Читать книгу "Обет мести. Ратник Михаила Святого - Алексей Соловьев"

— Гневен или добр?

— Чего ж ему на тебя гневаться, дурень? Вы с Олежкой сегодня герои, об вас более чем о самой охоте бают.

Иван пришпорил коня и галопом поскакал вперед. Горячий конь охотно пошел на махах, явно радуясь возможности прогнать по жилам подостывшую на морозе кровь.

Боярин Василий ехал неподалеку от великого князя в окружении нескольких новгородских гостей. При виде своего воина он широко улыбнулся, извинился перед дородным мужчиной в легкой дорожной посеребренной кольчуге за то, что вынужден на время прервать беседу, и знаком велел Ивану приблизиться.

— Хорош, хорош!! — оглядывая парня с ног до головы, словно впервые его видя, улыбнулся Василий. — Такую махину и кинжалом остановил! Прикажу шкуру его у Аленки в светлице повесить на память. Держи, это тебе за верную службу! Потом еще добавлю, а забуду — напомни!

Последние слова он произнес, обернувшись к жене. Стащил с пальца большой серебряный перстень с алым рубином и протянул его Ивану. Тот сделал невольный протестующий жест:

— Как можно, боярин!! Я не за награды служу! И зверя мне сызмальства бить привычно, в лесу вырос…

— Бери, бери, не то осерчаю! Ярославу скажи, чтоб отпустил тебя домой на недельку. Захватишь к отцу одну семью, что от Амылеева полона осталась, пусть селит у себя. Ну, доволен?

Василий потрепал ратника по плечу, не заметив, как на лицо того набежала тень грусти и растерянности. Иван в этот миг больше думал о той, что ехала в двухстах саженях сзади. Ослушаться Василия и не уехать домой было невозможно. Но на целую неделю?!! А вдруг боярин в это время отправит дочь обратно под Кашин? И тогда даже не попрощаются?.. Боже мой!!!

Но главный удар поджидал бедолагу впереди. Василий явно был в отличном расположении духа и, одарив своего слугу, невольно похвастался:

— Все у меня в эти дни получается как нельзя лучше! Глянь, как тебе вон тот боярчук, нравится? Ладный парнишка! Хочу Аленку с ним до Масляной обвенчать, добрая будет пара. С отцом уже все обговорили, оставит сынка дней на десять, чтоб детишки получше обнюхались. А потом вы его до Нова Города проводите. Оттуда батин обоз на Нижний пойдет, проводите купцов мимо Твери. Неспокойно сейчас под Торжком, ушкуйники балуют. Заодно и подработаете маненько с Ярославом, я на то глаза закрою. Онуфрий обещал охрану не обидеть.

Звон стоял в ушах бедного парня. Он плохо слышал, плохо понимал, что говорит ему хозяин. Одно лишь свербило сознание: Аленку скоро сосватают вон за того сытого купеческого сынка! Еще до Масленицы!!! Господи, да как же так?! Может, пасть перед Василием на колени, взмолиться? Может, еще можно хоть что-то изменить?!

Неизвестно, как сложилась бы дальнейшая Иванова судьба после подобной глупости (а пал бы он всенепременно в слепо-жгучем своем отчаянии), если б в конце колонны не раздались громкие крики, в которых удивление явно мешалось с яростью. Великий князь обернулся, зычно приказал:

— Борис, узнай, что там случилось, живо!

Ехавший неподалеку сокольничий развернул коня, огрел его плетью, но вдруг, увидев Василия и ехавшего рядом с ним Ивана, натянул поводья. Восточных кровей скакун бешено затанцевал на месте.

— Что встал?!!

Голос Михаила подстегнул Романца. Он вновь пришпорил животное и теперь безостановочно полетел назад. Навстречу ему уже спешил Ярослав.

— Беда, боярин! Петруху убили! — выкрикнул он, еще не досягнув Василия.

Петром звали того самого ратника, что сменил Ивана возле Алены. И от этого известия, и от того необычного взгляда, которым одарил его десятник, несчастный влюбленный мгновенно опомнился. Колонна приостановилась.

— Что с дочерью?!! — страшно взревел Василий.

— Боярышня цела-невредима.

Отец гикнул и помчался вслед за сокольничим князя, яростно охаживая плетью бока ни в чем не повинного животного.

— Как это случилось? — поинтересовался великий князь.

— Две стрелы из чащи прилетели. Там дорога низом оврага шла. Саженей за десять били из кустов, наверняка.

И вновь глянул на Ивана так, что у того побежали по спине мурашки. Но причину взгляда молодой ратник истолковал неверно.

— Меня Петро сам подменил… Боярин позвал, — словно оправдываясь, пробормотал он.

— Съезди, глянь, — сквозь зубы выдавил Ярослав. — Кое-что занятное там увидишь. Дозволь отъехать, великий князь?

Они поскакали бок о бок. Иван хотел задать вопрос, но десятник отмахнулся:

— Сам все увидишь. А что об этом думать, я не знаю.

Все вопросы отпали, едва Иван увидел две стрелы в горле и груди убитого. Их алое оперение ярко рдело на белом снежном фоне. Алые перья и досыта напитавшийся алым снег… Сразу забылось все: и боярчук, и Аленка, и дорогой Васильев подарок.

— Кто?!! Кто это сделал?!!

Крик этот был страшен. Конь прянул ушами и невольно попятился. И смертельно-бледная Елена, и окружающие с удивлением глянули на ратника. Но ведь они не знали, что значили вот такие стрелы в судьбе бывшего селянина!!

— Поскакали вдогон, — откликнулся кто-то. — Двое их было. Узнаем, никуда они не денутся.

Иван окинул взором крутые склоны оврага, тронул коня и направил его вверх и наискось. О том, что у него с собой лишь секира, кинжал да подарок боярыни, из которого еще ни разу не приходилось стрелять, он даже не подумал.

Глава 12

До боли родной лес не всегда охотно пропускал всадника меж темных стволов. Серко то рысил, пробивая тропу в полуметровом снегу, то на относительно чистых участках сам переходил на галоп. Нетерпение хозяина словно передалось и ему. Через несколько сотен саженей они наконец выбрались на чужие следы.

Первого из преследуемых Иван увидел вскоре. Убийца явно не был горазд уклоняться на скаку от тяжелых еловых лап, и одна из них выбила наездника из седла. Он пытался оторваться пешком, но чей-то мастерский тяжелый удар сверху и чуть наискось развалил мужика почти до паха, щедро напоив снег дымящейся кровью. Возле убитого стояли двое знакомых Ивану воев.

— Второй где? — перегнулся с седла преследователь, пытаясь рассмотреть искореженное смертельной маской лицо. Нет, ранее встречать убийцу ему не приходилось.

— Вон туда поскакал. Князев сокольничий и еще один следом. Могут и не догнать. Добрые кони у гадов! Кабы не сук этот…

Иван глянул в сторону протянутой руки, уловил меж хвои недалекий просвет и направил коня на опушку поляны.

По тройному следу Серко было идти значительно легче. Уже вскоре Иван оказался на краю леса. Впереди тянулась длинная замерзшая болотина с редкими кривыми сосенками и березами да черными островками кустов на относительно сухих участках. И на этом чистом пространстве, соревнуясь меж собой за право жить или убить, скакали, проваливаясь лошадьми по самое брюхо, три озверелых человека.