Читать книгу "Восстание потребителей - Валерий Панюшкин"

Потребительскими товарами Антон совершенно не интересовался. Он интересовался искусством и литературой. Если ему нужна была какая-то вещь, Антон заходил в магазин и покупал первую попавшуюся. А если вещь оказывалась плохой, то заходил в магазин и покупал другую первую попавшуюся.

Продюсировать программу о потребительских товарах было для Антона тем же самым, что для известного римского сенатора выращивать капусту, — актом показного презрения к сообществу, не оценившему его.

Впрочем, в той журналистской манере, которую пропагандировал Парфенов (а другой манеры Понизовский не знал, ибо только у Парфенова и учился) вещам уделялось особое внимание. Если Парфенов снимал документальный фильм про Гоголя, так обязательно надо было показать, в каком именно шарабане ехал великий писатель и каким именно пером писал. Если Парфенов рассказывал про вьетнамскую войну, так обязательно надо было закрутить сюжет вокруг пляжных тапочек, во всем мире называющихся «китайками», а «вьетнамками» — только в России. Даже когда программа Парфенова стала политической, еженедельной и начала выходить в прайм-тайм, в студию то и дело вносили какие-нибудь предметы, хоть бы даже и куриные яйца, если надо было показать наглядно, как именно разрушаются две столкнувшиеся подлодки. Парфенов брал два яйца и разбивал друг об друга перед камерой.

Неким профессиональным шиком считалось у учеников Парфенова сделать интересный телевизионный сюжет про что-нибудь совершенно банальное. Парфенов повторял, что хороший журналист должен уметь рассказать интересно хоть бы даже и про пачку макарон. Вот Понизовский и решил делать программу про пачку макарон — буквально. И никакой потребительской идеологии тогда у Понизовского и в мыслях не было. И, в отличие от Алистера Макджорджа, даже и в голову не приходило Понизовскому увязывать способность народа выбирать холодильники со способностью выбирать власть. И о правах потребителей, от которых один шаг до прав человека, Понизовский не задумывался. Понизовский просто написал бизнес-план еженедельной циничной программы о потребительских товарах и предполагал довольно тупо брать деньги с производителей и продавцов за то, что по телевизору будут про их товары занимательно рассказывать.

Этот бизнес-план мог бы, пожалуй, и вовсе не воплотиться, но тут случилось чудо. За заслуги перед ельцинской властью в 91-м и 93-м, а также в преддверии выборов 96-го, которые президент Ельцин собирался выиграть во что бы то ни стало, НТВ получило все двадцать четыре часа вещания на своей частоте. Владелец НТВ Владимир Гусинский давно добивался этого, но, когда добился, выяснилось, что заполнять эти двадцать четыре часа вещания совершенно нечем. В тот памятный для телевизионщиков год карт-бланш получили все, кто имел мало-мальский бизнес-план или хотя бы синопсис хоть какой-нибудь телевизионной программы. В числе прочих и Антон Понизовский получил карт-бланш на изготовление программы, посвященной потребительским товарам. Небольшая подробность заключалась только в том, что если Антон собирался делать еженедельную программу на деньги товаропроизводителей, то тогдашний руководитель НТВ Олег Добродеев распорядился, чтобы программа была ежедневной и производилась на деньги НТВ, то есть была независимой от производителей и продавцов. Эфирный запуск НТВ — это была большая политическая игра, Добродееву нужен был боевой листок консюмериста, а не рекламный хуторок Антона Понизовского в эфире.

Для программы был нанят целый штат молодых, но амбициозных корреспондентов, каждый из которых мечтал показать себя на сюжетах «про пачку макарон» и уйти в большие новости. Ведущим программы стал профессиональный актер Владимир Сафронов, внушавший публике доверие сединами и задушевной интонацией. Программа получила название «Впрок» и стала первым на телевидении регулярным консюмеристским проектом. До «Впрок» много кто пытался делать программы о потребительских товарах. Не имеющая отношения к телевидению Ирина Виноградова пыталась вести ток-шоу о качестве товаров, где половину зала составляли «подсадные утки», сотрудники КонфОПа и журнала «Спрос»… Телевизионный корифей Владимир Познер пытался делать программу о потребительских товарах, чутьем каким-то понимая, что именно они — ключ к происходящим в стране переменам… Много кто пытался, но ежедневную, популярную и независимую программу о потребительских товарах первым в России сделал Антон Понизовский.

Принципы сотрудничества

Программа выходила по утрам и была двенадцатиминутной. Четыре сюжета по две минуты и по минуте на студийные подводки ведущего между сюжетами. Это значит, двадцать сюжетов в неделю. Восемьдесят с лишним сюжетов в месяц. Все на свете говорили Антону, что через пару месяцев темы просто закончатся и говорить ведущему программы «Впрок» станет не о чем.

Антон и сам это чувствовал. Для первых программ он с легкостью выдумывал сюжеты: про то, как бороться с тараканами (потому что дома на кухне водились тараканы); про то, как выбирать доски (потому что на даче надо было что-то починить); а дальше-то что?

Вопреки своим эстетским обыкновениям Антон стал отслеживать потребительские колонки во всех газетах. Стал знакомиться с журналистами, которые эти колонки вели, предлагал сотрудничество… И довольно скоро обнаружил, что у всех или почти у всех потребительских публикаций во всех газетах один источник — Конфедерация Обществ потребителей, тестирующая товары самостоятельно и получающая результаты тестов от партнеров со всего мира. Волей-неволей Антону пришлось идти знакомиться с Аузаном и компанией.

Аузан и Понизовский очень по-разному рассказывают про четыре года своего сотрудничества. Послушать Аузана, так однажды дверь в его конфоповском кабинете отворилась, и на пороге появились двое циничных молодых людей из телевизора — продюсер программы «Впрок» Антон Понизовский и главный редактор Кирилл Рыбак. КонфОП, со слов Аузана, выглядит чем-то средним между монастырем и правозащитной организацией, и вот в этот веселый правозащитный монастырь ворвались двое и потребовали материалов. И Аузан было попытался отправить молодых людей к Комаровскому, чтобы тот продавал им потребительскую информацию, как продавал печатным изданиям, но молодые люди сказали, что они не газета какая-нибудь, а телевидение, покупать ничего не будут, а будут только упоминать в эфире, что информация для их программ поступает от КонфОП. И пусть КонфОП радуется такой неожиданной рекламе, каковая, несомненно, удесятерит поток обиженных потребителей, которые хотели бы воспользоваться платными услугами конфоповских юристов. И Аузан, по его словам, пытался было еще возражать, что восемьдесят сюжетов в месяц — это очень много. Возражал вяло, что невозможно, дескать, проводить восемьдесят корректных испытаний каждый месяц. А напористый Понизовский говорил, что у них на телевидении нет такого слова «невозможно», потому что если невозможно, то следует набрать людей сколько надо, хорошо руководить ими, и люди тогда сделают самую наиневозможнейшую работу. И пришлось Аузану сдаться перед этим напором — так он рассказывает.

А Понизовский рассказывает, что вошел, смущаясь, в кабинет к начальнику КонфОП и профессору экономики Аузану, принялся мямлить в надежде договориться про что-нибудь взаимовыгодное. Но взрослый и умный Аузан, понимая, какие перспективы могут быть у потребительского движения, получи оно эфирное время на телевидении, так заговорил юного и наивного Понизовского, что стал не просто поставщиком информации для программы «Впрок», а партнером, вникающим во всю телевизионную кухню и разговаривающим с Добродеевым через голову Понизовского. Так рассказывает Понизовский.