Читать книгу "Как женить маркиза - Сара Блейн"

– Вы вольны делать какие вам угодно предположения, – сказал Вир, которого мало прельщала перспектива вступить в перестрелку с людьми короля, даже если среди них и был племянник Блейдсдейла. Черт возьми! Неужели он десять лет кропотливо разрабатывал план мести для того, чтобы этот хрупкий механизм был разрушен из-за чрезвычайно странной игры капризного случая? Конечно, если дело дойдет до худшего, так хотя бы лорд и леди Синклер лишатся единственного наследника, все-таки кое-что, подумал он и добавил ласково: – Хотя я, например, взял себе за правило никогда ничего не предполагать. Очень уж рискованная штука – предположения.

Синклер, которому и слова Вира, и стоявшие за ними соображения показались крайне подозрительными, вновь бросил взгляд на злополучную лошадь.

– Однако в данном случае предположение логически обосновано. Лошадь породистая, однако мужчина вашего веса будет для нее тяжеловат.

– Да, она годится скорее для женщины, – невозмутимо согласился Вир. – Или для юнца, которому только еще предстоит научиться пить в меру. Если вы подумываете купить эту лошадь для своей конюшни, Синклер, то, боюсь, разговор придется отложить. Лорд Хантингтон в данный момент пребывает в состоянии полного ступора.

– Так это лорд Хантингтон? – проговорил капитан, которого слова Вира явно не убедили. – И он хлебнул лишнего? Все же я поговорю с ним.

Вонзив шпоры в бока своего гнедого, он объехал карету и спешился у противоположной дверцы.

Констанс, которая на протяжении всего этого отнюдь не дружелюбного разговора, лежала неподвижно в углу кареты, как раз в последние мгновения начала испытывать определенные трудности. Никогда прежде не пробовавшая крепких напитков, она на своей шкуре начала испытывать во всей полноте эффект, отнюдь не полезный для здоровья, который оказывает «напиток, достойный джентльмена». Тем более что в ее желудок за последние двадцать четыре часа попало только несколько печений да стакан молока.

Гравий захрустел под сапогами Синклера, напомнив ей самым немилосердным образом, что все теперь зависит от нее и от того, сумеет ли она убедительно изобразить пьяного лорда. Усилием воли она заставила свою кошмарно отяжелевшую голову перестать кружиться, после чего постаралась расслабиться и, не обращая внимания на боль в желудке, лежать совершенно неподвижно, хотя у нее как назло страшно зачесалась левая лодыжка. Она сосредоточенно вдыхала через нос, а выдыхала с шумом через рот, изображая, как она надеялась, довольно точно, джентльмена, уснувшего после неумеренных возлияний. Однако, несмотря на все ее усилия, она не смогла подавить поднимавшуюся из желудка дурноту, когда Синклер попытался открыть дверцу кареты. Увы, было очевидно: она стремительно теряла контроль над собой.

И тут голос Вира, в котором прозвучала бесконечная мягкость, нарушил тишину:

– Я бы на вашем месте не стал делать этого, Синклер.

Синклер замер на долю секунды, а затем в глазах его вспыхнуло торжество.

– Капрал Гесс, – приказал он, не отрывая взгляда от Вира, – ко мне.

Капрал, приученный всегда повиноваться с живостью, подскакал, остановил лошадь, спешился и вытянулся перед своим командиром.

– Капрал, вы наведете пистолет на его светлость маркиза, – приказал Синклер, и лицо его выразило злобное предвкушение. – Если он хоть бровью шевельнет, можете пристрелить его.

– Есть, сэр! – гаркнул капрал, вытаскивая пистолет и наводя на маркиза, которого, судя по его виду, очень мало трогало, что события приняли такой неприятный оборот.

У Констанс же, которой стало аж дурно от напряжения, не говоря уже о том, что в желудке ее продолжала бушевать буря, вырвался стон, прозвучавший, впрочем, вполне кстати.

– Отлично сыграно, «лорд Хантингтон», – проговорил Синклер, морщась, так как через открытое окно в нос ему ударил запах бренди. – Однако же вы продумали все детали! И даже почти сумели убедить меня, что вы и в самом деле всего лишь неоперившийся юнец, перебравший спиртного.

Капрал Гесс замер, держа маркиза под прицелом. Пальцы Вира в кармане плаща сжали рукоять пистолета. Синклер распахнул дверцу и протянул руку к фигуре, мешком лежавшей в углу кареты.

– Мне известно не хуже, чем тебе, что ты вовсе не джентльмен, мало того, я знаю, что у тебя ни в одном глазу!

Это было уж слишком. Констанс, которая не в силах была более терпеть, высунула голову из кареты – и молоко с печеньем и бренди полились прямо на сапоги капитана.

– Дьявольщина! – воскликнул Синклер, с омерзением отпрыгивая.

– Я ведь вас предупреждал, – кротко заметил Вир, поспешивший, впрочем, быстренько втянуть «кузена» обратно в карету, пока он не вывалился на дорогу. – А теперь я попросил бы вас закрыть дверцу и позволить нам продолжить наш путь. По-моему, вы поняли, что моему юному кузену необходимо как можно скорее лечь в постель.

– Да, да, – дребезжащим голосом отозвался Синклер и нетерпеливо махнул рукой. – Пусть проезжают.

– Браво, дорогая моя, – заметил Вир не без иронии несколько мгновений спустя, когда карета уже катила по дороге. – Я и не подозревал, что твое актерское дарование настолько велико. Ты сыграла великолепно, хотя и ударилась слегка в мелодраматизм, но это нисколько не ослабило общего эффекта. Собственно говоря, я бы сказал, что ничто иное не смогло бы отвратить неминуемой катастрофы.

– Нельзя ли отложить этот разговор? – отозвалась Констанс, от всей души желавшая его светлости маркизу провалиться ко всем чертям. – Мне сейчас совсем не до шуток. Для меня это дело непривычное – вот так оскандалиться, да еще при таких унизительных обстоятельствах. Кроме того, я кошмарно себя чувствую.

– Конечно, кошмарно, – сказал Вир, вкладывая белый полотняный платок ей в руку. – Впрочем, могу уверить тебя, что ты довольно быстро оправишься.

Констанс высморкалась и покачала головой:

– Ужасно, что я оказалась такой размазней! Пусть нам и удалось убедить Синклера, что это лорд Хантингтон испортил ему сапоги, все равно я никогда не смогу забыть, что вы-то знаете правду. Какой позор!

– Жуткий позор, – подтвердил Вир, углы рта у которого подозрительно подергивались. – С другой стороны, ты не имела счастья лицезреть выражение, появившееся на физиономии Синклера в тот момент. Если б ты его только видела, то одно это вознаградило бы тебя за перенесенные страдания.

– Вам легко говорить, – заметила Констанс, подавив зевок.

– Да, конечно, – спокойно согласился Вир. Он прикрыл ее дорожным пледом и притянул, обмякшую и несопротивляющуюся, к себе. – А теперь отдыхай. Ты в безопасности, погоня нам больше не грозит.

– В данный момент не грозит, – отозвалась Констанс, выговаривая слова несколько невнятно. Теперь, когда нависшая опасность оказалась позади и тело ее окутывало блаженное тепло, приятная дремота стала одолевать ее. – Одно дело сбить со следа кузена Альберта. Он глуп как пробка. Дорогой папочка – дело другое. Блейдсдейл никогда не сдается. Для него невыносима сама мысль, что деньги могут уйти из его рук, – Брови ее сосредоточенно сдвинулись. – Но он мне не отец. Он сам мне сказал. Но кто же тогда?..