Читать книгу "Евроняня - Наталья Нечаева"

Можно, конечно, было и отчаяться. И с горя повеситься. Или кинуться в Москва-реку. Но Ника за этим сюда, что ли, приехала? Речки-то, поди, везде имеются, и не такие загаженные, а повеситься она и в старости успеет. Куда спешить?

В очередной раз тихо прогуливаясь возле Дома моды Балдашкина, Вероника увидела огромную толпу раскрашенных и расфуфыренных девиц. Оказалось – кастинг. Ура! Сейчас она проберется внутрь вместе с претендентками, найдет Балдашкина, а там…

Девушка присела на скамейку, достала портфолио, который всегда таскала с собой. Портфолио представлял собой громадных размеров альбом с двумя переплетенными свадебными кольцами на обложке и с россыпью гламурных розочек на страницах внутри. Ничего более пристойного в кувандыкском магазине не нашлось, да и по размеру этот фолиант был вполне подходящим, чтобы отразить все богатство и разнообразие Никиной коллекции.

Конечно, кувандыкская аристократия, демонстрировавшая на фотографиях ее модели, выглядела не очень по причине избыточного веса и особенностей фигур, к подиуму таких бы и близко не попустили. Но уж что есть, то есть. Зато целый раздел – пляжных и вечерних туалетов – представляла на фото сама автор, и вот этот раздел был, по мнению Ники, хоть куда! Хоть в «Космополитен», хоть в «Базар», хоть прямо на телеэкран. Девушка на фотографиях выглядела загадочной, утонченной и очень сексуальной. По крайней мере, именно так говорили все, кто эти фото видел. Ника была с этим согласна.

Толпу красавиц загнали в какой-то зал, и Вероника сразу же занялась обследованием входов-выходов, в надежде найти прямой путь к Балдашкину. Увы! Двери, все до одной, оказались, во-первых, без ручек, а во-вторых, тривиально закрытыми.

Ладно, не сдавалась девушка, ведь когда-нибудь кто-нибудь в какую-нибудь из этих дверей выйдет или войдет?

И вдруг – неожиданность – претенденток стали выпускать пятерками сразу на просмотр.

Когда подошла ее очередь, выяснилось, что претенденток отправляют вовсе не к мэтру, а к визажисту, чего Нике совсем не требовалось.

Манерный общипанный парень, окруженный баночками, коробочками, кисточками, едва взглянул на Нику и, растягивая гласные, будто ему лень было говорить, произнес:

– Гла-а-за смо-о-й.

– В смысле? – не поняла девушка, на всякий случай демонстративно похлопав пушистыми белыми ресницами.

– Чем ресни-ицы нама-азала? – лениво ткнул ей кисточкой в лицо визажист. – Масляной кра-аской?

Вероника презрительно посмотрела на этого маляра-штукатура и в тон ему протянула:

– Не-ет, это-о нитроэма-аль!

Визажист не глядя мазнул по ее щекам припудренной кисточкой.

– Убери свой секонд-хенд! – Оттолкнула его руку будущая слава мировой моды.

– Слушай ты-ы, снежи-инка деревенская, – скривился штукатур, – ты щас довыпе-ендриваешься. Охрану позову-у, выкинут как кошку блоха-астую…

Выкидывание в данный момент в Никины планы не входило, поэтому она смирила собственную гордость и дала себя изуродовать: напудрить, накрасить ресницы, наложить румяна и помаду. Правда, в зеркало после этого смотреться не стала, поберегла и так измотанную нервную систему.

Лицо немилосердно чесалось, глаза, щедро испачканные тушью, все время норовили закрыться, к тому же в своей пятерке Вероника оказалась самой мелкой. Любой из четырех своих коллег она спокойно могла спрятаться под мышку. Даже на каблуках. Вдобавок она так и не удосужилась выяснить, куда же все-таки они номинируются. Но и это ее не смущало. Каждому, как говорится, свое. Поэтому в зал, где претенденток ожидала высокая комиссия, девушка вошла, гордо прижимая к груди заветный портфолио с розочками.

– А эту коротышку кто пустил? – брезгливо поморщился Балдашкин, сидевший за столом в окружении величественных теток.

На сами его слова Ника внимания не обратила, в голове билось одно, восторженное: он ее заметил! Выделил! Поэтому, не теряя времени на чепуху, она бодро шагнула вперед, бухнула на стол перед мэтром заветный альбомище.

– Что это? – взвизгнул Балдашкин и вместе со стулом отскочил от стола. Будто перед ним бросили бомбу, которая немедленно взорвется.

– Да не бойтесь! – успокоила всех Вероника. – Я не шахидка, я – модельер, а это – мои работы. – И скромно потупилась, ожидая восторженной реакции собравшихся.

Тетка, сидевшая от Балдашкина слева, пошла красными пятнами, невнятно залепетав:

– Простите… Я… Она… шестьсот человек… пропустила…

– И вы не переживайте! – улыбнулась ей девушка. – Мне ваш кастинг даром не нужен!

– А что же вам нужно? – сварливо поинтересовался Балдашкин. И куда-то в сторону крикнул: – Охрана!

– Ой, да ладно вам! – прощающе махнула рукой Ника. – Я сама сейчас уйду. Только дайте мне слово, что посмотрите мой портфолио.

Балдашкин потер рукой лоб:

– Вы где-то учились?

– Конечно! – гордо кивнула Вероника. – Я закончила ОГПУ.

– Что? – Балдашкин напряженно замер. А вместе с ним и вся комиссия.

– О – Г – П – У! – раздельно и четко повторила девушка. – Неужели не слышали? Такой вуз известный! С тридцать седьмого года существует.

– Хорошо, я посмотрю ваши работы, – внезапно побледнев, согласился Балдашкин. – А сейчас, – он повелительно махнул рукой, – освободите помещение.

Ника ему это простила. Чего обижаться? Все равно вместе работать, а тут столько народу каждый день, и всякий норовит проникнуть в мир моды с черного хода, по блату. Не все ведь могут, как она: раз! – и портфолио на стол. Товар лицом! Смотрите, наслаждайтесь!

* * *

На следующий день ровно в девять утра Ника стояла на пороге Дома моды.

– Мне Балдашкин назначил, – важно сообщила она охраннику.

Тот пристально оглядел девушку:

– Во-первых, он раньше двух не появляется, а во-вторых, он сегодня утром улетел в Париж.

– Как? – не поверила Ника. – А я? Я… я портфолио ему оставляла…

– Альбом, что ли?

– Ну да…

– Чудной такой, с розочками и колечками?

– Ну! – Вероника обрадовалась. Раз даже охрана знает про ее портфолио, значит… Когда же они успели всем про нее рассказать? Девушка польщенно улыбнулась. – Вам понравилось?

– Я этим баловством не интересуюсь, – отрезал секьюрити. – А розочки твои только что видал, уборщица ругалась, что здоровенный альбом в мусорку запихали – не достать.

– Как в мусорку? – Свет вокруг стремительно померк, уступая место вечным холодным сумеркам, и ноги отчего-то перестали чувствовать опору.

Когда в глазах снова забрезжил свет, Вероника обнаружила себя прислоненной к шершавой стене на ступеньках Дома моды. Рядом с ней лежал портфолио. Немножко помятый, но вполне целый. При более пристальном осмотре оказалось, что там не хватает нескольких страниц.