Читать книгу "Последний завет - Андрей Егоров"

— Первый ярус, — сообщил Герман.

Здесь светильников было гораздо меньше, чем на нулевом ярусе, две или три лампы мерцали вдалеке, их желтоватое свечение лежало на коробках и ящиках, которыми здесь было завалено буквально все. Вдаль уходили коридоры с большим количеством дверей, цифры на них сохранили матовый блеск.

Подъемник достиг пола и остановился.

— Тут всякий хлам и жилые помещения, — сказал Герман, — нам они ни к чему, следующая остановка — седьмой ярус, — он снова нажал кнопку. — Да уж, захламил Старый Кра помещения, нечего сказать, — покачал головой Герман. — Откуда только берет всякое барахло?

— Самогонный аппарат тоже тут хранится? — насмешливо поинтересовался Франц.

— Ну что ты, — благодушно ответил Герман, — станет он засовывать в хранилище свою любимую игрушку. Аппарат у него всегда в работе.

Франц рассмеялся. Они проплыли мимо переборки между этажами, и он увидел второй ярус. Затем третий, четвертый, не слишком отличавшиеся друг от друга. Затем пятый — возвышающиеся до самого потолка стеллажи, покуда хватало глаз заваленные всяким барахлом. Шестой ярус — едва освещенный, темный и пустой. Где-то вдалеке грохотали генераторы. И, наконец, седьмой ярус, куда так стремился попасть Герман. Здесь света было намного больше — в лучах десятка неярких ламп можно было разглядеть закрытую дверь, ведущую куда-то в глубь обширного помещения.

— Что здесь? — спросил Франц.

— Система жизнеобеспечения убежища. Ну и хомячий стратегический склад Кра. Все самое ценное он сюда перетащил.

Шахта подъемника здесь завершалась.

— Вот тут много всего интересного. — Охотник потер руки.

Лампы вдруг замигали, по стенам запрыгали длинные тени, Франц испуганно вскрикнул, подъемник задрожал, дернулся и замер на высоте пяти метров над «землей», едва успев преодолеть шестой уровень. Потом послышался отчетливый треск, и лампы погасли, вокруг воцарился густой мрак, какой бывает только глубоко под землей. Франц испытал чувство, похожее на священный ужас.

— Что случилось? — сдавленно пробормотал он.

— Не видишь, что ли, — раздраженно бросил Герман, — электричество вырубилось. Генераторы ни к черту не годятся! Бывает. Скоро исправят. Эй! — громко крикнул он, но ответом ему была тишина. — Эй, Фриц, черт тебя дери! Ты где там?!

Крысокот слабо заскулил в темноте, нагнав на Франца еще большую тоску и страх.

— А наверху у них свет есть, — пробормотал Госпитальер, задрав голову.

Действительно, где-то на уровне второго-первого яруса сиял светлый прямоугольник.

— Ничего удивительного. Отрубился один генератор. Верхний ярус освещен.

— Чего-то Фриц не отвечает…

— Странно, обычно он всегда на посту. Ну что же, придется выбираться самим, — заметил Герман.

— Но как?! — выкрикнул Госпитальер.

— Нечего так кричать, сейчас что-нибудь придумаем. — Герман полез в карман за зажигалкой… — Так, — рассуждал он вслух, — вниз мы спуститься не сможем — слишком глубоко, а веревки у нас нет…

— Слишком высоко… — эхом отозвался Франц, в голосе его прозвучала обреченность.

— Значит, мы поднимемся на шестой ярус, — заключил Герман и щелкнул зажигалкой.

Огонек осветил лицо Госпитальера — дрожащие губы и широко распахнутые серые глаза.

— Ну и личико у тебя! — заметил охотник. — А ты что, все же предлагаешь спрыгнуть вниз?

— Я ничего не предлагаю, — вздохнул Франц.

Герман погасил зажигалку.

— Тогда действуем в соответствии с моим планом. Гнев пока посидит тут. Подождет, пока мы сможем вернуться за ним.

— Я, пожалуй, тоже подожду, — дрожащим голосом проговорил Франц, — может… может быть, Фриц сейчас вернется, услышит нас и тогда нам не придется лезть по этому тонкому шнуру.

— Не знаю, не знаю, — ответил Герман. Наверху вдруг что-то грохнуло, потом послышались щелчки, словно что-то колотило и скребло по металлу.

— Что это такое? — проговорил Франц.

— Похоже на выстрелы, — недоуменно заметил Герман. Платформа подъемника вздрогнула, трос дернул ее вверх. Кто-то там наверху забавлялся их жизнями.

— Вот черт, — выругался Франц, вытирая со лба пот, — какого дьявола там происходит?

Где-то вверху с громким хлопком лопнул трос, и платформа стремительно полетела вниз. Франц заорал от ужаса и вцепился в плечо Германа мертвой хваткой. Через мгновение они врезались в жесткий пол седьмого яруса. Доски спружинили, ломаясь о резиновое основание — защиту шахты, и все равно удар был страшным. Франца отшвырнуло в сторону, он покатился по полу и затих, чувствуя, как разливается боль в левой ноге. Крысокот визжал на одной ноте… Сверху из шахты подъемника доносился подозрительный шум. Госпитальер застонал, сглотнул слюну и пополз в кромешной темноте к Герману. Тот лежал без движения и был, должно быть, оглушен. Франц ухватил охотника за воротник и потащил в темноте к дальней стене… Крысокот, продолжая скулить, направился следом.

Франц успел как раз вовремя. Наверху кто-то пронзительно закричал, послышался хлопок, потом странный шум и звук ударов чего-то о стенки шахты, затем на обломки платформы что-то рухнуло, гулко шлепнувшись в жесткую резину.

Франц замер в темноте, опасаясь даже пошевелиться. Прошла минута, он пошарил в карманах Германа и вытащил зажигалку. Чиркнув кремнем, Франц вскрикнул и тут же погасил огонь: среди досок на полу седьмого яруса лежало тело Фрица…

Глава четвертая

ПУСТЬ СУЩЕСТВА, КОТОРЫЕ НАЗЫВАЮТ СЕБЯ ЛЮДЬМИ, ГОВОРЯТ:

Блаженны дети Его, ибо только их помыслы и надежды помогут возродить былое величие людей. Блаженны проповедники Его, ибо только их уста поддерживают людей и поселяют в их сердцах уверенность в завтрашнем дне. Блаженны тени, идущие рука об руку с людьми, ибо и они тоже дети Его.

ВНЕМЛИТЕ ГЛАСУ ЧИСТОГО РАЗУМА:

Блаженны дети Его, ибо только их плоть и кровь спасут мир от скверны и тени. Блаженны проповедники Его, ибо только их уста сожгут тени теней и поселят в сердцах их священный ужас. Блаженны тени, узревшие свою черную суть и отказавшиеся от продолжения рода своего, ибо примет Он их в свои объятия и окружит блаженством и святостью.

Последний Завет. Книга Нового мира. Послание заново рожденным. Ст. 27

Герман открыл глаза и застонал. Все тело болело так, будто пару часов его нещадно били. Причем, судя по тяжелой ломоте в ребрах и тому, какой тяжестью отзывался ушибленный затылок, стараться эти мерзавцы должны были от всей души. Герман пошевелил пальцами, потом приподнял налитую свинцовой тяжестью голову, попробовал сесть. Не без труда, но ему это удалось. Слава всем богам, вроде бы ничего не сломано…

— Франц, — хрипло проговорил Герман, тщетно вглядываясь в густую темноту.