Читать книгу "Законы высшего общества - Арина Холина"

— Тебе правда не понравилось? — беспокоился Максим.

— Понравилось, — улыбнулась Настя. — Честно. Даже Блум. Максим… А почему ты не обиделся, когда я на тебя накричала?

— Я не обидчивый, — он пожал плечами.

— Как это?

И тут зазвонил телефон.

— Да, — ответил Гранкин. — Галя, ты дома? Скоро буду. Да, с Настей. Смотрели «Пиратов». Ты же не хотела… Ладно, обсудим. Целую. Что? Молоко? Хорошо, заеду в «Континент».

— Ты первый раз женат? — спросила Настя.

— Н-да, — кивнул он.

— Ну, и как, чувствуешь себя… особенно?

Максим поразмышлял.

— Да.

Что-то он немногословен.

— Да-а? — оживилась Настя. — Почему?

— Ты ведь была замужем?

— Ничего такого особенного я не чувствовала, — отрезала она и открыла машину.

— Я вдруг понял, что все эти слова, которые говорят друг другу — про горесть и радость, все они имеют значение, — произнес он, устроившись на сиденье.

— То есть любовь? — уточнила Настя.

Уж она-то знала, как себя не выдать, как скрыть бледность и дрожь в голосе — и не дрожь даже, а многозначительную, нервную хрипотцу.

— А ты веришь в любовь? — он заглянул ей в глаза.

— Хоро-оший вопрос! — кивнула Настя. — Но главное, что я слышу его от человека, для которого в наше время брак — нечто особенное.

— Я думал и понял, что любовь — это когда каждый требует от другого лишь то, что тот может тебе дать. И ты обещаешь быть с человеком не потому, что сегодня ты его любишь, а потому, что ты принимаешь ответственность за него — что бы ни случилось.

— Ага, — хмыкнула Настя.

— Что «ага»?

— Звучит заманчиво.

— Слушай, а не бывает так, что тебе кажется — очередного разочарования ты уже не выдержишь?

— Откуда ты знаешь, что при таком вот раскладе не будет разочарования? Вдруг твоя женщина — я не имею в виду никого конкретно — поймет, что ваши отношения — сплошная прагматика, и пошлет все это к черту ради двадцатилетнего мальчика, который будет слать ей сто СМС в час?

— Если все-таки иметь в виду конкретно Галю, то я уверен — она достаточно разумная, чтобы оставаться со мной.

— Ну… здорово, — улыбнулась Настя. — Где ты оставил машину?

По дороге домой она все еще спорила с Максимом. Нет, ну это надо же — взрослый человек, а в сказки верит! Хотя… Вдруг именно такие люди живут тридцать лет и три года в любви и согласии?

Возможно, их отношения крепки, как Кремлевские стены, — о них разбиваются случайные измены, ссоры, рутина и прочие неприятности. Но разве это весело? Разве в этом есть смысл?

В его книгах столько жара, столько жизни, столько снисхождения к страстям человеческим, что невозможно представить этого человека в роли мещанина, с годами усыхающего от скудости чувств.

Может, он просто устал от ошибок? И Галя — его эмоциональный санаторий.

Настя ни разу не была в санатории. Режим, питание — а не еда, процедуры, черт побери… Ему же всего тридцать два!

Ладно. Она покажет этому вешалочному магнату, что такое настоящая жизнь. И что такое его Галя.

Она получит его.

И на то есть причина.

Во всех его рассуждениях типичного городского умника-циника имелись бреши, сквозь которые виден был он — горячий, нервный, необъезженный ахалтекинец — пускающий пар из ноздрей, бьющий копытом, жаждущий свободы жеребец редкостной красоты.

Он принадлежал ей, а не рыжей хабалке с замашками няни Вики.

Ладно. Она просто его хочет. Это секс. Почти только секс.

Глава 8

— Ты куда? — Настя попыталась упереть руки в боки, но слишком уж накренилась назад и упала бы, непременно упала, если бы Максим не схватил ее за руку. — Фу! Ты что? Зачем ты выламываешь мне руки?

— Настя… — он взял ее под руку. — Ты сама… выламываешься… Где тут такси?

— Такси! — закричала Настя, и из-за угла — о, чудо! — выплыла желтая «Волга».

— Ты ведьма, Настя! — Максим положил руку на грудь.

— Краснопресненская набережная, триста, — предложила Настя таксисту.

Тот согласился.

— Куда мы едем? — поинтересовался Максим на Киевской. — Мне надо домой.

— Не надо, — Настя помотала головой.

— Куда мы едем? — Максим перегнулся через сиденье и обдал таксиста запахом свежего коньяка.

Ну, они и наотмечались!

Праздновали подписание договора и одобрение синопсиса.

С чего она так набралась?

Может, потому что Галя первый раз в жизни не поехала сторожить своего Гранкина — торчала у мамы в Серпухове?

Галя была везде. После исторического похода на «Пиратов Карибского моря» Максим предлагался только в спайке с верной женой, которая почему-то всем мешала, несмотря на то что после первого же инцидента приняла обет молчания.

Виккерс, в свойственной ему деликатной манере, рявкнул на нее, как только Гале пришло в голову, что следует делиться с коллегами мужа собственными замечательными идеями.

— Давайте вы с Максимом потом все обсудите, а сейчас мы хотим по делу поговорить! — брякнул Гриша, не щадя чувства Гранкина, который у него сейчас был соавтором, а не чьим-то там мужем.

В конце концов, не принято брать на переговоры жен, детей или там собак.

А вдруг Макс с ней счастлив? И Галя — его судьба?

Да и черт с ней!

— Мы едем… куда надо! — Настя оттащила Максима от водителя и протянула бутылку с остатками коньяка.

— Я не уверен… — пробормотал Максим.

— Ну вот еще!

Высадились напротив Хаммеровского центра.

— Сейчас рассвет будет, — пообещала Настя.

И рассвет грянул. Золотой, с тем самым первым солнечным лучом, что пощекотал кожу, с нежной розовой зарей и небом, которое вдруг стало удивительно синим, южным. Они молча стояли и смотрели, а потом принялись целоваться. Разве можно не целоваться на рассвете?

Целовались и целовались, проваливаясь в хмельную благодать, и руки трещали от объятий, и в их животных, нетерпеливых ласках было столько нежности, что перехватывало дыхание.

Приехал Настин водитель Саша. Они целовались в машине — до самого Максимова дома, и Настя отчего-то понимала, что не стоит сейчас спешить.

Она была счастлива. Насколько может быть счастлива женщина, чей мужчина любит другую.

Настя поехала на дачу. Похмелье лучше встречать на природе. Едва открыв дверь, бросилась в ванную, где ее вывернуло наизнанку.