Читать книгу "Среда обитания - Михаил Ахманов"

Однако я был начеку и держался поближе к балконным дверям и своему биоту. В кабинете, кроме Борнео и Лимы, присутствовали три охранника в зеленой униформе, так что шансы были пятьдесят на пятьдесят: три излучателя против моего протеза. Вообще-то к грандам вооруженных не пускают, но ведь протез не отстегнешь! «Ванкувер» не заряжен, и ладно… А что я могу сотворить пальцем, о том не всякий знает. Борнео с красоткой Лимой точно не догадывались.

Впрочем, все происходило тихо-мирно: проверили браслет Джизака, затем я подставил свой обруч под считыватель и развернул генетическую карту. Бледные мерцающие сполохи гасли над столом и вместе с ними таял личный код: Джизак, уроженец Мобурга, дата рождения – первый день 42 пятидневки, 750 год. Налюбовавшись этим зрелищем, Борнео включил звуковую мембрану и отдал распоряжение Лиме: зафиксировать смерть в пьютере ратуши и рассчитаться с исполнителем. Я подошел к терминалу, сунул в отверстие обруч и стал богаче на пятьсот монет. Все это заняло четыре минуты двадцать две секунды.

Выходит, «Хика-Фрукты» не подсылали рыжего? Кто же тогда? Загадочный вопрос! А я загадок и тайн не люблю, особенно если они грозят здоровью.

– В расчете, Охотник? – прохрипел Борнео. Голос его, искаженный мембраной, напоминал лязг металла по камню.

– В расчете, досточтимый гранд, – отозвался я. – Кажется, мне говорили о новом контракте? Я не ослышался?

– Контракт не с нами, мы посредники. Одна из фирм просила о содействии. Лима вас проводит.

С этими словами Борнео забыл о моей ничтожной персоне, выключил дефлектор и начал медленно вращаться вместе с коконом, всматриваясь в мерцающие над терминалами экраны. Их было тридцать шесть – по штуке на каждую латифундию «Хика-Фруктов» в окрестностях Мобурга. На одних плантациях джайнты собирали урожай, огромные дыни, бобы, орехи, яблоки и, кажется, бананы; на других серым потоком струился из башен компост, брызгали струйки воды из оросительной системы, загружались бункеры и чаны перерабатывающих фабрик, скользили по лентам транспортеров банки с пюре и джемами, винами и соками, растительным мясом и пищевым концентратом. Повсюду яркие оттенки: зеленые, желтые, розовые – листва, плоды и упаковочные контейнеры… Повсюду, кроме разоренной латифун-дии – там по черной земле ползал посадочный автомат, напоминавший гигантского червя.

– Прошу сюда, дем Крит. – Лима потянула меня к лифту. Мы спустились на двадцать ярусов, и у меня было время поразмыслить, что за фирма обратилась к «Хика-Фруктам» за содействием. Странный случай, очень странный! К чему нанимателям посредник? Они свои тайны берегут, и если есть нужда в моих услугах, обходятся без третьих лиц. Чего же проще: пригласить в свой ствол для содержательной беседы? С каким-нибудь старшим партнером или грандом, если уж дело секретное и важное!

В конце концов я решил, что мой потенциальный наниматель из «Хлореллы» или из «Грибов и сои» – у этих нет филиалов в Мобурге. Хотя, с другой стороны, могли бы оплатить проезд до Боста или Паги… Я бы поехал. Люблю путешествовать.

Мы вышли из лифта на площадку, и Лима направила меня в узкую щель, куда и боком не протиснешься. Кое-как миновав ее, я очутился в камере-барабане пятиметрового диаметра; пол под ногами дрогнул, камера повернулась, стена запечатала выход. Можно сказать, закрыла наглухо.

Переговорный блок, гниль подлесная! Три утопленных в стене сиденья, над ними – колпаки: не хочешь, чтобы тебя видели, сядь, надвинь колпак до плеч и говори в дефлектор – даже голос не узнают. Еще имеется завеса – мерцает, делит камеру напополам, и можно биться об заклад, что по другую сторону все то же – три сиденья с колпаками. Ну и, конечно, мои наниматели.

Я сел, устроился поудобнее и начал гадать, откуда они, из «Хлореллы» или из «Грибов и сои». Или область их интересов тайная – скажем, производство пузыря? Пузырь вообще-то гонят частники, и я не слышал, чтобы этим увлекались в продуктовых фирмах. Хотя, с другой стороны…

Завеса исчезла, и я чуть не выпал с сиденья. Ни сои, ни грибов, не говоря уж о хлорелле… Передо мной был Конго, прежний мой патрон из ОБР, гранд СОС, Службы Охраны Среды. Семнадцать лет не виделись, однако он не изменился: рожа угрюмая, глаза бесцветные, челюсть с два кулака и черный облегающий мундир. Рядом с ним сидел какой-то щуплый остроносый тип, тоже в униформе Службы. Видимо, в чинах: бляху я его не разглядел, но обертка отливала шелком.

– Комес Крит, – с мрачным видом представил меня Конго остроносому.

– Свободный Охотник Крит, – поправил я его. Не с целью упрекнуть, а ради точности; хоть Конго вышиб меня из обров, я на него не обижаюсь. Скорей наоборот: он разглядел во мне то, чего я сам не понимал – тягу к излишней самостоятельности и нежелание подчиняться. Большой недостаток для комеса Службы!

Не обратив внимания на мою реплику, Конго произнес:

– Это Кассель, эксперт Общественных Биоресурсов из Кива. Работает вместе с нашей группой. – Он помолчал, обшаривая взглядом стены камеры, и добавил: – Есть дело, комес.

– Дело или контракт? – поинтересовался я.

– Не вижу разницы. Формальные вопросы мы урегулируем с помощью «Хика-Фруктов». Они тебя наймут.

Затем Конго кивнул эксперту Касселю, и остроносый наклонился, пристально всматриваясь в мое лицо. Вид у него был такой, словно он прикидывает, с какой стороны попользовать одалиску, спереди или сзади.

– Вам приходилось работать на стекольщиков, комес Крит? Я имею в виду, на Фирмы Армстекла?

– Нет, дем Кассель.

– На Оружейный Союз?

Я покачал головой. У Союза своих бойцов хватает, наемники им не нужны. Разве что в исключительных случаях.

– Хорошо! – Эксперт продолжал буравить меня своими маленькими глазками. – К нам обратились стекольщики, комес Крит. Неофициально. Есть подозрение, что Союз – и, возможно, кое-какие другие корпорации – имеет доступ к сверхнормативным ресурсам. Стекло, черные и цветные металлы, сплавы железа, медь, алюминий, никель, хром…

– Черные Диггеры?

– Нет, не пачкуны. Вы понимаете, что это означает?

Еще бы! Все в нашем мире взаимосвязано, все движется по накатанным дорожкам, и хоть отклоняться от них не возбраняется, однако лишь на волос. В Эру Взлета вместе с куполами были отстроены Хранилища, и в них заложено сырье – металлы, полуфабрикаты, уголь, нефть и прочее, что предки сочли необходимым. Сырье отпускают по норме и твердой цене, в пределах предложения и спроса, а поступающие средства идут в ОБР и ВТЭК. Иными словами, сырье – исходный капитал, который тратится на нужды общества: охрану среды и транспортных линий, снабжение энергией, водой и воздухом, текущий ремонт и производство пищевого концентрата. Это экономическая ось, вокруг которой все вращается, и склоки между фирмами не в силах ее поколебать. Так же, как старания диггеров. Я знаю, сам был пачкуном! Если случается им откопать что-то полезное, не из древних вещиц, а просто медь или стекло, то появляются проблемы – как разрезать и доставить и кому продать. Много суеты и мало пользы – цену ведь не спросишь выше, чем в Хранилищах.