Читать книгу "Случай в Кропоткинском переулке - Андрей Ветер"

— А вы умеете?

Владимир Петрович улыбнулся.

— Давайте сделаем так, — сказал он, хитро щурясь. — Чтобы мои слова не были пустым звуком, проведём маленький эксперимент. Я сейчас выйду за дверь, а кто-нибудь из вас оставит отпечаток пальца на окне, на стекле. Затем вы позовёте меня, а я по этому отпечатку скажу, кто это сделал.

— Да ладно! — слушатели недоверчиво замахали руки. — Прямо так? Без специальной аппаратуры? Не может быть!

Смеляков ткнул локтем в бок Сытина:

— Я отпечаток оставлю!

Едва за Владимиром Петровичем закрылась дверь, Виктор перемахнул через стол и остановился перед окном.

— Гляньте, чтобы он не подглядывал! — шепнул он,

Пять человек сразу ринулись к двери, чтобы плотно затворить её и заслонить собой дверной проём на тот случай, если там были какие-то щели, сквозь которые можно было подсмотреть. Виктор с удовольствием приложил палец к стеклу, приблизился и подышал на стекло, чтобы убедиться, виден ли след его пальца.

— Готово!

Все шумно расселись по местам.

— Владимир Петрович, входите!

Преподаватель спокойно вошёл в дверь и, не глядя на раззадорившихся слушателей, прошёл сразу к окну.

— Ну-с? — он внимательно посмотрел на отпечаток пальца, затем повернулся, наморщив лоб, к слушателям. — Что ж, товарищи, прошу всех показать мне руки.

— Вы хотите сказать, что уже запомнили? — послышался чей-то скептический голос.

— Сейчас проверим, — ухмыльнулся он, — выставляйте ваши руки. Так-с…

Он мельком оглядывал растопыренные пятерни, от некоторых сразу отказывался, решительно отодвигая их от себя со словами: «Нет, совсем не то». Возле других он задерживался на несколько секунд дольше, изучал их руки и тоже отодвигал, но кое-кому говорил: «Вас я посмотрю ещё раз». К Смелякову тоже обещал вернуться. Для повторного изучения пальцев он оставил сначала три человека. Их руки он разглядывал пристально, ходил от одного к другому, брал их руки в свои, подносил близко к глазам.

— Вот, — удовлетворённо произнёс он в конце концов, стоя перед Смеляковым, и поднял вверх руку Виктора, оттопырил его средний палец, — вот этот отпечаток. Верно?

— Верно! — в аудитории поднялся непередаваемый шум. — Но как это вы?..

— Разве такое бывает?..

— Это же просто обалдеть!

Они галдели, перебивая друг друга и пересказывая только что случившееся, словно не все они видели это собственными глазами.

— Нет, ты представляешь?

— Офигеть можно!

— Вот это человек!

Виктор Смеляков превратился немедленно в объект пристального изучения. Товарищи хватали его за руку, сравнивали рисунок на пальце с рисунками на своих, разглядывали собственные руки со всех сторон, ощупывали даже ногти, пытаясь постигнуть тайну свершившегося на их глазах чуда. В течение нескольких минут в помещении царила атмосфера, которую трудно передать словами. То, с какой лёгкостью Владимир Петрович опознал Смелякова по отпечатку пальца на оконном стекле, произвело настоящий фурор. Наверное, никто из них не испытывал в жизни такого потрясения никогда прежде. Всё в жизни было более или менее привычно и понятно, будь то синяки от кулаков, страстные девичьи поцелуи, тяжёлое похмелье, стрельба из автомата, автомобильная авария на улице. Не всё случалось каждый день, но всё имело своё объяснение, свою почву, ступив на которую однажды, ребята переставали удивляться: они могли всё взвесить и ощупать сами, проверить на вкус. Но мастерство Владимира Петровича было для них почти необъяснимо — да, оно базировалось на неповторимых рисунках пальца, но они-то не могли отличить один рисунок от другого! Его нельзя было сравнить с мастерством борца, который неуловимым движением бросал противника через бедро на спину — там всё-таки можно было проследить глазами за движением и повторить приём. А здесь — отсеять из нескольких десятков пальцев в считанные минуты оставить только один — просто невероятно.

— Надеюсь, товарищи, мой скромный пример пробудит в вас интерес к предмету, который я буду читать вам, — громко сказал Владимир Петрович и постучал ладонью по столу, призывая к вниманию.

— Ещё бы! — дружно раздалось в ответ.

— У вас будет ещё много приятных возможностей убедиться, что криминалистика — предмет, достойный глубочайшего уважения и внимания. Я продемонстрировал лишь мизерную часть того, что должно стать вашей профессией. Теперь же давайте приступим к лекции…

После занятий слушатели высыпали во двор покурить.

— Ты представляешь, какие люди работают! Ведь если все умеют так, то от преступности скоро и следа не останется.

— Так уж и не останется! Ты сводки по городу слушаешь по утрам? То-то…

— Вообще-то ты прав. Но тогда я ничего не понимаю: куда же смотрят такие специалисты? Неужели преступники умнее?

— Хрена с два они умнее! Просто их много.

— Но ведь… Как ты думаешь, Вить, откуда вообще берётся преступность? Что толкает людей на воровство, убийства?

— Про убийство не могу ничего сказать. Просто не понимаю. На войне — ясное дело, там надо уничтожать, — Смеляков задумался. — А вот так, в быту… Разве что по пьянке. Нет, не знаю. Надо уж как-то очень сильно быть уверенным в том, что ты имеешь право оборвать чьё-то существование… А воруют из жадности. Знаешь, как некоторые жрут? Ну, бывает, уминают за обе щеки, давятся уже, из ушей вот-вот полезет, а всё продолжают в рот заталкивать, остановиться не могут. Тут уж явно не голод, а стремление какой-то части людей обогатиться сразу, за счёт другого…

Мелко посыпал невесомый снежок.

Виктор вышел за ворота и пошёл на почту, чтобы отправить письмо домой. Почта находилась напротив отдела, на другой стороне проспекта.

Когда он вышел из подземного перехода, Калининский проспект, открывшийся его взору, был тих: дорогу перекрыли для проезда правительственных машин из Кремля. И точно — вот показалась колонна чёрных автомобилей. Стоявшие вдоль дороги сотрудники ГАИ вытянулись в струнку. Виктор сделал шаг вперёд и тоже невольно приосанился. Во втором «ЗИЛе» сидел рядом с водителем сам Леонид Ильич Брежнев, всесильный генеральный секретарь ЦК КПСС, главный человек в государстве.

Несмотря на высокую скорость проезжавших машин, Виктор с первого взгляда узнал Леонида Ильича, и ему показалось, что Брежнев легонько повернул голову, посмотрел на Смелякова и подмигнул ему. Виктор распрямил плечи и вытянулся по стойке «смирно», его правая рука сама собой поплыла вверх, чтобы отдать честь руководителю страны, но машины уже пронеслись мимо, и рука Смелякова так и замерла на полпути.

Заметив свою согнутую в локте руку, застывшую в воздухе, Виктор смутился. Десятки противоречивых чувств наполнили его и рвались из груди наружу. Не хотелось, чтобы кто-то увидел его таким растерянным, но вместе с тем хотелось поделиться тем, что Брежнев заметил его, Виктора Смелякова, и даже подмигнул ему! Но разве кто-нибудь поверит?