 тысячи червонцев. Примасу Польши обещали 80 тысяч, но пока выдали лишь 17 тысяч. Персонам помельче и давали соответственно. Так, шляхтич Огинский получил на содержание своей частной армии всего только 300 червонцев.

Россия и Пруссия сразу же признали нового польского короля. Англия, Франция и Турция тянули время, показывая свое недовольство результатами выборов. Лишь весной 1766 г. Франция восстановила в полном объеме дипломатические отношения с Речью Посполитой.

Чтобы иметь повод для постоянного вмешательства в польские дела, Екатерина II и Фридрих II решили взять под защиту польских диссидентов. Через 200 лет этот прием используют США и страны Западной Европы для вмешательства во внутренние дела СССР. Но если в СССР шла речь о политических диссидентах, то в Польше имелись лишь религиозные диссиденты — православные и протестанты. Причем православными были белорусы и малороссы, протестантами — в основном, немцы.

Гонения на православных и протестантов продолжались уже много веков. И в чем-то знаменательно, что в 1653 г. посол царя Алексея Михайловича, князь Борис Александрович Репнин потребовал от польского правительства, чтобы «православным русским людям вперед в вере неволи не было и жить им в прежних вольностях». Польское правительство не согласилось на это требование, и следствием этого стало отделение Малороссии. Через сто с небольшим лет посол императрицы, его праправнук Николай Васильевич Репнин предъявил те же требования, получил отказ, и следствием этого стал первый раздел Польши.

23 сентября 1767 г. в Варшаве начался внеочередной сейм, который должен был хотя бы частично уравнять в правах католиков и диссидентов. Репнину удалось склонить короля Станислава к позитивному решению вопроса. Русские войска, не покидавшие Польши со времени избрания Станислава, были стянуты к Варшаве.

21 февраля 1768 г. сейм утвердил предоставление православным и протестантам свободы совести и богослужения, избавление их от юрисдикции католических судов, частичное уравнение в гражданских правах представителей всей конфессий. Разумеется, о полном равенстве конфессий речи не было. Католицизм по-прежнему считался государственной религией. Переход из католичества в другую веру считался уголовным преступлением и т.д.

Недовольные паны собрались в начале 1768 г. в городке Баре, в 60 верстах к западу от Винницы, и создали там конфедерацию. Они выступали против решения сейма о диссидентах. Во главе конфедерации стали подкоморий Розанский Красинский и известный адвокат Иосиф Пулавский.

Польские паны попытались пополнить ряды своих войск за счет казаков Правобережной Малороссии. Однако в подавляющем большинстве казаки попросту разбежались.

Осенью 1768 г. в Париж для переговоров с французскими властями об оказании помощи барским конфедератам прибыл епископ Каменецкий. Об этом сразу же стало известно в Петербурге. Поверенный в делах России Н.К. Хотинский 23 октября 1768 г. докладывал императрице: «Приехав сюда 15-го числа сего месяца по новому штилю, нашел я уже здесь епископа Каменецкого. Зная его как сторонника конфедеративной партии, посчитал я поспешный его сюда приезд подозрительным. Почему искал я спознать о поступках его и открыл, что он имел с министерством здешним конференцию, на которой будто бы просил денег на содержание конфедератов, и якобы оные ему обещаны»[44].

Хотинский не ошибся — Луи XV действительно выделил Каменецкому три миллиона ливров. Король заявил, что хотел бы видеть на польском престоле не Станислава Понятовского, а своего родственника, принца Конде, положение которого укрепил бы браком с одной из дочерей императрицы Марии Терезии.

По распоряжению короля французскому дипломатическому представителю в Данциге Жерару была направлена специальная инструкция. Там говорилось, что полякам надо прямо заявить, что «жалкие и бессвязные действия польской нации, которая сама не умеет помочь себе, не дают и друзьям ее средств помочь ей... Вы должны говорить, что полякам надобно согласиться между собой, уговориться с татарами и турками, которые взялись за оружие в интересах республики. Патриоты должны чувствовать, что с этих пор только от оружия должны зависеть спасение, независимость, самое существование республики. В настоящих обстоятельствах самый главный предмет — это делать всевозможное зло русским, не стесняясь каким-нибудь временным неудобством, могущим от этого произойти. Эта политика составляет часть великих видов, входящих в настоящую систему короля... Легкомыслие поляков, их несогласие между собой, их народный характер не позволяют надеяться с их стороны на усилие против России, сколько-нибудь значительное; мы можем полагаться только на турок и татар, и все наши советы и виды должны иметь целью облегчение успеха последних»[45].

Одновременно французский посол в Стамбуле граф Вержен развил бурную деятельность, чтобы втянуть Турцию в войну с Россией. Благодаря французским интригам султан сменил ряд миролюбиво настроенных высших чиновников. 25 августа 1768 г. был сменен великий визирь, а 14 сентября — рейс-эфенди (министр иностранных Дел).

Зверства барских конфедератов против православного населения Малороссии спровоцировали восстания гайдамаков. И тогда гордые ляхи обратились за помощью к... Екатерине. По ее приказу генерал Кречетников подавил восстание. Тем не менее оно имело неожиданные последствия. Отряд гайдамаков под началом сотника Шило захватил местечко Балта на турецко-польской границе. Границей была мелкая речка Кодыма, которая отделяла Балту от турецкой деревни Галта. Шило погостил четыре дня в Балте, вырезал всех поляков и евреев и отправился восвояси. Однако евреи и турки из Галты ворвались в Балту и в отместку начали громить православное население. Услышав об этом, Шило вернулся и начал громить Галту. После двухдневной разборки турки и гайдамаки помирились и даже договорились вернуть все, что казаки награбили в Галте, а турки — в Балте. И самое интересное, что большую часть вернули. Все это могло остаться забавным историческим анекдотом, если бы турецкое правительство не объявило бы гайдамаков регулярными русскими войсками и не потребовало бы очистить от русских войск Подолию, где они воевали с конфедератами.