Читать книгу "Вор с Рутленд-плейс - Энн Перри"

Питт не стал спорить. Кто может сказать, что понимает всю бездонную глубину боли другого?

— Я постараюсь, — пообещал он. — Вы можете рассказать мне что-то еще?

Инспектор знал, что должен спросить ее о предполагаемом преследователе. Не мог ли тайный наблюдатель, кто бы он ни был, узнать о Мине и Тормоде Лагарде, если там было что знать; или о том, что Мина — воровка, если кражи и впрямь ее рук дело? Был и другой вариант: если Мина узнала, кто вор, и ее за это убили.

А вот еще такая мысль: Мина была воровкой и стащила что-то настолько потенциально опасное для владельца, что ее убили ради возвращения компрометирующей вещицы. Чего-то вроде медальона с предательским портретом внутри или даже улики, еще более компрометирующей… Что еще могла она украсть? Поняла ли цену украденного и не попробовала ли приложить руку к шантажу — необязательно ради денег, быть может, исключительно ради власти над кем-то…

Питт взглянул на гладкое, с персиковым румянцем лицо Кэролайн, высокие скулы и тонкую шею, напомнившую ему о Шарлотте, длинные изящные руки — точно как у нее. И не смог заставить себя спросить.

— Нет, — искренне ответила теща, не догадываясь о битве в его душе. — Боюсь, пока больше ничего.

И вновь он упустил возможность.

— Если что-нибудь вспомните, пришлите записку, и я сразу приеду. — Томас поднялся. — Как вы сказали, чем скорее мы узнаем правду, тем менее болезненным это будет для всех. — Он дошел до двери и обернулся. — Полагаю, вы знаете, где миссис Спенсер-Браун была сегодня в первой половине дня? Она навещала кого-то поблизости, потому что ходила пешком.

Лицо Кэролайн чуть заметно напряглось, и она затаила дыхание, понимая, что это значит.

— О, ты не знал? Она ходила к Лагардам. Я была чуть позже у Чаррингтонов, и кто-то упомянул об этом — сейчас не помню кто.

— Спасибо, — мягко ответил Питт. — Быть может, это объяснит, что случилось. Бедная женщина. И бедный мужчина. Пожалуйста, не рассказывайте об этом никому больше. Будет лучше по возможности сохранить все в тайне.

— Конечно. — Кэролайн сделала шаг к нему. — Спасибо, Томас.

Глава 4

В отличие от Питта Шарлотта с Кэролайн не деликатничала, и главным образом потому, что боялась, и это чувство, острое и сильное, перевесило осторожность, которая в ином случае смягчила бы ее слова. Воспоминания о потрясении и разочаровании нахлынули с такой силой, как будто это было вчера. Однако потребность защитить теперь была сильнее, потому что она видела все намного отчетливее и со стороны, не ошеломленная, как тогда, собственными эмоциями.

— Мама, уповать на то, что Мина могла принять яд случайно, бессмысленно, — откровенно сказала Шарлотта, сидя в гостиной Кэролайн на следующий день.

Она приехала сразу же после того, как услышала новость от Питта. Слухи разлетаются быстро; можно совершить ошибку даже на одной-единственной встрече.

— Тяжело поверить, что бедная женщина была настолько несчастна, что сама лишила себя жизни, — продолжала она, — и еще тяжелее, что кто-то настолько ненавидел ее, что совершил убийство, но закрывать глаза на это значит отгораживаться от правды.

— Я уже рассказала Томасу то немногое, что знаю, — печально вздохнула Кэролайн. — И даже высказала несколько неосторожных предположений, о которых теперь жалею. Возможно, я была ужасно несправедлива.

— И не вполне откровенна, — резко добавила Шарлотта. — Ты ничего не рассказала ему о портрете месье Аларика в украденном у тебя медальоне.

Кэролайн замерла, сцепив пальцы, словно ее настиг паралич, и впилась в дочь обжигающим взглядом.

— А ты рассказала? — медленно проговорила она.

Шарлотта видела, что мать возмущена, но была слишком встревожена опасностью, чтобы тратить время на обиды.

— Разумеется, нет! — Она отмела вопрос, даже не потрудившись защититься. — Но это не меняет факта, что если ты потеряла такую вещь, то и с другим могло случиться то же самое.

— Даже если так, какое отношение это имеет к смерти Мины? — сдержанно поинтересовалась Кэролайн.

— Ох, ради бога! — раздраженно воскликнула Шарлотта. Ну почему Кэролайн такая бестолковая? — Если Мина воровала, ее могли убить, чтобы вернуть украденную вещь. А если она жертва, то, возможно, это было нечто настолько важное для нее, настолько опасное, что она предпочла смерть огласке!

Повисла тишина. В судомойне уронили кастрюлю, и приглушенный отзвук долетел в комнату. По мере того как до Кэролайн доходил смысл сказанного дочерью, гнев сходил с ее лица. Шарлотта молча наблюдала за матерью.

— Что же могло быть хуже, чем смерть? — пробормотала наконец Кэролайн.

— Это нам и предстоит выяснить. — Шарлотта облегченно выдохнула и села поудобнее. — Томас может отыскать факты, но, возможно, только мы с тобой сумеем их истолковать. В конце концов, трудно ожидать, что полиция поймет чувства Мины. То, что для постороннего показалось бы мелким и банальным, могло быть невыносимым для нее.

Объяснять, какие именно различия — классовые и гендерные, социальные и ценностные — стоят между Питтом и миссис Спенсер-Браун, не требовалось. И Шарлотта, и Кэролайн понимали, что ни воображение, ни способность поставить себя на место другого человека не помогут ему в полной мере воспринять мир глазами Мины и не помогут понять, что привело ее к смерти.

— Я предпочла бы ничего не знать, — устало произнесла Кэролайн, отводя глаза от Шарлотты. — Насколько лучше было бы дать ей упокоиться с миром… Я не любопытна и прекрасно могу мириться с тайной. По опыту знаю, что далеко не всегда становишься счастливее, получив ответы на все вопросы.

Шарлотта понимала, что по крайней мере половина ее чувств происходят из желания сохранить в неприкосновенности собственные тайны. Флирт еще и потому так приятен, что ты можешь похвастать своей победой, и осознание этого только сгущало ее страхи. Кэролайн, должно быть, настолько сильно увлечена Полем Алариком, что готова довольствоваться тайными отношениями. А значит, здесь уже нечто большее, чем игра, нечто такое, чего Кэролайн желает очень сильно, нечто большее, чем одно лишь восхищение.

— Ты не можешь позволить себе такую роскошь! — отчеканила Шарлотта, рассчитывая напугать мать так, чтобы она хоть немного образумилась. — Если Мина была воровкой, то твой медальон все еще может быть у нее. Олстон может найти его, когда будут разбирать ее вещи. Олстон или Томас…

Ей удалось достичь желаемого эффекта. Лицо Кэролайн окаменело. Она натужно сглотнула.

— Если Томас найдет… — начала она, и тут до нее дошел весь ужас такого поворота дела. — Боже мой! Он может подумать, что это я убила Мину! Шарлотта… он ведь так не подумает… нет?

Опасность была слишком реальна, чтобы лгать и говорить утешающие слова.

— Сам Томас навряд ли, — тихо ответила дочь. — Но вот другие полицейские могут. Мина умерла не просто так, этому должна быть какая-то причина, и нам лучше узнать ее первыми, пока не всплыл медальон и у кого-то еще не появились основания думать все, что угодно.