Читать книгу "Американское сало - О. Воля"

Аланта Тахой передернула плечиками, но руку, вернее три вытянутых пальчика, Хербсту протянула.

– Вот ваша agenda, – на французский манер делая ударение на последней гласной и протягивая Хербсту отпечатанную на мелованной бумаге программу совещания, сказала помощница Лизы Райс, – сперва я представлю вас сенатору Маккейну, он познакомит вас с остальными, а госпожа госсекретарь прибудет несколько позднее, у нее совещание в Белом доме.

Знал бы Хербст, что встреча с Райс стоит не первой позицией в его «goals for today»[21], не стал бы он так торопиться, а вылетел бы из Киева нормальным рейсом «Бритиш Эйр» до Лондона и выспался бы нормально.

Но помощница снова прервала бесплодные мечты Хербста о сладком сне:

– По просьбе госпожи госсекретаря сенатор Маккейн организовал мероприятия в один день и таким образом, чтобы вы с госпожой госсекретарем имели возможность познакомиться с участниками семинара руководителей наших общественных демократических фондов, а потом могли пообщаться между собой в тесном кругу, чтобы поговорить подробнее.

Встреча проходила в офисе «Института развивающихся демократий», которыми руководил знаменитый сенатор от Аризоны, известный всему миру еще тем, что, сидя во вьетнамском плену, он вырастил громадный зуб на все коммунистические и посткоммунистические государства.

Маккейн встретил их в холле сам. Выглядел он подтянутым и загорелым и Хербсту Маккейн показался излишне резким, как если бы был не сенатором, а этаким двухзвездным генералом морской пехоты где-нибудь в жарком Ираке в момент высадки и десантирования там основных боевых сил.

Кстати, основные силы Маккейна действительно находились неподалеку. Позади сенатора стояли пятеро мужчин, и двоих или троих из них Хербст точно видел прежде по телевизору.

– Рад приветствовать вас, посол, – двумя руками пожимая ладонь Хербста и глядя ему прямо в глаза, сказал Маккейн, блеснув при этом безукоризненной улыбкой, какой позавидовала бы любая звезда Голливуда, – прежде чем показать вам мой штаб экспорта демократий, я хочу познакомить вас с отличными парнями.

Маккейн сделал пол-оборота и принялся называть присутствующих:

– Это Джордж Соснос, воплощенный финансовый гений Америки, спонсор наших основных проектов.

– Я предпочел бы называться инвестором, – улыбнулся миллиардер.

– Старый проказник! – погрозил пальцем Сосносу Маккейн. – Только он один знает, как потом втройне получить с тех аборигенов в развивающихся странах, в которых он вложил деньги! Ха, так: это Майк Боун, он идеологически руководит всем проектом, это Брюс Джэйсон, он руководит проектом в Грузии, это Боб Хэлвисон, он недавно с блеском завершил дела в Сербии, и, наконец, Найджел Шорт, автор знаменитой книги «Диктатура и демократия». Господина Ищенко вам представлять не надо, вы уже познакомились с ним в Киеве. Он будущий президент Украины, но для того, чтобы им стать, он должен немного послушать моих парней, для чего мы его сюда и пригласили. А эта красавица – будущая первая леди Украины, Екатерина Чумиченко, жена господина Ищенко.

– Екатерина – американская гражданка, – шепнул на ухо Хербсту Кэмпбелл, – она работала в Госдепартаменте. И является абсолютно доверенным человеком. Правда, она работала по другой линии и не совсем привыкла заниматься организацией государственных переворотов. Но мы сегодня ее научим.

Обменявшись рукопожатиями и улыбками, увлекаемые хозяином саммита, все прошли в соседнее помещение, где им предложили сэндвичи и напитки.

– Можно слегка размяться гамбургерами и кофе, леди и джентльмены, – улыбчиво и по-простецки предложил Маккейн, – а то сейчас набегут эти голодные революционеры – ученики нашего Майка Боуна и в один миг от сэндвичей ничего не останется, – Маккейн сам первый захохотал и, показывая пример, взял из коробки какую-то печенюшку, – особенно этот твой вечно голодный Гига Бикерия, – подмигивая Брюсу Джэйсону, добавил сенатор, – он всегда голоден и зол.

– Голоден до денег, – усмехнувшись, вставил Брюс.

Прошло еще несколько минут в оживленной беседе и шутках по поводу волонтеров свободы.

– О’кей, все это хорошо, леди и джентльмены, – Маккейн хлопнул себя по ляжкам, как бы подводя черту и говоря, что шутки сейчас сменятся некими важными заявлениями, – но мы собрались для того, чтобы наметить и обсудить наши ближайшие планы и заодно потом выслушать, что скажет госпожа Райс. А теперь, прежде чем мы пойдем знакомиться с нашей бандой исполнителей, я бы хотел, чтобы Майк Боун рассказал господину Ищенко самые важные принципиальные моменты, которых надо держаться в ходе будущей кампании, наши принципы работы. Как у нас вообще организованы дела, давай, Майки, расскажи нам.

Бородатый, похожий на университетского профессора, одетый с допустимой для преподавателя вуза и недопустимой для дипломата небрежностью, пятидесятилетний мужчина сделал приветственный знак рукой и, не поднимаясь с кресла, принялся говорить хорошо заученный и тысячу раз говоренный им текст.

– Тот наш позитивный опыт установления демократий в странах с диктаторскими режимами, что мы приобрели в Сербии и затем в Грузии, позволил нам с уверенностью говорить, что мы можем повторить успех и в Украине.

При слове «Украина» Хербст вздрогнул и дважды кивнул, показывая всем, и прежде всего сенатору, что не спит и что ему очень интересно.

– Безусловно, мы не забываем, – продолжал Боун, – мы не забываем, что наша главная цель не Белоруссия и не Украина, главная цель наших усилий – это установление демократии в России.

– В нынешней диктаторской России, – перебил Боуна сенатор, – мы считаем недопустимыми реваншистские амбиции нового российского руководства, и поэтому цель деятельности моего института, а также организации «Фридом Хаус», представители которой тоже здесь есть, сделать необратимыми процессы разделения стран бывшего СССР, потому как без Украины Россия качественно не представляет собой мировую державу, и мы, – сенатор сделал жест рукой в сторону Майка Боуна, – и мы теперь вместе с вами, посол, должны подготовить ряд мероприятий, обеспечивающих установление в Украине истинной демократии. Нами успешно разработана технология смены неугодных режимов путем массовой подготовки агентов влияния через наши некоммерческие и неправительственные организации.

– А, знаю, – ревниво доказывая, что он все же не спит, вскинулся Хербст, – агенты влияния – это не напрямую купленные шпионы, а люди, чье мировоззрение сформировано по нашему заказу и которые своей деятельностью способны формировать общественное мнение в своей стране… Я слышал об этом, еще будучи студентом.

– Совершенно верно, уважаемый коллега, – кивнул Майк Боун, – и именно так мы уже провели смену диктаторских режимов и в Сербии и потом в Грузии, – в свою очередь показывая и кивая на сидящих рядом Джэйсона и Хэлвисона, – потому что проведенные нашим институтом семинары стоят втрое дешевле и вдесятеро эффективнее тех старых методов, когда мы втупую подкупали депутатов или кандидатов, которые потом либо проваливались на выборах, либо оказывались недееспособными. Мы должны прекратить делать ставку на вербовку и на покупку отдельных людей, как это делали ЦРУ в пятидесятые и шестидесятые годы, теперь активная компонента по подрывной деятельности переходит от ЦРУ к госдепу, теперь мы не будем тратить деньги на покупку предателей, теперь настала пора практически легальной подрывной деятельности по свержению негодных нам режимов, нынче фонды финансируют вбрасывание в интересующие нас страны достаточного количества агентов влияния, некой критической массы агитаторов, которые формируют настроения, что при правильном управлении процессами создает эффект, сходный с эффектом заводки микрофона.