Читать книгу "Не умирай в одиночку - Георгий Ланской"

Чушь собачья!

Принцы не общаются с Золушками по одной простой причине: они обитают в параллельных плоскостях, котором не суждено пересечься. Покой наследников престола ревностно охраняют стражники и бдительные родители, чтобы какая-нибудь провинциальная голодранка с большими претензиями не урвала сокровище дома его высочества. Женами принца становятся заботливо подобранные принцессы, со своим капиталом с большим количеством нулей. А то, что она в отличие от Золушки не умеет выращивать тыквы, штопать носки и варить борщ из кислой капусты, совсем не важно. Золушки годятся на роль любовниц, содержанок, но отнюдь не жен. И только очень удачливая Золушка может ловко использовать ситуацию и прижать принца к ногтю. В противном случае его высочество найдет себе другую, более красивую, более длинноногую, умеющую не только петь песенку про доброго Жука, но и показывать ее в лицах. Что до меня, то я на роль дежурного клоуна никогда не тянула, оттого все потенциальные принцы проходили мимо моей неземной красоты. Впрочем, если расценивать Пашку как принца… Правда, замка у него нет, зато есть злая мамаша… и невеликое приданное. Зато он не ревнив, зарабатывает в четыре раза больше меня и… и предпочитает мне грудастых стриптизерш с паклевыми волосиками.

Тьфу!

От расстройства я чуть не заплакала, но вовремя вспомнила, что в наше время женщине модно быть мужественной. Гордо задрав голову, я продефилировала в ванную, открыла кран и из чувства противоречия вылила туда полфлакона пены. Раз уж ни одного принца на горизонте не наблюдается, придется побыть красивой для себя.

Тут кто-то начал царапаться в дверь. В это время суток так себя мог вести только один человек. Я распахнула ее не глядя.

– Входи.

Толик вошел, скинув у порога тапочки, хотя я каждый раз говорила, что не стоит. Они мешали двери закрываться, и я всегда переставляла их в другое место, а он потом искал их на ощупь, потому что был слишком гордым, чтобы попросит меня их вернуть.

– Как дела? – спросил он. Вопрос был дежурным, столь же дежурным, как и его тапочки у входа. Ответа не требовалось, но я всегда отвечала, стараясь дать наиболее развернутую характеристику своему текущему состоянию. Толик замер, поскольку я с ответом не спешила.

– Ты сегодня сама не своя, – вдруг сказал он. – Сперва носилась по квартире как угорелая, потом решила на себе испытать приемы аромотерапии, а сейчас даже не знаешь, что мне ответить. Я не вовремя?

– С чего ты взял? – удивилась я. – Ты мне не мешаешь, иначе я попросила бы тебя уйти.

– Ты не будешь сегодня писать?

– Не буду. Настроения нет. Иди в зал.

Я тяжело вздохнула, а Толик настороженно повел ушами.

– У тебя ванна сейчас потечет.

Я чертыхнулась и побежала в ванную. Вода действительно уже подбиралась к бортикам, а пена, вздымавшаяся над водой ароматным айсбергом, и вовсе подозрительно кренилась набок.

– Я мыться пойду, – крикнула я. – Может быть, тебе музыку включить пока?

Толик вошел в ванную, слегка задрав голову. Его темные очки таинственно мерцали, а на губах была смущенная улыбка.

– А можно я тут с тобой посижу? Приставать не буду, и потом, я же тебя все равно не увижу. Просто твои ванные процедуры – это надолго, а мне сегодня скучно.

– Как-то это неприлично, – скривилась я.

– Ты же не стесняешься при мне переодеваться? – пожал Толик плечами. – Так что, какая разница? Разве что Пашке это не понравится…

Пашкой он меня добил.

– Хорошо. Стул себе принесешь? Или мне принести?

– Принесу, – кивнул Толик и ушел за стулом. В конце концов, Пашка не стесняется показывать свои интимные части тела всяким задрыпанкам, почему я не могу сидеть голой в присутствии слепого друга?

Способность Толика ориентироваться в чужой квартире меня всегда поражала. Он никогда не спотыкался о телефонный шнур, который никто не удосужился до сих пор приколотить к плинтусу, не натыкался на предметы, ему можно было доверить даже переноску хрусталя. Вот и сейчас он на вытянутых руках нес перед собой стул, на минуту замер с уже занесенной ногой перед моим брошенным на пол халатом, но потом все-таки перешагнул и поставил стул рядом с ванной, где уже в шапке пены сидела я. Каким образом себя можно было так выдрессировать в неполных двадцать лет, я не понимала.

– Толик, тебя в Пентагон не хотят взять на полставки? – не удержалась я. Толик улыбнулся, обнажая сильно расходящиеся передние зубы и сел на стул.

– Пока нет. А надо?

– Фиг знает. Но я бы тобой занялась. Может, ты не слепой, а только прикидываешься? А сам тайком изучаешь мои прелести?

Толик мгновенно покраснел и опустил голову. В ванной было жарко. Сегодня волею случая наконец-то дали отопление, а у меня мощный полотенцесушитель. А тут еще полная ванна горячей воды, ну и я – не самая прохладная девушка в мире. Тут и у более крепкого мужчины стекла на очках запотеют, не то, что у наивного Толика, который смею предположить, девушку никогда не обжимал.

– Когда ты смущаешься, то очень похож на мальчишку, – улыбнулась я и немного подрыгала ногой, чтобы взбить пену.

– Вот уж не знаю, как воспринимать эту реплику – как комплимент или как, – фыркнул Толик. Веснушки на его носу пламенели, как маки. – Я так полагаю, читать мы сегодня не будем.

– Не будем, – сокрушенно призналась я. – Я устала, как собака, а после ванны и вовсе разомлею. Лучше я тебе одну вещь расскажу, а ты выскажи свое мнение. Неважно какое, может, после него мне что-то в голову придет.

И я рассказала. Все, что сегодня нам с Никитой озвучил Сашка, о трупах женщин и мужчины, про фото Кати и ее опознание. Толик не удивился, я постоянно посвящала его в свои дела, читала материалы, иногда он указывал мне на недочеты, где я что-то неясно излагала. Я же старалась писать так, чтобы мои материалы были понятны любому человеку. А уж такая тема, как эти убийства…

Сама не знаю почему, но эта тема меня внезапно встревожила. Вода остывала, пена осела, и мне уже не хотелось лежать в ванне. Аромотерапия почему-то не оказала своего действенного метода. Наверное, обида на Пашку вкупе с тревогой за неизвестных мне людей, погибших по непонятной причине, сделала свое дело. Я села в ванне и подтянула колени к подбородку.

– Я вот что думаю, – вдруг сказал Толик. – А ты уверена, что это происходит только в нашем регионе? У тебя же есть знакомые по другим городам. Пробей, не было ли похожих случаев у них.

– Хорошая мысль, – похвалила я Толика. – И еще можно у ментов поспрашивать. Только я сама туда не пойду, Никитку зашлю. Он там носом и так роет. Вполне вероятно, что чего-нибудь да разнюхает. Со мной менты вряд ли будут более откровенны, чем с ним. У ментов должны быть какие-то сводки, ориентировки… Это же все суммируется, куда-то отправляется… Но мне интересен другой фактор.

– Какой?