Читать книгу "Лилис - Олег Лукьянов"

Я пожал плечами, но вряд ли наплечники доспеха сдвинулись хоть сколько-нибудь заметно. Что мог ему ответить? Поведать про частичку своей сути, которую вложил в андроидов перед выходом из фрегата? Тогда придется попутно рассказать про себя, уверить, что я бог… Конечно, он не поверит и придется доказывать. А оно мне надо? Потянув еще пару секунд, чтобы придумать ложь поубедительней, начал издалека:

– Послушай, Локос, понимаю, что мы все устали, но…

Я замолк и замер, поскольку увидел мелькнувшую позади майора тень. Через секунду мозг доложил, что на платформу то ли прыгнула, то ли упала с неба, то ли просто телепортировалась страшная эльфийка. Страшная, потому что лицо оливковокожей оказалось сплошь измалевано белой и красной красками, губы изогнулись в оскале, в руках поблескивал не меч и даже не лук, а посох с большим металлическим набалдашником.

Один из солдат, стремясь закрыть меня от внезапно объявившейся опасности, кинулся на нее, намереваясь смять женщину в рукопашной, но та не обратила на воина особого внимания. Она небрежно взмахнула рукой – и два обернувшихся в ее сторону андроида вылетели с платформы, упали и покатились в пыли уже где-то далеко позади; еще взмах посохом – и нападавший солдат в буквальном смысле слова вмерз в платформу.

Черный доспех сплошь покрылся толстой коркой синеватого льда, а удар кулаком, которым он попытался снести голову колдунье, не достиг цели. Зато эльфийка со всей силы ударила посохом в ледяную статую, набалдашник расколол ее на части, и под ноги женщины посыпались бело-сине-красные куски льда. Лишь голова в черном шлеме покатилась по платформе, чтобы в скором времени упасть за борт.

Оставшиеся бойцы открыли по эльфийке огонь, но взметнувшийся вокруг нее фиолетовый ореол смог защитить колдунью от соприкосновения с потоками субатомных частиц. Поднимать гранатомет я не стал: каждая потерянная секунда была равнозначна чьей-то утраченной жизни. Не имелось гарантии пробивания защитной ауры; к тому же взрывом я мог задеть Локоса. Поэтому шагнул к женщине раньше, чем она успела превратить в сосульку еще кого-нибудь.

В самый последний момент я испугался, но было уже поздно что-то менять: рука взметнулась вперед. Со всех сторон раздались предостерегающие крики, но заклятие Темной каким-то образом растеклось рядом со мной, не причинив видимого вреда. А моя рука уже вошла в защищающую ее фиолетовую сферу, пальцы сжались на горле женщины.

Она не сопротивлялась. Лицо в бело-красной краске перекосила судорога, глаза заполнил животный ужас, но были в них и безмерное удивление с изрядной долей благоговения… Я не разжал пальцы, даже когда она обмякла, а зрачки заволоклись серой завесой.

Но вдруг сопротивление плоти исчезло. Ее тело, ее горло истончились и прошли между пальцами подобно песку. Еще миг я пытался ухватить черный туман, в который превратилась колдунья, но рядом со мной остался только прозрачный воздух…

– Ты подделка, – в третий раз повторил Локос. – Ты не тот, за кого себя выдаешь.

На этот раз трое солдат не выдержали, серьезно нарушив дисциплину, заворчали в эфир, предлагая Локосу заткнуться, если, конечно, он не желает вылететь с платформы. Но вряд ли майор испугался: из города мы выехали и теперь колесили между зеленых полей с какими-то сельскохозяйственными культурами – дойти отсюда до обсерватории можно было и пешком.

– Виктор, на этой палубе только одна подделка, и это ты. Подделка от макушки до пяток: с ног до головы брутальный самец, воин, отмеченный множеством боевых шрамов, командир, убеленный сединами. Но все это не настоящее, все это пустая оболочка. Готов поспорить, что до прошлой недели ты не участвовал ни в одной боевой операции.

Локос опустил голову в шлеме, постоял так секунд двадцать, потом вновь уставился на меня:

– Ты прав, конечно, ты прав, но это настораживает еще больше. Ты видишь людей насквозь, да? Ну что же, приплюсуем к твоим странностям и это.

– Каким еще странностям, Виктор? – устало поинтересовался я.

– К каким странностям?! Ты двигаешься, будто молния, ловишь на лету стрелы, убиваешь монстров, которых не берет антиматерия, и еще спрашиваешь, какие странности?! Ты пришел оттуда же, откуда и эти остроухие? Скажи?

– Все, Локос, не хочу слушать твой…

Я осекся, когда понял, что платформа начинает тормозить, стал дико крутить головой и без нужды проверять заряд гранатомета. Впрочем, врагов не было видно, зато невдалеке возвышалась небольшая, одинокая горная гряда.

– Мы в точке назначения, – сообщил пилот. – Что делать дальше?

Я повернулся к Локосу с вопросом в глазах. Правда, закрывающий лицо шлем вряд ли позволял увидеть этот вопрос, но, должно быть, майору что-то подсказала интуиция:

– Дальше пешком.

– Пилот, слышал? Глуши антигравы.

Треск и повизгивание, с которыми слух сросся настолько, что перестал обращать на них внимание, сменились шелестом. Платформа чуть накренилась и пошла к земле, но не рухнула, как я подсознательно ожидал, а опустилась почти плавно. Спрыгнул с нее не раздумывая: сам не знал, что это летающее корыто успело мне настолько надоесть. Следом ломанулись Локос и солдаты, а затем и андроиды.

– Ну что, где твоя обсерватория?

– Вон, видишь шлюзы в скале?

– Нет, – признался я.

– Это потому, что они замаскированы, – ответил майор, как показалось, с мрачным удовольствием.

– Очень остроумно… Черт…

В тот же миг все вздернули оружие, взяли на прицел движущееся в воздухе облако тьмы. Но никто не открыл огонь, когда клок черноты, упавший перед нами с небес, обрел плоть. И не одну…

– Не стрелять, – только и сумел выдавить я, отлично зная, что это бесполезно.

Одна из двух возникших из облака женских фигур оказалась статной и высокой темной эльфийкой. Я бы назвал ее красивой, если бы кожу на щеках не пробивали два ряда белоснежных костяных шипов. В руках женщина держала косу из розоватого металла с причудливо изогнутой рукоятью.

Но раздавил меня вовсе не ее вид, а то, чего не доводилось ощущать уже довольно давно: необъятная, сметающая все на своем пути и не видимая никому, кроме меня, волна. Океан чистой энергии подхватил и едва не унес куда-то, я лишь в последний момент ухватился за остатки собственной силы.

– Я богиня Дар-Таракада, – сообщила явившаяся звонким и, как показалось, циничным голосом, – владычица эльфов тьмы. Моя жрица сказала, что видела бога Отверженных во плоти, и, признаться, я не поверила…

Богиня обратила взор на другую эльфийку, и я с содроганием понял, что это та самая, горло которой мне удалось раздавить пять минут назад. То же раскрашенное бело-красным лицо, та же одежда и тот же посох, а главное – те же самые глаза. Да, это была именно она. А сие значило, что все эти эльфы не умирают. Превращаются в туман, а потом воскресают вновь…

Богиня положила на голову жрицы ладонь, погладила, запустила пальцы в волосы и одобряюще потрепала. По лицу колдуньи я понял, что она не знает, ластиться ей к этой руке или дрожать от страха и ужаса.